чудес, пока не убедил аскета в том, что тот не достиг архатства. Кассапа в конечном счете понял свою ошибку и, согласившись со словами Будды, попросил монашеского посвящения для себя и пятисот учеников. Благословенный произнес: «Придите, монахи», — и тем самым принял в общину больше пятисот новых бхиккху.
Когда аскеты стали монахами в Сангхе Благословенного, они отрезали свои длинные космы и бросили их в реку вместе с отшельническими принадлежностями. Река подхватила их и понесла вниз по течению, к тому месту, где жил Нади Кассапа. Увидев в воде отшельнические принадлежности брата и его последователей, Нади Кассапа решил, что с ними случилась беда. Он отправил нескольких учеников в обитель Урувелы Кассапы и сам через какое-то время последовал за ними в сопровождении трехсот аскетов. Когда Нади Кассапа узнал, что брат вступил в общину Благословенного, он спросил: «Правда ли, что монашеская жизнь под руководством Будды более благородна и достойна более высокой похвалы?» — «Так и есть, — ответил брат, — жизнь бхиккху лучше нашей прежней аскетической жизни». Тогда Нади Кассапа и его последователи бросили в реку старые отшельнические принадлежности, а также орудия для огненных жертвоприношений и попросили принять их в монашескую общину. Они тоже получили посвящение через воззвание.
Гая Кассапа, который жил еще ниже по течению, увидел в водах Неранджары вещи своих братьев и тоже подумал, что случилась беда. В сопровождении своих учеников он пошел вверх по реке и по пути встретил Урувелу Кассапу. Гая Кассапа спросил брата: «Правда ли жизнь в общине Будды лучше жизни аскета?» Получив положительный ответ, он тоже отправился к Благословенному и попросил о монашеском посвящении для себя и своих учеников. Все они вступили в Сангху в ответ на призыв Благословенного: «Придите, бхиккху».
Спустя несколько дней Благодетель вместе с тысячью бхиккху — прежними аскетами-огнепоклонниками — отправился на высокую гору в Гае. Сидя на гигантской каменной плите в окружении тысячи бхиккху, он прочел им проповедь.
Сутта о том, что горит
«Монахи, все феномены горят. Что это за феномены, которые горят?
Глаз горит, формы горят, зрительное сознание горит, зрительный контакт горит и любое чувство — приятное, болезненное или нейтральное, — которое возникает вследствие зрительного контакта, тоже горит. Горит чем? Горит огнем жажды, огнем злобы, огнем невежества. Горит огнем рождения, старения и смерти, печали, стенания, боли, горя и отчаяния.
Ухо горит, звуки горят, слуховое сознание горит, слуховой контакт горит и любое чувство — приятное, болезненное или нейтральное, — которое возникает вследствие слухового контакта, тоже горит. Горит чем? Горит огнем жажды, огнем злобы, огнем невежества. Горит огнем рождения, старения и смерти, печали, стенания, боли, горя и отчаяния.
Нос горит, запахи горят, обонятельное сознание горит, обонятельный контакт горит и любое чувство — приятное, болезненное или нейтральное, — которое возникает вследствие обонятельного контакта, тоже горит. Горит чем? Горит огнем жажды, огнем злобы, огнем невежества. Горит огнем рождения, старения и смерти, печали, стенания, боли, горя и отчаяния.
Язык горит, вкусы горят, вкусовое сознание горит, вкусовой контакт горит и любое чувство — приятное, болезненное или нейтральное, — которое возникает вследствие вкусового контакта, тоже горит. Горит чем? Горит огнем жажды, огнем злобы, огнем невежества. Горит огнем рождения, старения и смерти, печали, стенания, боли, горя и отчаяния.
Тело горит, осязаемые объекты горят, осязательное сознание горит, осязательный контакт горит и любое чувство — приятное, болезненное или нейтральное, — которое возникает вследствие осязательного контакта, тоже горит. Горит чем? Горит огнем жажды, огнем злобы, огнем невежества. Горит огнем рождения, старения и смерти, печали, стенания, боли, горя и отчаяния.
Ум горит, умственные феномены горят, умственное сознание горит, умственный контакт горит и любое чувство — приятное, болезненное или нейтральное, — которое возникает вследствие умственного контакта, тоже горит. Горит чем? Горит огнем жажды, огнем злобы, огнем невежества. Горит огнем рождения, старения и смерти, печали, стенания, боли, горя и отчаяния.
Монахи, хорошо обученный ученик благородных воспринимает феномены именно так. И он испытывает разочарование по отношению к глазу, формам, зрительному сознанию, зрительному контакту и любому чувству — приятному, болезненному или нейтральному, — которое возникает вследствие зрительного контакта. Он испытывает разочарование по отношению к уху и звукам… носу и запахам… языку и вкусам… телу и осязаемым объектам… уму и умственным феноменам, умственному сознанию, умственному контакту и любому чувству — приятному, болезненному или нейтральному, — которое возникает вследствие умственного контакта.
Разочарованный, он не подвержен страстям. Через бесстрастие его ум освобождается. Когда он освобожден, он знает, что освобожден. Он понимает: „Рождение исчерпано, пройден духовный путь, сделано то, что следовало сделать, новому рождению не бывать“».
Так сказал Благословенный. Монахи восхитились и возрадовались его словам. Пока Будда произносил это наставление, умы тысячи монахов освободились от омрачений через прекращение цепляния. К концу проповеди тысяча монахов достигла архатства.
Глава 24
БЛАГОСЛОВЕННЫЙ ПОСЕЩАЕТ ЛАНКУ
В полнолуние месяца пхусса[44] Благословенный обозревал мир внутренним взором, исполненным сострадания. Он понял, что его визит принесет огромную пользу жителям Ланки и перенесся на остров по воздуху. В том месте, где, по преданию, Благословенный расстелил коврик для сидения, сегодня стоит ступа Махиянгана. Тем временем две группы яккхов приготовились воевать друг с другом и разбили лагеря в роще Маханага. Будда воспользовался своими божественными способностями и предотвратил кровопролитие, заставив обе армии отступить. Затем множество дэвов во главе с небожителем Суманой пришли к Будде. Они приняли прибежище в трех драгоценностях и обязались соблюдать пять правил нравственности. Небожитель Сумана в тот день стал вступившим в поток и попросил у Благословенного предмет для почитания. Учитель потер голову и через некоторое время дал Сумане немного волос. В тот же день Будда вернулся в Урувелу.
В Пальмовой роще
В то же полнолуние Будда покинул Урувелу вместе с монахами, которые прежде были косматыми аскетами. Он остановился в Пальмовой роще в нескольких йоджанах от Раджагахи и сел у подножия баньяна. Царь Бимбисара был наслышан о непревзойденных качествах Благословенного и прибыл к нему в сопровождении двенадцати тысяч человек. Царь поклонился Будде и занял место на почтительном расстоянии.
Одни из свиты царя вступали в разговор с Благодетелем, другие сидели с почтительно сложенными ладонями, а третьи ожидали в молчании. Некоторые из спутников Бимбисары сомневались: стал ли подвижник Готама учеником Урувелы Кассапы или, наоборот, Кассапа вступил в общину Благословенного? Будда почувствовал их сомнения и спросил Кассапу, почему тот отказался от поклонения огню. Отшельник ответил, что благодаря наставлению Благословенного понял бесполезность этой практики и отказался от нее. Кассапа объявил
