землю защищать.
Удачная охота
— Потрудись, Митрий, сходи на наше поле за картошкой, а то вся кончилась. И не хотелось бы посылать тебя, да никак без того не обойтись. Только поосторожней там. Копай с краю, к опушке ближе, а в случае немцев заметишь — сразу дуй в лес, — поучал лесник внука, отправляя его на место пожарища.
— Не беспокойся, деда, сам знаю… В руки фашистам не дамся, убегу. В нашем лесу я все тропинки знаю, не догонят.
— Ну-ну, смотри осторожней… — повторил лесник, подавая внуку небольшой вещевой мешок, чтобы было куда положить картошку.
Митька перекинул мешок через плечо и, махнув деду рукой на прощанье, скрылся в лесу.
— Вот подрос кормилец… Занемог я — так есть хоть кому позаботиться о старике, — задумчиво произнес лесник, глядя вслед внуку.
Сидевший на лривязи у дерева Федька загремел цепью. Он был возмущен тем, что Митька опять не взял его с собой. Шанго вел себя более послушно, хотя и он неохотно остался дома.
Отойдя от землянки, Митька оглянулся и увидел, что дед, прихрамывая, направился к речке.
Выждав еще с минуту, Митька быстро вскарабкался по сучьям большого дуба, запустил руку в дупло, вытащил ружье и сумку с патронами. Убедившись, что дед не видит его, он быстро соскользнул вниз и ринулся к кустам. Отбежав на приличное расстояние от землянки, осмотрел ружье, зарядил его крупной дробью и зашагал к месту, где прежде стояла лесная сторожка.
«Может, рябчика подстрелю, вот и мясо к картошке, — думал он, — а если фашисты встретятся, стрельну один раз по ногам и в лес убегу. Пусть получают за деда. А в лесу-то уж меня не догонят!»
Выбежав к Мокрой делянке, Митька замедлил шаг и стал осторожно пробираться сквозь кусты орешника.
Подойдя к пожарищу со стороны поля, он выглянул из кустов. Около сгоревшего дома ходил какой-то паренек, боязливо поглядывая по сторонам.
Никак Толька?! Точно, он! Его нетрудно узнать по желтому пиджачку и железнодорожной фуражке. Толька получил ее в подарок от знакомого железнодорожника и очень гордился ею.
«Интересно, почему Толька ходит здесь, зачем он пришел?», — подумал Митька. Заложив два пальца в рот, он протяжно засвистел.
Услышав знакомый сигнал, Толька смешно вытянул шею. Митька хотел было уже выскочить из кустов навстречу другу, но как раз в этот момент в кустах орешника кто-то захлопал крыльями и большая серая птица взлетела на сук. «Тетерка!» — мелькнуло в голове у Митьки, и, позабыв про Тольку, он прицелился и нажал спуск. Птица грузно упала на землю, трепыхая крыльями.
Схватив за ноги бьющуюся еще добычу, Митька выскочил из кустов и, не увидев Тольки, крикнул:
— То-оля!.. Не бойся! Это я. Выходи-и!
Но ответа не было. Толька как сквозь землю провалился. А ведь только что стоял здесь.
— Э-эй!.. — снова закричал Митька. — Выходи, это я!
— Тише ты ори! — внезапно услышал он голос друга за своей спиной.
Обернувшись, он увидел Тольку, залегшего среди обгорелых бревен.
— Да подымайся ты, что лежишь? — подбежал Митька к приятелю. — Давай-ка подальше отсюда в лес, чтобы не заметил кто. Еще фрицы прискачут. Не видишь — спалили нас. Все сожгли, проклятые.
Пригибаясь к земле, они побежали к лесу.
Забравшись поглубже в чащу, друзья уселись под деревьями.
— Мить, это твое ружье? — спросил Толька.
— Ясно, что мое, — гордо ответил Митька и, посмотрев на Тольку в упор, спросил: — А ты зачем пришел?
— Как зачем? К тебе! А что это за птица? — с интересом рассматривая добычу, спросил Толька. — Никак курица?
— Курица?!. Сам ты курица! — возмутился Митька. — Будет тебе курица в лесу по деревьям летать? Ее сразу ястреб бы слопал или лисица.
— А кто же это тогда?
— Ясно кто. Тетерка, — ответил Митька и, пренебрежительно махнув рукой, добавил: — Эх ты! Сразу видно, что охотника из тебя не выйдет.
Свернув голову птице, Митька положил добычу в сетку.
— Мить, а зачем ты ей голову под крыло скрутил? — поинтересовался Толька.
— Так полагается по-охотничьему. Дед всегда так делает, — перезаряжая ружье, сказал Митька.
— Мить, а Мить… А откуда у тебя ружье? — не отставал Толька.
— Откуда, откуда?. Дед подарил, ясно? — небрежно ответил охотник. — Могу и тебя научить стрелять. Хочешь?
— Спрашиваешь! — откликнулся Толька, с интересом глядя, как Митька заряжает ружье. Неужто вправду даст пострелять?
А Митька, словно для того, чтобы продлить мученья нетерпеливого Тольки, возился с ружьем, неторопливо протирая его…
— Мить, а как это у вас с домом случилось? — спросил вдруг Толька.
— Фрицы сожгли. Дня четыре тому назад. Меня с дедом чуть не убили, спасибо Федька выручил, а то бы нам каюк, повесили бы, — повторил Митька слова деда и тут же коротко рассказал другу, как им на выручку пришел медведь.
— Где же вы теперь живете?
— У тетки одной, на Низовской, — не моргнув глазом, соврал Митька. И, явно не желая продолжать разговор, предложил: — Помоги мне сперва картошки накопать, Толь. Немного, вот в мешок.
— Мить, а вдруг фашисты где-нибудь тут караулят? Увидят нас, поймают. Тогда, наверно, сразу повесят, — боязливо оглядываясь, произнес Толька.
— Эх ты, трус! Знал бы я, что ты такой, и просить не стал бы, — презрительно бросил в ответ Митька и, взяв мешок, пошел к картофельному полю.
Постояв немного в нерешительности, Толька сорвался с места и побежал за другом.
— Мить, ты чего? Я ведь просто так сказал. Я тебе всегда помогу, скажи только, когда надо будет. Я к тебе сегодня на целый день. Думал — с медведем поиграем, бельчат твоих поглядим. А пришел и вижу — ничего нет, все сгорело. Мне даже страшно стало — вдруг и ты сгорел. Если бы ты не свистнул, я бы сразу убежал обратно.
— Я-то живой, а вот Мурзика убили, и белочки сгорели. Шанго ранили, Флейту застрелили. Зорька и Васька — те неизвестно куда девались. Федька вот цел остался…
— Мить, а страшно наверно было? — спросил Толька.
— Думаешь, нет? Конечно, страшно. Хорошо — Федька подоспел. Как заревет… А лошади у них испугались да как заскачут… Ну, мы с дедом и убежали.
Накопав картошки, друзья вымыли ее в ручейке и сложили в мешок.
— Ну вот и хорошо, теперь дня на три хватит, — вздохнув, проговорил Митька. — Пойду. Дед ждет.
— Мить, ты же обещал, что дашь из ружья стрельнуть… — обиженно произнес Толька.
— Ну что ж. Зарядов маловато, но раз обещал — валяй! На, держи! — протянул Митька ружье другу.
— А куда стрелять-то? Хорошо бы в сороку или
