Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
– Мадемуазель Магали, – сказал он. – Помните, вы мне говорили, что в ночь на Сен-Жан можно искать клады?
– Не только на Сен-Жан, – неохотно ответила старушка. – В любой шабаш можно, и на Ламмас, и на Самайн, конечно… – В глазах у нее мелькнуло подозрение. – Вы собрались, что ли? И не вздумайте даже! Вы, может, что и найдете, только известно – сокровища-то эти, они все прокляты!
– Вспомните, пожалуйста, – попросил он, – это очень важно. У вас кто-нибудь еще спрашивал про клады?
– Спрашивали, как же… Из наших-то никто, я ж говорила, меня здесь не слушают. Археолог-то приезжал, помню. Вежливый такой, с акцентом – сразу американский шоколад вспоминается, который с самолетов скидывали, я прямо девчонкой себя почувствовала… Находили, говорит, клады у вас когда? Я ему так и сказала: не находили, и лучше не искать. А потом… девочка та, упокой Господи ее душу. Ну, она не только кладами интересовалась, ей все легенды наши подавай… И кюре расспрашивала, и Матье, историка нашего.
– Вот как, – сказал Легуэн.
– А друг-то ваш, беленький, ко мне ее отправил. Поймал меня, грешную, с зубной пастой. Вот вам, говорит, мадемуазель Магали, общественные работы… И ведь говорила я ей близко к лесу не подходить…
* * *
Легуэн нашел нужную бумагу в библиотеке мэрии. В той самой пачке. Слава богу, библиотекарша в школе учила немецкий.
Маленькая желтая оборотка меньше всего походила на карту острова сокровищ. Стажер передвигался по лесу почти на ощупь – привык. Пятно света от фонарика скользило по траве и мелким кустикам. Дойдя до уже знакомой поляны, стажер остановился. Выключил фонарь. Облаков не было, и луна пробивалась даже сквозь перепутанные ветки. Первая в году майская ночь пахла ясно и пряно, и стажер втянул носом воздух, на секунду забыв, зачем пришел. Потом вздохнул и стал углубляться в чащу по вытоптанной за несколько дней тропке. Мадемуазель Магали не обманывала – в траве вспыхивали и угасали шальные огоньки.
Гнилушки, сказал себе Легуэн.
Ему стало немного не по себе. Огоньки – чем бы они ни были – обвивали, как гирляндой, место, где совсем недавно лежали немцы.
Легуэн включил фонарь и направил на бумажку с координатами. Удерживая и карту, и фонарик в одной руке, он щурился, чтобы разглядеть французские слова, которые библиотекарша карандашом надписала над строчками.
Кто-то приближался за его спиной, осторожно хрустя ветками.
– Пришел все-таки, – сказали сзади.
– Пришел, – ответил стажер, мягким движением положив свободную руку на кобуру.
– А я-то думал, зачем это все. Про немцев расспрашивал, про Корригана… Оказывается, тебе просто было нужно золото. Как и всем остальным.
Легуэн развернулся. Инспектор Пеленн стоял, прислонившись к дереву.
– Может, поговорим об этом? – предложил стажер.
Пеленн приблизился на несколько шагов:
– А Жан Матье…
– Он не придет, – сказал Легуэн.
– Не надо было мне покрывать тебя перед комиссаром, – вздохнул Пеленн. – Ох… черт! По-моему, стажер, мы не одни…
– Что?
Инспектор застывшим взглядом уставился Легуэну за плечо. Туда, где тот только что видел огоньки. Лицо исказилось.
– О Боже, – выговорил он. – О Господи…
Легуэн повернулся. Всмотрелся. Моргнул.
– Где…
В этот момент сзади на него накинули удавку и начали душить.
