Книга Семнадцатая - Родион Примеров

прелести которой я толком не уяснил, но это было не важно, ведь безоглядная одержимость этой целью терзала отнюдь не самого героя, но его злополучного антагониста. Я не очень силен в истолкованиях, но, судя по открытой концовке, победитель оказался выше того, чтобы воспользоваться плодами своего успеха, а значит, стремление во что бы то ни стало лишить соперника вожделенной мечты совершенно бескорыстно билось в его золотом сердце. И в этом, возможно, таился ключ к пониманию картины. Между тем, слушая финальную песню, в которой верные соратники славили и величали своего фронтмена, я начал ощущать первые подступы волнения: до назначенного Аленой времени оставался максимум час, а призванная мной подмога, чьим попечением должен наладиться наш скромный ужин, все никак не объявлялась. Я нажал на «паузу», повторно соединился со знакомым мне клерком и, напомнив ему о своем премиум статусе, выведал последние новости. «Команда выехала вовремя, ожидайте с минуты на минуту», — предложил мне исполненный убежденности голос. Вняв полученному совету, я предупредил ребятишек снизу, чтобы пропустили мой обоз без лишних проволочек, а сам принялся слоняться по квартире, машинально поправляя в ней то одно, то другое — все, что по какой-то причине вызывало во мне смутное раздражение, в природе которого я поначалу не отдавал себе отчет.

Лишь наклонившись за брюками, уютно свернувшимися в клубок на полу спальни, я запоздало осознал, что за червь подспудно гложет мои мысли. И от этого мне сделалось совсем скверно. Проблема заключалась в Эдике, а точнее в том, что, по-видимому, в какой-то момент я вспомнил о нем и, сам того не замечая, стал смотреть вокруг его оловянными глазами. Что может подумать этот мужлан, заглянув сюда с очередным дозором? Сегодня он уже лицезрел — и эти самые брюки, и вывернутое наизнанку поло, распластанное чуть поодаль, и щеголеватые стринги, забившиеся в угол, и вообще все, что заполоняло мой дом в ожидании понедельника: дня великого очищения, когда, засучив рукава, я пойду прогуляться по городу, а сведущие люди, знающие, как со всем этим поступить, как-нибудь со всем этим поступят. Сейчас мне почему-то ужасно не хотелось, чтобы, отворив дверь, Эдик заново окинул взглядом этот пейзаж и с отвратительной усмешкой помыслил что-то вроде: «Ну и свинья же вы, Дмитрий Андреевич». Во-первых, ей-богу, он будет не прав, а во-вторых, что мне за дело до мыслей Эдика? Скрипнув зубами, я подобрал раскиданную по полу одежду и запихнул пестрый тряпичный ком в нижний ящик комода. Потом безо всякой на то необходимости освежил воздух в ванной, а в прихожей тщательно расставил по местам загромождавшую проход обувь. В гостевой спальне царил полный порядок. Мне осталось только упрятать подальше кипу мужских журналов, которые Алена штудировала тут во время последней ночевки, и расправить покривившуюся портьеру на окне. «Команда выехала вовремя!» — мрачно пробормотал я, взглянув на густеющие за стеклом сумерки. — «И где ее нелегкая носит, эту команду?»

Команда пожаловала в половине десятого. Унылого вида парень с отсутствующим, но весьма загорелым лицом молча пропустил вперед свою спутницу, бойкую девушку в белом фартучке поверх сарафана, и, пока та оглушала меня приветственными речами, в минуту загромоздил мою столовую огромными матерчатыми баулами. Управившись с этим делом, он пристально уставился на свои ботинки и, несколько заикаясь, довел до их сведения, что вот, пожалуй, и все — больше перетаскивать нечего. Также ботинкам стало известно, что он подождет в машине, а когда мы тут со всем закончим, нужно звякнуть ему на мобильный — тара, дескать, сама себя не вынесет.

— Постойте, любезный! — встрепенулся я, не вполне понимая, что происходит. — Стол ведь тоже сам себя не накроет, не так ли? Вы же не оставите свою напарницу в одиночестве…

Любезный перевел взгляд на остроносые туфли напарницы и недоуменно застыл.

— Иди уже, Игорек! — распорядилась бойкая девушка. — И проследи, чтобы Рафик кондиционер не выключал — у меня там полная сумка заморозки… А вы не волнуйтесь, уважаемый: я сама со всем справлюсь. Сколько у вас человек ужинает по документам? Три персоны? Ерунда, не о чем говорить… Здесь указано, что столовые принадлежности предоставляет клиент. Так! Вы — Дмитрий, верно? Где ваши принадлежности? Показывайте!

— Поймите, у меня цейтнот, — попытался втолковать я спине ускользающего от меня Игорька. — Время поджимает! Вам бы, друзья мои, явиться пораньше…

— Я же сказала: не волнуйтесь! — девушка деловито вытерла руки о фартук. — Мигом все сервируем, не в первый раз. У меня профессиональный рейтинг — девять с половиной. На сайте есть профиль: можете проверить, если хотите.

— Не хочу профиль, — твердо отказался я. — Хочу ужин на троих, и как можно скорее.

— Тогда покажите, где тут у вас что, и мы сразу приступим. Сами себя задерживаете…

— Ладно, — я подвел профессионалку к буфету и предъявил на ее суд все свои сокровища: два сервиза и груду всяческого металлолома в выдвижных ящиках.

— Сгодится! — оценила она. — Поможете перенести?

— Непременно, — сказал я. — Ведь других помощников не видно…

В несколько приемов я переместил в столовую отобранные ею предметы и, оставив мастерицу наедине с горой принесенной посуды, ушел покурить в кабинет, где заодно вынул из сейфа пару «джексонов» — на случай, если вдруг у нас с девушкой все заладится и дело дойдет до чаевых. Разумеется, наличные можно было найти в портмоне, но в данный момент я плохо представлял, куда оно запропастилось после моего вчерашнего возвращения из клуба. В нем же хранились и все мои карточки, за исключением одной запасной, что служила мне для оплаты разных мелочей, доставляемых на дом: эта всегда была под рукой — торчала за выключателем в прихожей. Когда я вновь появился в столовой, меня там уже с нетерпением поджидали и сразу же озадачили вопросом по поводу рассадки. Где будет сидеть хозяин? Куда усаживаем гостей? Я указал на стул во главе стола и определил два места по краям, одно напротив другого.

— Уверены? — мне явно предлагалось еще раз поразмыслить над столь судьбоносным решением. — А с кем вы ужинаете? Коллеги по работе? Семейная чета? Родитель и ребенок? Если так, то какого возраста ребенок? Примерно… До пяти лет? До десяти? Старше?

— Не все ли вам равно? — справился я, присматриваясь к любознательной девушке внимательнее.

— Я не для себя интересуюсь, — терпеливо пояснила она. — Возможно, ваших гостей лучше усадить рядом.