Представитель власти, глядя по-прежнему Жаку Доллону прямо в глаза, настойчиво переспросил:
— Вы ничего не забыли рассказать нам из того, что произошло вчера в вашем доме? Вы действительно были одни вчера вечером? Вы никого не ждали вчера? Вы уверены, что вас никто не навещал? Может быть, вы приглашали кого-нибудь?..
Комиссар полиции провел художника в его мастерскую.
Едва Жак Доллон переступил порог комнаты, как в ужасе отпрянул.
Его тело била нервная дрожь, черты лица исказились, губы начали мелко дрожать.
— Баронесса де Вибре? Это невозможно!
Комиссар полиции пристально вглядывался в лицо молодого человека.
— Совершенно верно, месье, это г-жа баронесса де Вибре, мертвая… скорее всего, убитая. Как вы это объясните?
— Но я не знаю, я ничего не понимаю!
Комиссар торжествующе продолжал:
— Вы, однако, послали ей приглашение посетить вашу мастерскую в один из ближайших дней. Вы хотели показать ей свои изделия из керамики?
— Да, — признался художник, абсолютно оглушенный представшим перед ним зрелищем, — но я не знал… я не знал…
Одно мгновение казалось, что он упадет в обморок; врач усадил Доллона в кресло, где совсем недавно тот был найден неподвижно лежащим г-жой Бежю.
Пока молодой художник приходил в чувство, комиссар полиции, продолжая обыск, открыл небольшой шкаф, в котором нашел несколько пузырьков с ядовитыми порошками.
Он незаметно шепнул врачу:
— Вы утверждали, доктор, что смерть этой женщины наступила в результате отравления?
— Это действительно не исключено, господин комиссар.
Арест
Отойдя от доктора, комиссар приблизился к художнику и небрежно спросил у него:
— Не используете ли вы, месье, для вашей работы различные яды, которые про запас храните вот здесь?
— Да, это так, — потухшим голосом признался Жак Доллон, — но эти яды применяются крайне редко, последний раз я их использовал очень давно.
— Хорошо, месье.
В этот момент комиссар попросил выйти г-жу Бежю, которая присутствовала при начале этой странной беседы, чтобы передать приказ полицейским отодвинуть толпу подальше от дома. Вскоре к двери коттеджа № 6 подъехал фиакр.
В сопровождении двух полицейских Жак Доллон поднялся в карету.
Слух о его аресте быстро распространился в округе.
На этот раз слух оказался верным.
Наше расследование
Из собранных нами сведений вытекает, что причины, определившие арест художника Доллона, остаются неясными.
Мы посчитали своим долгом прояснить ситуацию и с помощью ряда компетентных источников, пожелавших остаться анонимными, смогли сформулировать два возможных объяснения мотивов преступления.
Два факта выглядят подозрительными.
Во-первых, это укол, след от которого был обнаружен на левой ноге г-на Жака Доллона.
Как известно, снотворное может не только приниматься в жидком виде или в виде таблеток, но и вводиться с помощью внутримышечных инъекций. По свидетельству врачей, снотворное, введенное в тело человека с помощью медицинского шприца, действует очень быстро и эффективно.
Отныне есть основания предполагать, что г-н Жак Доллон был усыплен именно подобным образом.
Разумеется, сначала поверили в версию художника, а именно, в то, что он был схвачен бандитами и усыплен, но затем, при размышлении, стало очевидно, что подобное объяснение не может быть воспринято всерьез.
Грабители не усыпляют своих жертв, они их убивают. Кроме того, из дома г-на Доллона ничего не пропало, следовательно, мотивом преступления было не ограбление.
Более того, г-н Доллон заявил, что он был дома один, в то время как в действительности в мастерской находилась г-жа баронесса де Вибре, приехавшая по приглашению самого художника.
Г-жа баронесса де Вибре, очень богатая, интересовалась, как известно, судьбой молодого человека и его сестры.
Кстати, мы не можем не напомнить нашим читателям, что фамилии этих персонажей — Доллон, Вибре, — замешанных в трагедии на улице Норвен, уже встречались в хронике происшествий. Наверное, многие помнят об убийстве г-жи маркизы де Лангрюн, тайна которого до сих пор не раскрыта.
Странное совпадение, в самом деле, заставляющее думать, что несчастье преследует определенные семьи и определенных лиц!
Г-жа баронесса де Вибре, которая сегодня ушла из жизни при таких трагических обстоятельствах, была близкой подругой маркизы де Лангрюн…
Г-н Жак Доллон является сыном бывшего управляющего г-жи Лангрюн.
Мы, разумеется, не собираемся связывать тем или иным образом трагедию на улице Норвен с давно случившейся историей, закончившейся казнью Гёрна, но мы не можем тем не менее обойти молчанием странное совпадение, которое окружает тайной одних и тех же лиц…
Но вернемся к нашему рассказу.
Г-н Жак Доллон, допрошенный комиссаром полиции, заявил, что он чрезвычайно редко пользовался ядами, закрытыми в небольшом шкафчике в его мастерской…
Однако же во время обыска было установлено, что один из пузырьков, содержащих яд, был открыт незадолго до того, как произошло преступление, на паркете были обнаружены следы рассыпанного порошка.
В настоящий момент проводится анализ данного порошка. Еще не известны результаты вскрытия тела несчастной жертвы преступления, но уже сейчас все позволяет считать, что существует прямая связь между этим ядом и неожиданной смертью баронессы де Вибре.
Напрашивается явный вывод — и это, как мы считаем, будет официальной версией Сыскной полиции, — что по какой-то причине, которая пока остается неизвестной, но которую следствие обязательно установит, Жак Доллон отравил свою покровительницу, а затем, желая сбить с толку полицию (вероятно, он надеялся, что женщина успеет выйти из его дома до того, как у нее начнется предсмертная агония), он разыграл эту сцену.
Врач, который оказал арестованному первую помощь, действительно заявляет, что этот неловко сделанный укол мог вполне быть выполнен самим Жаком Доллоном.
Стоит запомнить и другое, очень важное наблюдение: никто не видел, как баронесса де Вибре входила вчера в дом г-на Жака Доллона, в то время как обычно она с большой помпой приезжала на своем автомобиле.
Есть искушение предположить, что, возможно, отношения между художником и щедрой покровительницей талантов были более близкими, чем казались на первый взгляд.
Новости последнего часа
Мадемуазель Элизабет Доллон, которой Сыскной полицией была послана телеграмма с уведомлением, что с ее братом произошел несчастный случай, в свою очередь, телеграфировала из Лозанны о том, что она возвращается домой этой ночью.