У инспектора Пеленна были сильные, тренированные руки, и очень скоро в глазах у Легуэна потемнело и все дыхание кончилось. «И ведь действительно, – подумал он, пока его собственные руки елозили в воздухе, пытаясь хоть за что-то уцепиться, – ничего не сделаешь…»
Он не сразу понял, что произошло. На периферии его меркнущего сознания раздался выстрел; кто-то закричал; и вдруг стягивающая его горло смерть ослабла. Отпустила. Ушла – до следующего раза. Нахватав ртом достаточно воздуха, он потряс головой, попытался осмотреться. Инспектор Пеленн извивался на земле, схватившись за плечо. Лунный свет, попавший на тропку, освещал стоявшую на ней фигуру в рясе. Скорее всего, виновато было его помутившееся сознание. Потому что на миг стажер увидел – четко, даже сквозь круги перед глазами – молодого макизара с упрямым прищуренным взглядом и трофейным револьвером, снятым с убитого боша.
Потом в мире снова включили звук.
– Больно! Ч-черт, мать вашу! Больно!
– Держите его, парни! – голос комиссара Легерека. – Легуэн! Легуэн, ты жив?
– Х-х-х-х… Х-хр-р…
– Это полицейская операция, отец Гийом, вы-то что здесь делаете, ради Христа?
– Не поминайте всуе, сын мой.
– Ноэль Пеленн, я арестовываю вас по обвинению в убийстве пятерых человек и покушение на представителя власти при исполнении им служебных обязанностей.
– Черт, – простонал Пеленн. – Комиссар… Я же должен был знать… Вы никогда не бастуете…
* * *
– Ну вы не слишком торопились, патрон, – сказал Легуэн.
– Это тебя научит, – буркнул комиссар Легерек, доставая из тайника бутылку виски, когда-то изъятую у контрабандистов. Последний трофей. Они сидели в его кабинете – Легуэн, комиссар, вызванный по тревоге патологоанатом и отец Гийом. Ночь тихо переходила в утро, но спать никому не хотелось. Пеленна отвезли в больницу.
– Хотел бы я знать, откуда вы там взялись, господин кюре.
– Господин кюре пытался загладить свою вину, я полагаю, – сказал Легуэн.
– Вину? – не понял комиссар.
– Вы же все знали, правда, отец мой?
– Я был связан тайной исповеди, – мрачно проговорил кюре.
– Знали? И молчали?
– Есть законы человеческие, – сказал отец Гийом, глядя в сторону. – А есть божеские.
Комиссар замолчал, неверяще качая головой. Наконец спросил:
– Может, объяснишь, стажер?
– Все, патрон?
– Все.
– Это в основном предположения. Тем более, инспек… Пеленн скоро придет в себя и сам все расскажет.
Комиссар пододвинул к нему доверху наполненный стакан.
Стажер сделал большой глоток. Говорил он хрипло, кашляя едва не через слово.
– Когда пришли союзники, лейтенант фон Берг и его три друга решили спрятать свои трофеи здесь в лесу. Рассчитывали, наверное, что потом вернутся. Зарыли все, что у них было, под деревом. Заметили координаты. Но в последний момент лейтенанту показалось, что трех друзей будет много. Тем более – в такое неспокойное время. Он застрелил всех троих – вряд ли они этого ожидали. Алан Брюно был тогда полицаем. Скорее всего, он проследил за немцами и все видел. Если бы лейтенант его заметил, одним коллаборационистом на свете стало бы меньше… Короче говоря – война кончается, фон Берг садится на корабль в Америку и не знает, вернется ли он когда-нибудь за сокровищем. В Америке он довольно быстро умирает, но оставляет сыну в наследство карту клада… Сын о карте помнит… Помнит всю жизнь. – Стажер глотнул. – Становится археологом, приезжает в Париж, потом подделывает свои бумаги и отправляется за сокровищами. Вот только насчет подделки узнают. И докладывают сюда. Пеленн принимает сообщение – и не торопится почему-то разоблачить Фонберга. Ему интересно, что тот ищет. Скорее всего, в лес они пошли вместе. А там Пеленн отобрал у Фонберга карту – и убил. И может, на этом бы все и кончилось.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
