ему лисицу или дикую кошку, приручить которую невозможно.
Эта ее непроницаемость, эта отстраненность притягивала Белу, вызывала желание пробиться сквозь барьер. Он был пленен ею – своей лисичкой, своей дикаркой. Со временем между ними возникла и дружба. Среди однообразия жизни они находили удовольствие в обществе друг друга.
В течение дня, разумеется, Бела был занят – порой, как и раньше, в компании друзей состязался в игре с мячом, исполнял обязанности жреца и все чаще посещал Великий храм. Туджу хотела, чтобы он занял место в Совете. Она имела серьезное влияние на брата, поскольку, в отличие от него самого, знала, что ему нужно. Бела никогда не знал, чего хочет. Мужчине Короны желать было особенно нечего. Он видел себя воином – но ровно до тех пор, пока не повел соратников в набег за Полуденные холмы. Несмотря на успех вылазки – отряд вернулся домой без потерь и захватил рабынь, – Бела невыносимо терзался, вспоминая бойню, после которой им пришлось прятаться, доказательство его непригодности к военному делу – дни и ночи, наполненные страхом, растерянностью, тоской, отвращением и стыдом. Оставалось лишь гонять по полю мяч, проводить обряды, пить и танцевать. А сейчас у него есть Мод, вскоре появятся сыновья, и, может быть, по настоянию Туджу он все-таки станет членом Совета. Этого вполне достаточно.
Мод никак не могла привыкнуть к тому, что теперь делит ложе со златокожим мужчиной, а не с Маль. Она просыпалась в темноте, и все – тяжесть промявшейся постели, запах и прочее – казалось неправильным. В такие моменты ее сердце тянулось не к мужу, а к сестре. Однако утром Мод возвращалась в ханан, где проводила время с Маль и другими женщинами, а вечером за ней приходил Бела, и все было бы чудесно и замечательно, если бы не Рало тен Бал.
Рало приметил Маль на свадьбе: девушка робко жалась к Хехум, и голубая вуаль окутывала ее, точно пелена дождя. Рало подошел к ней, попытался завести разговор, пригласить на танец, но Маль, вся дрожа, в страхе отпрянула. Он поддел ее подбородок большим пальцем, желая взглянуть в глаза, отчего Маль ощутила резкую тошноту и, еле сдержав рвотный спазм, пошатнулась. В дело вмешалась Хехум.
– Господин и повелитель тен Бал, эта дева чиста и нетронута, – промолвила она со сдержанным достоинством, присущим ее статусу Матери богов.
Рало тен Бал расхохотался и убрал руку.
– Что ж, вот я до нее и дотронулся, – глупо сострил он.
Через день-другой от семьи Бал пришло предложение о выкупе Маль. Выгодным его никто бы не назвал. Цену за нее давали как за рабыню, а не за девственницу, достигшую брачного возраста, предлагая взамен всего-навсего урожай зерна с одного из полей. Учитывая богатство рода Бал и относительную бедность рода Белен, это выглядело как издевка. Ало и Бела резко, без объяснений и оправданий, отказали просителям. Мод облегченно выдохнула, когда Бела сообщил ей об этом. Узнав о предложении, она похолодела от ужаса. Неужели она отвлекла внимание Белы на себя только ради того, чтобы Маль попала в лапы человека, которого страшилась сильнее, чем Белу, и все усилия были напрасны? Выходит, в своем стремлении уберечь сестру Мод подвергла ее гораздо большей опасности? Она побежала к Маль и, заливаясь слезами раскаяния и счастья, сообщила той, что братья Белен ответили отказом. Маль не проронила ни слезинки и восприняла добрую весть спокойно. Это странное, ледяное спокойствие овладело ею после свадьбы Мод.
Сестры, по обыкновению, провели вместе весь день, но что-то непоправимо изменилось – иначе и быть не могло. Между ними стоял муж одной из них, они уже не могли спать вместе. Чередой тянулись дни и празднества. Мод выбросила мысли о Рало тен Бале из головы, но однажды после игры в мяч он явился в дом вместе с Белой. Гость явно был хозяину не по душе, однако причин не пускать его на порог не было. Войдя в ханан, Бела обратился к Мод:
– Он хочет снова увидеть твой танец.
– Ты ведь не откинешь перед ним полог?
– Впущу его только в танцевальную комнату.
Бела заметил нахмуренные брови жены, но читать по лицу не привык, поэтому ждал ответа.
– Я станцую для него, – сказала Мод.
Она велела Маль оставаться в спальных покоях ханана. Маль кивнула – съеженная, худенькая, измученная – и обвила руками шею сестры.
– О Мод, – прошептала она. – Ты храбрая. Ты добрая.
Страх и ненависть к Рало владели Мод в эту минуту, однако она ничего не ответила, лишь крепче обняла Маль, вдыхая нежный аромат ее волос, и отправилась обратно в танцевальную комнату.
Она станцевала, и Рало похвалил ее танец, а потом задал вопрос, который она ждала услышать от него с той самой секунды, как он вошел:
– Бела, где сестра твоей жены?
– Ей нездоровится, – сказала Мод, хоть женщине Грязи и не разрешалось отвечать на вопрос, заданный одним человеком Короны другому.
– Сегодня ей нехорошо, – промолвил Бела, и за эти слова – за то, что он ее услышал, – Мод готова была расцеловать мужа от макушки до пяток.
– Заболела?
– Не знаю, – уже не так твердо сказал Бела и взглянул на жену.
– Да, – заявила она.
– Тогда пусть хотя бы выйдет, покажет свои прелестные бровки.
Бела снова посмотрел на Мод. Та промолчала.
– Что до того нелепого предложения, которое сделал вам мой отец, так я тут ни при чем. – Рало, уверенный в своем превосходстве, с ухмылкой перевел глаза с Белы на Мод и обратно на Белу. – Он услышал, как я говорил о ней, и просто захотел меня порадовать. Простите старика – он счел ее обычной девкой, рабыней из людей Грязи. – Взгляд Рало упал на Мод. – Мод Беленда, приведи свою младшую сестрицу сюда. Всего на минутку, – вкрадчиво, с затаенным коварством в голосе приказал он.
Бела кивнул жене. Она встала и направилась за желтый полог. Постояла минуту-другую в пустом коридоре, что вел в спальные покои, затем вернулась в танцевальную комнату.
– Господин и повелитель Бал, – кротко проговорила Мод, – прости, моя сестра лежит в лихорадке и не может встать с постели, чтобы выйти к тебе. Ей нездоровится уже давно. Мы крайне огорчены. Дозволь прислать к тебе другую девушку.
– Нет, – отрезал Рало. – Я хочу эту. – Словно не видя Мод, он обратился к Беле: – Из того похода ты привел двух рабынь. Мне не досталось ни одной. Я разделил с тобой опасность, и по справедливости ты должен поделиться со мной добычей. – Видимо, эту фразу он подготовил
