После беглого осмотра всматривался в её черты, словно в ожидании чуда. Хриплое рваное дыхание выдавало волнение.
— Хозяин, у неё есть знак, — напомнил герр Штольц едва слышно.
Манфред фон Россен отмахнулся, недовольно морщась, как от головной боли.
Наташе показалось, что прошла вечность, прежде чем он заговорил.
Протянул руку к её лицу. Губы дрогнули, разжимаясь. Тень узнавания промелькнула на лике:
— Вэлэри… Девочка моя, — прикоснулся дрожащими пальцами к её подбородку, слегка поворачивая, — как ты похожа на свою мать. Эти глаза снятся мне каждую ночь.
Услышав его голос, девушка бессознательно, будто получив толчок в спину, подалась к нему:
— Отец?..
— Её голос… Я слышу её голос. — Пфальцграф качнулся, притягивая дочь, обнимая, боясь, что видение исчезнет. Рассмеялся. Неожиданно громко, раскатисто.
Девушка сжалась. Его смех ударил по перепонкам, пробивая брешь сознания, выплёскивая яркую череду воспоминаний.
«…— Манфред, осторожнее, ты уронишь Вэлэри… — женщина смеялась, протягивая руки к мужчине, опасаясь за своё дитя.
— Стефания, разве я похож на слабого и убогого? — он, громко довольно смеясь, подбрасывал на руках маленькую девочку. — Никогда!..»
У Наташи захватило дух. Сердце остановилось. Тяжело сглотнула тягучую слюну. Мерещилось, что это она взлетает к высокому потолку. В поле зрения появился гобелен в серо-синих тонах с изображением корабля в вихре пенных волн с надутыми парусами и розой ветров на них. Она ощутила запах, исходящий от мужчины, на руках которого находилась, солоноватый, тёплый, прогретый солнцем. Как тогда… Женщина, её мать… Беспокойные сияющие изумрудные глаза. Невысокая, с перекинутыми через плечо каштановыми волосами, выглядывающими из-под узкой диадемы, прижимающей к голове короткую шёлковую накидку в тон платья, она казалась сошедшей со страниц волшебной сказки.
— Роза ветров… Корабль… — Слёзы, сопровождаемые сдержанными всхлипами, уже проделали дорожки по щекам.
— Да, эта шпалера и сейчас висит в кабинете… — Фон Россен, одобрительно кивая, отстранил её от себя, пожирая взором. — Моя Вэлэри…
По его кивку из-за спины вышла девушка. Темноволосая и миловидная, с припухшими покрасневшими глазами, она выглядела взволнованной.
— Это твоя младшая сестра Эрмелинда. — Дева присела в приветствии. — А это, — уже младшей дочери: — Вэлэри… Ты поняла. Люби и почитай. Теперь она хозяйка. — Глянул на барона.
Карл, кашлянув, привлёк внимание, взяв инициативу в свои руки, представил Дитриха.
Наташа рассматривала сестру. Она никогда не думала, что окажется в подобной ситуации. Надо же! Сестра…
Девушка, будучи чуть выше её, показалась красивой. Ей, полностью сформировавшейся, можно было дать не меньше восемнадцати лет. Цвет глаз рассмотреть не удалось. Да и неважно. Русые волосы, как у отца, бледнолицая. Одета в тёмное платье, сшитое по типу нарядов, подсмотренных у итальянок. На основании чего пфальцграфиня сделала выводы, что мода в графстве Герарда сильно отстаёт.
Эрмелинда, отойдя в сторонку, украдкой рассматривала старшую сестру. Нравилось ей то, что она видела или нет, понять было трудно. Затем её взор прикипел к лицу барона. Он же присматривался к Вэлэри, пытаясь определить её душевное состояние. С удовлетворением отметил, что держится она отменно.
Пфальцграф, оправившись от первого потрясения, скомандовал стоящей позади него женщине подать вечерю в обеденный зал и забрать багаж прибывшей госпожи. Извинившись, что в связи с немочью не может подняться сам, по сигналу слуг, стоящих по обе стороны от него, был поднят ими на руки, сцепленные в виде замка, и все направились вверх по лестнице.
На площадке второго этажа горели факелы. Вход в обеденный зал оказался здесь же. По лестнице поднимали «чемодан» пфальцграфини. Женщина, видимо экономка, шла позади.
Пригласив гостей рассаживаться, хозяин, не выпуская руки старшей дочери, мягко потянул её к стулу слева от себя:
— Теперь твоё место подле меня, — тепло улыбнулся, старательно смаргивая выступившую слезу, устраиваясь во главе стола.
Сестра с ничего не выражающим лицом присела рядом с ней.
— Я бы хотела переодеться с дороги. — Наташа смотрела на него с лёгкой грустью. Кроме промелькнувшего видения, никаких воспоминаний не всплывало. Удручало то, что она больше ничего не могла вспомнить. Пока не могла.
— Да, конечно, — он махнул рукой. Склонившийся к нему слуга кивнул, убегая.
Появившаяся экономка, устало улыбнувшись, пригласила:
— Госпожа, идёмте, я покажу ваши покои.
Девушка глянула на рюкзак, висящий на спинке высокого стула. Его подхватил слуга, следуя за женщинами, свернувшими в левое крыло.
— Вы… — пфальцграфиня медлила, ожидая, что провожатая назовёт своё имя.
— Хенрике. Я экономка. — С её пояса, глухо постукивая, свисала цепочка со связкой ключей. — У хозяина служу одиннадцать лет.
Пройдя немного, она распахнула дверь в комнату, пропуская новую хозяйку, зажигая свечи.
Нежилое просторное помещение. Пахнуло пылью и затхлостью. Напротив громоздкой кровати камин. Кресло, стул, два столика, сундук. Наташа притронулась к стене. Как и у графа, они украшены деревянными стенными панелями. Короб с одеждой устроился на скамье у окна. Рюкзак опустился рядом.
Девушка, открыла ставни низкого оконца и нащупала на нём защёлки. С первого раза открыть не удалось. Дерево разбухло от сырости и поддавалось плохо. Пришлось встать на подоконник. Аккуратно, чтобы не выдавить слюдяные вставки в оконном переплёте, дёргала раму, наблюдая, как морщится экономка при каждом её рывке. Так и подмывало гаркнуть на неё, что леди отлично знает, как с этим управляться. Опыт имеется. В комнате посветлело. Вечер ещё не сгустился.
— Мы вас не ждали, поэтому покои не готовы.
Наташа смотрела на узорную решётку на окне. Вот те раз! Оно выходит во внутренний двор. Под ним что-то похожее на длинный балкон. Да, она видела его, когда осматривала патио. Открытый проход вдоль всей стены и спуск по лестнице во двор. Галерея! Где-то есть дверь, через которую можно выйти на улицу, минуя парадный вход. В таком случае наличие решётки объяснимо.
— Сейчас я только умоюсь и переоденусь, — спрыгнула с подоконника, отряхивая юбку. — Надеюсь, покой приведут в порядок, пока я буду вечерять. — Не думает же экономка, что она ляжет спать в неприбранной комнате?
Ей не перечили. Склонив голову, Хенрике быстро вышла.
Прислуга с ведром тёплой воды и глубокой миской появилась практически сразу. Умывальни здесь не было. Тазик опустился на низкую скамью. Прибежала девица со стопкой полотенец. Зеркало отсутствовало.
— Вам какую служанку прислать: постарше или помоложе? — Помощница по хозяйству поджала губы.
