А другие способы?
− Люди, у которых уже есть деньги, делают так. Они находят людей без денег и говорят: «Идите поработайте на нас». Потом люди с деньгами платят рабочим ровно столько, сколько нужно, чтобы те не умерли с голоду. Когда рабочие закончат свое дело, их отпускают, а так как у них по-прежнему нет денег, они вскоре начинают голодать. Тем временем люди с деньгами забирают все, что сделали рабочие, и продают, выручая намного больше тех денег, что заплатили рабочим. Это еще один способ добывать деньги, не занимаясь полезным трудом.
− Неужели нельзя стать богатым как-нибудь иначе?
− Человек не может разбогатеть, не обманывая других людей.
− А как же тогда наш учитель? Он ведь ничего не делает.
− А тебе не кажется, что это нужная, полезная и очень трудная работа − ежедневно вас учить? Не хотела бы я быть на его месте.
− Да, наверно, от его работы в самом деле есть польза, − задумчиво сказал Фрэнки, − и она, конечно, трудная. Я заметил, что иногда у него очень озабоченный вид, а иногда он страшно сердится, если ребята не слушают на уроках.
Малыш снова подошел к окну, приподнял жалюзи и выглянул на пустынную, омытую дождем улицу.
− А как же наш священник? − спросил мальчик, отойдя от окна.
Хотя Фрэнки не ходил ни в церковь, ни в воскресную школу, дневная школа, где он учился, относилась к церковному приходу, и священник время от времени к ним заглядывал.
− Ну, он один из тех, кто действительно живет, не принося никакой пользы, и среди бездельников − священник хуже всех.
Фрэнки взглянул на мать с недоумением − не потому, что он был высокого мнения о священниках. Внимательно прислушиваясь к разговорам родителей, он, естественно, усвоил, насколько это было доступно его детскому пониманию, их взгляды. Недоумевал же он потому, что в школе их учили глубоко почитать священника.
− Почему, мам? − спросил он.
− А вот поэтому, сынок. Ты же знаешь, все красивые вещи, которые есть у бездельников, созданы руками тех, кто работает, верно?
− Да.
− И знаешь, что те, кто работает, вынуждены питаться самой скверной пищей, носить самую скверную одежду и жить в самых скверных квартирах.
− Да, − подтвердил Фрэнки.
− А иногда им вообще нечего есть, и нечего на себя надеть, и даже жить негде.
− Да, − повторил ребенок.
− Ну так вот, священник уверяет бездельников, что им и не надо работать. На то воля божья, чтобы они себе присваивали все, что создано работающими; из того, что он говорит им, получается, будто бог сотворил бедняков для пользы богачей. А потом он идет к рабочим и говорит им, что бог повелел им трудиться в поте лица своего и отдавать плоды своих трудов тем, кто ничего не делает. Он говорит, что рабочие должны быть благодарны господу богу и бездельникам за то, что им дают скудную пищу, лохмотья и стоптанные башмаки. Они не смеют роптать, что им так плохо живется на этом свете. Им, мол, надо подождать, пока они умрут, и тогда господь вознаградит их: впустит в то место, которое именуется раем.
Фрэнки засмеялся.
− А что будет с бездельниками? − спросил он.
− Священник говорит, что если они уверуют во все, что он им внушает, и дадут ему часть денег, которые они получают, господь бог и их вознесет на небо.
− А разве это справедливо, мам? − с возмущением спросил Фрэнки.
− Несправедливо. Но ты ведь знаешь: все, что он говорит, − неправда и не может быть правдой.
− Почему, мам?
− О, причин достаточно. Прежде всего, священник сам ничему этому не верит, он только притворяется. Например, он делает вид, будто верит Библии. Но если почитать Библию, то узнаешь совсем другое: Иисус сказал, что бог − наш отец, а мы его дети, что все люди на земле − братья. Но священник объясняет, что, хотя бог и говорит «братья», он на самом деле должен был сказать «господа и слуги». И дальше: Иисус сказал, что его последователи не должны думать о завтрашнем дне, копить деньги, они должны бескорыстно помогать нуждающимся. Иисус говорил своим последователям, что они не должны думать о собственных нуждах, что бог даст им все необходимое, если только они будут выполнять его заветы. Но священник заявляет, что и это ерунда. А еще Иисус говорил, что если кто-нибудь причинит зло его последователям, те не должны отвечать на это зло. Надо прощать причиняющих зло и молить бога, чтобы и он простил их. Но священник говорит, что это тоже ерунда. Он говорит, что мир не сможет существовать, если все мы будем поступать, как учил Иисус. Священник говорит, что тех, кто нас оскорбил, надо сажать в тюрьму, а если они чужестранцы − брать в руки оружие и убивать, сжигать их жилища. Как видишь, священник не верует на самом деле и не делает того, чему учил Иисус, он только притворяется.
− Но зачем он притворяется и говорит такие вещи, мам?
− А затем, что сам он хочет жить, ничего не делая, мой милый.
− И люди не знают, что он только притворяется?
− Некоторые знают. Большинству бездельников известно, что в словах священника нет правды, но они тоже притворяются, что ему верят, и дают ему деньги, потому что им выгодно, когда он убеждает рабочих, что они должны трудиться, не роптать и не раздумывать о своей жизни.
− Ну, а рабочие? Они этому верят?
− Почти все верят, потому что, когда они были еще маленькими, вот такими, как ты, их матери учили их беспрекословно верить каждому слову священника. Они говорили, что господь создал их для блага бездельников. И в школе их учили тому же, а теперь, когда они выросли, они и в самом деле поверили всему этому, и ходят на работу, и отдают тем, кто не работает, почти все, а себе и своим детям оставляют жалкие крохи. Потому-то дети рабочих так плохо одеты и часто голодают. А у бездельников и их детей одежды больше, чем им нужно, и еды у них больше, чем им бывает нужно. У некоторых так много одежды, что они просто не в состоянии ее сносить, и так много еды, что они не могут ее съесть. Все это просто зря пропадает.
− Когда я вырасту, − сказал Фрэнки,
