заранее.
– Тебе тоже досталась добыча, – возразил Бела.
– Это ты о чем?
Бела смутился.
– Ты тоже захватил рабыню, – произнес он уже менее уверенно.
– Я вернулся домой с пустыми руками! – в гневе воскликнул Рало. – А ты оставил себе сразу двух! Да, ты заботился о них все эти годы, и я знаю, как недешево содержать воспитанниц. Я не прошу отдать мне ее задаром.
– Почти задаром, – сквозь зубы процедил Бела.
Рало хохотнул, как будто услышал шутку.
– Не забывай, Бела, мы вместе сражались, – льстиво напомнил он, по-приятельски закинув руку на плечо Белы. – Ты был моим командиром. Я помню об этом! Мы были братьями по оружию. Послушай, речь ведь не о том, что я просто хочу купить девчонку. Ты женился на одной сестре, я женюсь на другой. Понимаешь? Мы станем братьями по грязи. Как тебе, а? – Он засмеялся и хлопнул Белу по спине. – Как тебе? Поди не обеднеешь, капитан!
– Сейчас не время об этом говорить, – сдержанно, с достоинством ответил Бела.
Рало расплылся в улыбке:
– Надеюсь, это время скоро настанет.
Бела встал, и Рало пришлось откланяться.
– Будь добра, пришли мне весточку, когда скромница Милые бровки поправится, – сказал он Мод, все так же ухмыляясь и буравя ее глазами. – Я тут же прилечу.
Когда Рало ушел, Мод не сдержалась:
– Муж мой и повелитель, не отдавай ему Маль. Прошу, не отдавай!
– Я этого и не хочу.
– Так не делай, умоляю!
– Это все лишь слова. Рало рисуется.
– Может, и так. А если он сделает предложение?
– Давай дождемся его предложения, – сказал Бела веско, но с улыбкой. Он привлек Мод к себе и погладил по волосам. – Как же ты трясешься над сестрой! Она ведь на самом деле не больна?
– Не знаю. Ей нехорошо.
– Женщины, что с вас взять, – пожал плечами Бела. – Ты отлично танцевала.
– Я танцевала плохо. Стала бы я стараться ради этого скорпиона!
Бела рассмеялся:
– Да уж, лучшую часть амеи ты ему не показала.
– Эту часть я хочу танцевать только перед тобой.
– Луи ушла спать, а так бы я попросил тебя станцевать прямо сейчас.
– Мне не нужен барабан. Вот мой барабан. – Она положила ладони мужа на свои полные груди. – Чувствуешь ритм?
Мод встала, приняла исходную позу, вскинула руки и начала танцевать прямо перед Белой, пока тот не сгреб ее в охапку, зарывшись лицом в ее бедра, и она со смехом прильнула к нему.
Из танцевальной комнаты вышла Хехум; при виде них старуха попятилась, но Мод отстранилась от мужа и подошла к ней.
– Маль заболела, – озабоченно произнесла Хехум.
– Ох, я так и знала, так и знала! – воскликнула Мод, моментально уверившись, что именно по ее вине ложь обратилась в правду.
Она опрометью побежала в комнату Маль, которую делила с сестрой столько лет. Свекровь поспешила за ней.
– Она закрывает уши, – сообщила Хехум. – Видно, болят. Она все плачет и закрывает уши.
Завидев сестру, Маль села в кровати. Выглядела она осунувшейся и изнуренной.
– Ты слышишь, тоже слышишь? – вскричала она, стиснув пальцы Мод.
– Нет, – пробормотала Мод, – не слышу. Ничего не слышу, Маль.
Маль устремила на нее безумный взор и прошептала:
– Тогда, когда он приходит.
– Не слышу, – покачала головой Мод.
– Грода приходит вместе с ним.
– Нет. Все давно закончилось. Будь сильной, Маль. Стряхни с себя этот морок.
Маль испустила громкий жалобный стон и накрыла уши ладонями сестры.
– Я больше не хочу это слышать! – всхлипнула она и разрыдалась.
– Передай моему мужу, что сегодня я переночую с Маль, – обратилась Мод к Хехум.
Она заключила сестру в объятья и обнимала до тех пор, пока та не уснула, а после тоже погрузилась в сон, прерывистый и беспокойный, постоянно просыпаясь и прислушиваясь.
Утром она отправилась к Биду и спросила: знает ли он, как люди – их соплеменники – прогоняют духов?
Подумав, Бид ответил:
– Ну, если они знают, где поселился дух, туда стараются не ходить. Или перебираются на другую стоянку. А что за дух?
– Дух непогребенного.
Бид поморщился.
– Тогда нужно сниматься с места, – с уверенностью сказал он.
– А если дух идет следом?
Бид развел руками:
– Тогда не знаю. Может быть, чем-то поможет йегуг – жрец. Отгонит духа заклинанием. Йегуги сведущи в таких делах. А здешние жрецы, те, что сидят в храме, ничего не знают, кроме своих песен, плясок да болтовни. Так что стряслось? Что-то с Маль?
Бид снова поморщился.
– Бедняжка, – вздохнул он. Затем его лицо просветлело. – Возможно, ей лучше покинуть этот дом.
Минуло несколько дней. Маль горела в лихорадке и совсем потеряла сон: каждую ночь она либо слышала плач духа, либо в страхе ожидала его услышать. Мод спала вместе с сестрой. Бела не возражал, но однажды вечером, вернувшись домой, он поговорил с Ало, и оба брата пришли в ханан. Там были Хехум, Ната и дети. Мужчины отослали детей и позвали Мод. Маль осталась у себя.
– Рало тен Бал хочет жениться на Маль, – объявил Ало. Он посмотрел на Мод, предвидя ее реакцию. – Мы сказали, что она еще слишком юна и к тому же сейчас нездорова. Он обещал, что не ляжет с ней, пока ей не исполнится пятнадцать, и проявит всю возможную заботу. Он хочет жениться сейчас, чтобы не соперничать с другими.
– Которые могут предложить более высокую цену, – неожиданно резко вмешалась Ната. Когда-то за нее тоже яростно торговались несколько родов, и дом Белен едва не разорился, оставив за собой последнее слово.
– Нынешнюю цену дома Бал никому в Городе не перебить, – веско промолвил Ало. – Видя, что мы не расположены заключать сделку, они увеличили начальное предложение, причем дважды подряд. Это самая высокая цена за невесту, о какой я только слыхал. Выше, чем уплатили за тебя, Ната. – Он посмотрел на жену со странной, горькой улыбкой, в которой сквозили и гордость, и стыд, – улыбкой, предназначенной только для нее. Затем он перевел взгляд на мать и Мод. – За Маль дают все поля Нулии. Все Западные сады. Пять торговых зданий на Стеновой улице. Новую шелкопрядильную фабрику. И подарки – драгоценности, дорогую одежду, золото. – Ало опустил глаза. – Отказаться от такого просто невозможно.
– Мы опять будем богаты. Почти как раньше, – вставил Бела.
– И почти сравняемся с домом Бал, – заметил Ало все с той же кривой улыбкой.
– Они решили, мы просто хотим поторговаться. Потеха, да и только. Едва я открывал рот, как старик Лого тен Бал выставлял ладонь – дескать, молчи, – и набавлял цену. – Ало посмотрел на брата – тот, усмехнувшись, кивнул.
– Вы говорили с Туджу? –
