Она вернулась обратно в холл и закрыла дверь. Надо же, уженачинает разговаривать с кошками! Нет, ей срочно надо что-то предпринять, не тоона сойдет с ума.
Тот вечер стал точкой отсчета в веренице проведенных сНиколасом дней, включая длинные выходные, когда они гуляли по набережной,катались на яхте и ездили на воскресные обеды к Изабелл и Джорджу.
Солнце продолжало радовать обитателей Нового Орлеана, ипарки были полны счастливых розовощеких малышей и их загорелых мам в открытыхплатьях. Все вокруг казались довольными и улыбались, включая Сорензу. Онапостоянно напоминала себе, что ни хорошая погода, ни ее безоблачные отношения сНиком не могут длиться долго, но ничего не могла поделать с состояниембеззаботного веселья, которое не покидало ее.
Соренза начинала подозревать, что Николас хочет от неебольшего, нежели постель. Но когда спрашивала себя, что будет делать, если этодействительно так, то приходила в замешательство и откладывала ответ на потом.
Она была знакома с Саймоном пять месяцев до того, как вышлаза него замуж, и если и ожидала от него сюрпризов после свадьбы, то толькоприятных. Николаса Соренза знала меньше, но уже несколько раз за последнеевремя ловила себя на том, что думает о нем только хорошее. Уж не наступает лиона опять на знакомые грабли?
Сорензу интересовало, будет ли он ждать завершениястроительства комплекса, чтобы перейти к следующей ступени их отношений.Возможно, спать с коллегой по работе было не в его правилах. Он, казалось, былне из тех, кто смешивает работу с личной жизнью. Но тогда их «платоническаядружба», как некогда он назвал этот период их отношений, будет длиться многиемесяцы.
И действительно, Николас вел себя не так напористо, какраньше. Правда, иногда он целовал ее с такой бешеной страстью, что у нееперехватывало дыхание, но чаще обращался с ней чересчур нежно, как с хрупкойвещью, которую боялся разбить. Таким образом Николас заставлял Сорензучувствовать себя желанной и одновременно оставлял в ней ощущение внутреннейнеудовлетворенности. Может, он делал это нарочно, чтобы окончательно завлечь еев свои сети?
Соренза не сомневалась, что рано или поздно им придетсярасстаться, поэтому, говорила себе, что еще одно свидание ничего не изменит.
Одним жарким июльским утром на пороге дома Сорензы появиласьИзабелл, и по выражению лица кузины она сразу поняла, что что-то случилось.Задыхаясь от волнения, Изабелл сообщила, что Джорджу предложили место вАфинском университете и он не собирается от него отказываться. Теперь, когдадети с ними не живут, он не может упустить возможность оказаться ближе кобъекту своих исследований. Естественно, это означает, что им придетсяпереехать.
Тут кузина пару раз всхлипнула, затем разразилась рыданиями.С одной стороны, ей не хотелось препятствовать мужу, и, кроме того, она самабыла не прочь пожить в Греции. Но с другой, ей придется покинуть всех своихдрузей и знакомых и заново привыкать к чужим людям. «Стоит ли нам ехать?» —спрашивала она Сорензу.
Обняв Изабелл, Соренза усадила ее на диван и угостилашоколадным тортом и чашкой кофе. Через полтора часа, когда кузине надо былоуходить, та повеселела и взбодрилась.
Конечно же они поедут в Грецию, думала Соренза, провожаявзглядом такси, в котором сидела Изабелл. С ее способностью притягивать к себелюдей она обзаведется кучей друзей через несколько недель. Что же касается ее,Сорензы, то ей будет не хватать взбалмошной родственницы. Только сейчас Сорензапоняла, насколько сильно к ней привязана.
Закрыв дверь, она подошла к письменному столу, на котором вбеспорядке лежали бумаги. В осуществление проекта отеля были вовлечены многиеорганизации и предприятия, и Сорензе приходилось регулярно посещать строительныефирмы, специалистов по оформлению интерьеров, ландшафтных дизайнеров.Одновременно она улаживала дела с другими заказчиками. Ей просто не хваталочасов в сутках, чтобы со всем справиться. Может быть, виной этому Ник, скоторым она проводила большую часть свободного времени?
Соренза хмурилась, убирая со стола тарелки и чашки. Сделавсебе еще кофе, она снова села за работу.
Однако вскоре тишину квартиры нарушил резкий дверной звонок.Открыв дверь, Соренза увидела Николаса, и сердце ее тревожно забилось отдурного предчувствия.
— Привет, — тихо произнес он. — Мне надо с тобой поговорить.
— Что-то случилось? — быстро спросила она.
Он кивнул и поцеловал ее. Прикосновение его губ, мимолетноеи небрежное, заставило Сорензу напрячься.
— Я срочно вылетаю на Сейшелы, — сказал Николас, — так чтосегодняшний ужин отменяется.
Она заставила себя скрыть охватившее ее разочарование.
— Проблемы по работе?
Николас покачал головой.
— Марк Коул, тот, у кого я должен был быть шафером насвадьбе, попал в беду, — сказал он. — Устав от роскоши, молодые решили поигратьв робинзонов и провести медовой месяц на одном из как бы необитаемых островов.Ныряя с аквалангом за тамошними черепахами, Марк сильно ударился головой и чутьне утонул. Сейчас он в больнице в Виктории, и врачи опасаются за его жизнь. Язнаю его жену Мадлен столько же, сколько и самого Марка. Сегодня ночью онапозвонила мне, вся в слезах, и я пообещал вылететь немедленно. Я и так в долгуперед ними из-за свадьбы.
— Это ужасно, — пробормотала Соренза. Она видела неподдельноегоре в потемневших глазах Николаса и не знала, чем ему помочь. — Мне так жаль.
— Марк и Мадлен были рядом со мной, когда отец женился. Еслибы не они, мне пришлось бы гораздо труднее.
Взяв за руку, Соренза увлекла его за собой в гостиную и заботливоусадила на диван.
— Марк тебе бы понравился, — сказал Николас. — У его семьиполно денег, но это не испортило его. Он веселый, добрый, увлекается многимивидами спорта. И, видимо решив, что ему все по плечу, на этот раз былнедостаточно осторожен. Для него лучше умереть, чем остаться калекой. Он этогоне переживет.
— Может, все обойдется. — Соренза сочувственно обняла его заплечи.
— Будем надеяться. — Николас откинулся на спинку дивана иустало провел ладонью по лицу. — Мадлен звонила в час ночи, и с тех пор я так ине уснул. Не могу поверить, что это случилось.
— Когда твой самолет? — спросила она.
— Через пару часов, — ответил он.
— Ты поел?
Николас отрицательно покачал головой.
— Тогда я сделаю нам кофе и приготовлю чего-нибудьперекусить, хорошо?
— Спасибо, — произнес он и неожиданно добавил: — Знаешь, яне хочу уезжать от тебя, хотя понимаю, что должен.
Внезапно Сорензе захотелось быть с ним предельнооткровенной.
— Я тоже не хочу, чтобы ты уезжал. Никогда.
