– Вот это класс! – восхищается Надин. – Он ведет себя так, словно ничего не было.
– Может, ничего и не было, – произносит Магда. – Может, вчерашний вечер мне привиделся в бреду. Приснился в кошмарном сне.
– Хорошо бы мой вчерашний вечер тоже оказался сном, – грустно изрекает Надин.
– Но ты вчера была на высоте. Позаботилась о Вики, дала отпор Лиаму и высказала ему в лицо все, что ты о нем думаешь, – говорю я, обнимая ее за плечи.
– Как по-твоему, я не ледышка и не зануда? – спрашивает Надин.
– Конечно же нет.
– И мальчики будут со мной целоваться?
– Надин! Не комплексуй. Уверена, ты скоро встретишь парня своей мечты. Я тебе это предсказываю.
– А я? – вздыхает Магда.
– Вы обе встретите парней своей мечты. Ну же – выше нос! Улыбнитесь!
Магда обнажает зубы.
– Тебе хорошо, Элли. У тебя есть Рассел, – говорит Надин.
– Точно, у меня есть Рассел. Но вы обе для меня важнее, чем он, – отвечаю я – и на самом деле так думаю.
Но когда после школы я встречаюсь с Расселом в «Макдоналдсе», Магда и Надин вылетают у меня из головы. Рассел купил мне подарок. Он лежит в маленькой черной коробочке. Коробочке для драгоценностей???
Я ее открываю, сердце у меня бешено колотится.
– Это ни к чему не обязывающая мелочь. Не кольцо или что-нибудь в этом роде, – скороговоркой произносит Рассел.
В коробочке находятся две маленькие жемчужные заколки в форме маргариток – очень изящные и совершенно очаровательные.
– Надеюсь, тебе они понравятся. Я подумал, они пойдут к твоим прекрасным кудрявым волосам. Но если не хочешь, можешь их не носить.
– Я хочу! Они просто прелесть.
– Тебе правда нравится? Я потратил целую вечность, изучая всякие штуковины для волос. Девушка в магазине так на меня косилась – верно, думала, я покупаю заколки для себя и вечером отправлюсь в клуб «Мадам Джо Джо»[10]. Помочь тебе их закрепить? Мне нравятся твои волосы, Элли, они такие воздушные.
– Типа взорвавшегося матраса – но все равно приятно, что тебе нравится. Меня всю жизнь раздражало, что их так много и что они вьются мелким бесом. Я всегда мечтала иметь волосы как у Надин – прямые и гладкие. Мои, конечно, так не уложишь – пустой номер. Может, мне сделать короткую стрижку, как у Магды? Как ты думаешь, мне пойдет?
– Зачем тебе походить на Магду или Надин? Тебе надо походить на себя. – Рассел прикрепил заколки. – Вот так. А тебе правда к лицу. Ты их наденешь на танцы?
– Обязательно! У меня есть шелковый жемчужно-серый топ. Могу его надеть. Он вполне облегающий.
– Отлично! Сегодня я взял еще один билет. Отец раскошелился. Он уже сменил гнев на милость. Я все ему про тебя рассказал. То есть я придумал, что мой учитель по ИЗО дружит с твоим учителем по ИЗО и что они стали друг другу рассказывать о своих любимчиках, и т.д., и т.п. Я подумал, так будет лучше, чем объяснять, что мы познакомились тут. Отец терпеть не может «Макдоналдс», и не приветствует, что я здесь тусуюсь. Но так или иначе, двадцать девятого мы идем на танцы.
– Двадцать девятого, – повторяю я.
Отчего эта дата звучит так знакомо? Почему я вдруг чувствую беспокойство?
– Двадцать девятое. Это случайно не пятница?
– Ну, пятница. А в чем дело?
О боже. Наконец я понимаю что к чему.
– Двадцать девятого я должна идти на концерт Клоди Коулмен.
– А ты не можешь пойти в другой день?
– По-моему, у нее всего одно выступление.
– Клоди Коулмен – это такая певица с рыжими волосами? Мне она тоже нравится. Но у нее часто бывают концерты. Элли, может, ты пойдешь в другой раз? Ну пожалуйста.
– Просто… Понимаешь, Магдин папа специально купил билеты.
– Опять эта Магда!
– Пожалуйста, Рассел, не надо так говорить. Я правда не могу все переиграть и ее подвести.
– Уверен, что Надин тоже идет.
– Ну да.
– Значит, Магда и Надин пойдут вместе. Ты ведь никого не бросаешь в одиночестве.
– Да, но мы условились пойти втроем – устроить нечто вроде девичника.
– То есть подруги для тебя важнее, чем я и мои танцы?
– Нет, что ты! – У меня начинается паника. Только секунду назад я была на седьмом небе. Мне ужасно нравились мои жемчужные заколки, и я радовалась, что Рассел купил их специально для меня. Теперь же заколки впивались мне прямо в сердце и я не могла привести мысли в порядок.
Я взяла Рассела за руку, наплевав на кружащую вокруг нас малышню:
– Рассел, ты значишь для меня куда больше, чем подруги. Ты это знаешь.
– Тогда пойдем со мной на танцы. Я целый день хвастался перед ребятами, что ты придешь. Я буду выглядеть полным идиотом, если мне придется сказать, что ты отправилась на концерт с парой приятельниц.
– Но ведь это не просто концерт. Я люблю Клоди целую вечность и ни разу не слышала ее живьем. А Надин и Магда не просто приятельницы. Это мои самые близкие подруги.
– Но ведь я твой парень, разве не так?
– Ну… да.
– А ты моя девушка, и мне нужно, чтобы ты пошла со мной на танцы. Пожалуйста, Элли.
– Ладно. Пойду. Уверена, Надин и Магда меня поймут.
Рассел чмокнул меня прямо в «Макдоналдсе».
Вечером я позвонила Магде и Надин, но ни та ни другая даже не подумали меня понять.
Надин внимательно слушала, пока я рассказывала ей про Рассела и танцы в его школе.
– Ты ведь не против, Надин? Ты меня понимаешь? Ты бы и сама так поступила на моем месте? Надин?
Надин не вымолвила ни слова, хотя я слышала ее дыхание на другом конце трубки.
– Надин, скажи хоть слово!
– Я вообще не желаю с тобой разговаривать, – обрубила она и брякнула трубку.
Я позвонила Магде, и она мне высказала все по полной программе:
– Просто в голове не укладывается, как можно быть такой чертовски неблагодарной. Мы решили пойти на концерт Клоди только ради тебя, потому что Рассел тебя продинамил.
– Верно, только он меня не динамил, его не отпустили.
– Ага, отец не разрешил. Прости, конечно, но это оправдание для бедных. Суть даже не в этом. Суть в том, что мой папа специально достал нам три билета…
