когда общались.
― Я устала и должна работать, девчонки.
― Неправда, ― пропела Джеки, вытирая одну из своих эспрессо-машин. Она обвела взглядом магазин. ― Здесь не на кого работать, и у них пена изо рта идет сильнее, чем у меня, чтобы поговорить с тобой о бог знает чем.
Я закатила на нее глаза.
― От тебя никакой пользы.
Она пожала плечами в своем зеленом свитере.
― Просто честно. У меня миллион дел, включая звонок владельцу этого места, чтобы выяснить условия аренды. Присмотри за дверью и поговори с ними. ― Она посмотрела в их сторону. ― Они выглядят слишком обеспокоенными, чтобы быть здесь и пить кофе. Плохо для эстетики заведения и все такое.
С этими словами мой предлог избежать разговора ушел через заднюю дверь. Я вздохнула и сделала еще один глоток.
― Бри слишком мила, чтобы начать, так что я начну. Мы все знаем, кто такой Бастиан. В какой-то момент, когда я еще встречалась с Джеттом, ты напугала нас всех тем, что встречалась с Бастианом. Мы думали, что все закончилось. А оказалось, что нет.
Я вздохнула. Это было очень давно, когда мы инсценировали свидание Бастиана со мной. Мы сделали это на несколько мгновений, чтобы нас увидела цель, и на этом все закончилось. Вик и Бри стали свидетелями только потому, что цель работала в «Стоунвуд Энтерпрайзис».
Вик продолжила:
― Джетт сказал мне, что вы двое снова встречаетесь. ― Ее тон был серьезным, ее тон был серьезным, и в устах Вик Блейкли это было эпично. Она всегда была полна оптимизма.
Я взглянула на Бри, которая поджала губы и слегка расширила свои зеленые глаза, как бы говоря, что я должна, по крайней мере, потакать ей.
Вик казалась такой невинной, такой наивной по отношению к тому факту, что жизнь может состоять из жертв и риска, а не просто из сказок и бабочек. Именно это, я думаю, нравилось в ней и Бри, и мне.
Она была светлой, а мы нет.
Бри вздохнула.
― На самом деле мне очень нравится Бастиан.
― Так и должно быть. Этот человек готов умереть за тебя, ― сказала я. ― И Джекс был бы тем, кто убил бы его.
Я улыбнулась, вспомнив, как Бастиан танцевал с ней в клубе, вспомнив, как он и Кейд вели себя так, будто не знали меня. Тогда мы не были так высоко, просто дети босса мафии и девушка, пытающаяся вписаться в семью. Столько ночей я вела себя так, будто знала Бастиана, Рома и Кейда так же хорошо, как Бри и Вик.
Теперь Вик и Бри вышли замуж за самых влиятельных людей в городе. У «Стоунвуд Энтерпрайзис» должны были быть связи с мафией. Значит, и их женщины тоже.
Как долго они будут знать, что мое прошлое было не совсем моим прошлым? Как долго они будут верить, что до сих пор я не была частью мафии?
Семья мафии держала свои связи в тайне. Мы не должны были реагировать, когда видели друг друга. Это был новый способ, способ сохранить наши связи в тайне, чтобы врагам было сложнее выяснить структуру, динамику и, главным образом, наши слабости.
Я была одним из самых больших секретов.
Бри кивнула, словно не отрицая моего утверждения, ее мягкие темные волны подпрыгивали на белом топе.
― Хотя Джексу и Бастиану не из-за чего ссориться. По крайней мере, не сейчас, потому что ты хочешь встречаться с ним, верно? Он не принуждает тебя к этому? ― Моя лучшая подруга посмотрела на меня с беспокойством. Она хотела знать, что со мной все в порядке, что нет никакой опасности.
Я снова и снова лгала им о мужчинах, с которыми была вместе. Но теперь они обе были связаны с мужчинами из Стоунвуд.
― Вы обе знаете, что лицемерки, верно?
― Извини? ― Вик почти кричала, ее прямой светлый хвост развевался, когда она повернулась, чтобы посмотреть на меня.
― Вик, твой муж владеет одной из крупнейших корпораций в городе, ты думаешь, он не замешан в этом? Думаешь, он не работает в тесном контакте с Марио и Бастианом?
Она запнулась и поднесла наманикюренную руку ко рту.
― Он не… ну, мы не… бизнес настолько чист, насколько это необходимо.
Я пожала плечами и указала на Бри.
― Ты знаешь, что она лжет, верно? Весь Чикаго не мог бы быть чистым, если бы они подтирали свои задницы весь день. Арманелли повсюду. Моя семья…
― Твоя семья? ― спросила Бри, подняв брови.
Я застонала и провела рукой по своим коричнево-белокурым кудрям.
― Мне пора на работу, вы двое.
― Тебя нужно тащить на интервенцию, ― ворчала Вик. ― Ты скрываешь что-то от своих лучших друзей. Это абсолютно не нормально.
― Это не черное и белое, Вик,― ответила я.
― Нет ничего более черно-белого, чем дружба. Точнее, наша дружба. ― Убежденность в ее голосе прозвучала достаточно громко, чтобы все на этой чертовой дороге услышали. ― Ты говоришь, что тебе все равно, а это значит, что тебе очень даже не все равно. Так что теперь я полностью заинтересована в том, чтобы вытрясти из тебя все дерьмо, пока не узнаю каждую деталь и не удостоверюсь, что все работает идеально. Думаю, нам нужно позвонить Рому. ― Вик начала копаться в своей шикарной сумочке.
Я чуть не выхватила ее и не швырнула через всю комнату.
― Ты так чертовски драматична. Клянусь Богом, лучше бы я тебя никогда не встречала.
― Я драматична, а ты говоришь, что хотела бы никогда меня не встретить. ― Она насмехалась, как будто мои слова вовсе не были неуважительными. В этом была особенность Вик ― она пропускала мимо ушей все негативное, что я говорила. Я могла сказать ей, что истекаю кровью на полу, и она, вероятно, посмотрела бы на кровь, сказала, что это красивый цвет, который подчеркивает мое лицо, а затем безупречно сориентировалась бы в ситуации.
Она достала свой телефон и пролистала контакты.
― Ром был с тобой всю ночь после инцидента?
Я замерла от ее слов. Они обе, должно быть, получили информацию о моей ночи в переулке, что означало, что они знали больше, чем следовало.
― Ром не имеет к этому никакого отношения.
― Мы хотим для тебя лучшего, Кэти. ― Бри положила руку на мое предплечье, и когда я напряглась, она опустила ее вниз, чтобы взять
