class="p1">– Господин Васильев? – вернул меня к действительности голос квадрокоптера.
– А? – очнулся я, расслабленно опустив напряженные плечи.
– Вы меня вообще слушаете?
– Очень внимательно, – с серьезным видом кивнул я.
– С трудом верится, – проворчал квадрокоптер.
– Нет, правда! Меня заинтересовал ваш бобер.
– БОБИР! – укоризненно повел объективом квадрокоптер.
– Тем более! Я решил, ты прав, – с жаром сказал я. – Хватит томиться в душном каземате! Хочу свободы и действия, хотя даже не знаю, что они такое, – я вскочил со стула. – Ты должен меня вытащить отсюда, слышишь? Просто обязан!
– Да тише вы! Тише! – завертелся на месте квадрокоптер, озираясь по сторонам.
– Ничего не тише. Хочу на свободу! – рубанул я ладонью.
– Вас, господин Васильев, очень трудно понять: то вы хотите остаться здесь, то моментально меняете решение на совершенно противоположное.
– Мы, психи, все такие.
– Еще немного, и я точно поверю в вашу неадекватность, – с большим сомнением в линзах пригляделся ко мне квадрокоптер, вытянув в мою сторону свой телескопический объектив.
– Но ты обещал!
– Всему свое время. Не будем торопиться, – попытался охладить мой пыл дрон.
– Как это – не будем? Ты думаешь, я смогу выдержать тут еще хотя бы несколько дней? – задохнулся я от возмущения. – А ну, вытаскивай немедленно!
– Но я не могу! – развел механическими лапками квадрокоптер, для чего специально вытянул их из своего облезлого брюха. На пол посыпались мелкие чешуйки белой краски.
– А как же твой могущественный бобер? И не вздумай меня поправлять!
– И в мыслях не было.
– Вот то-то же! – я немного успокоился.
– Знаете, мне нужно подумать, посоветоваться с товарищами.
– Советуйся, – разрешил я. – Только сильно не тяни, слышишь?
– Да слышу я, слышу. А пока садитесь и смотрите телевизор.
– Это так уж необходимо? – бросил я хмурый взгляд на телевизор. Передача про белочек уже закончилась. Кто теперь на очереди? Ага, ледяная пустыня. Значит, или медведи белые, или тюлени какие-нибудь, а может, пингвины… Бедные, как они на льду, да еще на скользком. Впрочем, сейчас все узнаем…
– Садитесь. Да быстрее же! – завертелся возле меня квадрокоптер.
– Зачем? – заколебался я.
– Сюда кто-то идет, вот зачем! – выпалил квадрокоптер, и я поспешно упал на стул. Вздохнул пневматический амортизатор; болезненно скрипнула спинка.
В тот же миг дверь отворилась, и в комнату вплыла Ниночка. Хотя какая это Ниночка, еще надо было разобраться.
Глава 2
– Ну, как вы тут, Васильев? – мило проворковала Ниночка, приближаясь к стулу.
– Вы знаете, отлично! – бодро отозвался я, отрываясь от экрана. – Очень прелюбопытная передача. Нет, серьезно! Природа, животные, и это самое – ух, обожаю!
– Серьезно? – Ниночка вскинула брови-ниточки.
– Конечно! Так возбуждает, – я поерзал на стуле и окинул медсестру оценивающим взглядом. – А можно я еще посмотрю? Мне кажется, сейчас про пингвинов показывать будут.
– Нет, Васильев. Сеанс адаптации закончен.
– Что, уже? – я скроил кислую, весьма недовольную физиономию. – Ну, еще пару минуток. Можно?
– Нет, нет. Достаточно на сегодня, – отрезала Ниночка. – Пойдемте.
– Вот так всегда… – я выдавил из себя тяжелый вздох, полный разочарования в жизни, и поднялся со стула.
Ниночка развернулась и направилась к дверям, но я быстро нагнал ее и легонько ущипнул пониже спины. Ничего плохого не подумайте – исключительно в целях установления истины относительно ее биологической адекватности. Во загнул!
– Ой! – подпрыгнула Ниночка, цокнув набойками. – Что с вами, Васильев?
Так и не понял, если честно, живая она или подделка.
– Да так, – облизнулся я, изображая активную заинтересованность. – Настроение хорошее. Можно сказать, приподнятое.
– Я бы вас попросила держать свое приподнятое настроение в руках.
– А это как?
– Держите руки при себе! – строго сказала Ниночка. – И контролируйте себя. Вот как!
Нет, злиться по-настоящему она не умеет. Я бы на ее месте точно звонкую оплеуху отвесил. Значит, не Ниночка то вовсе, а искусная подделка. Хотя, возможно, им запрещено пациентов хлестать по щекам? А может, ее пальцем в бок ткнуть? Да нет, глупость какая. Тогда уж точно в морду даст, а то и того хуже – в бокс для особо буйных переведут, ремнями опутают, с ложечки кормить будут. Да и далась она мне, по большому счету! Какое мне, собственно, дело, натуральная она или суррогат какой. Но интересно-о…
И тут Ниночка внезапно остановилась, отчего я налетел на нее и в испуге отшатнулся.
– Это не я, чес-слово! – быстро сказал я, чтобы чего дурного не подумала, но Ниночка пропустила мои слова мимо ушей, уставившись на что-то позади меня.
Я обернулся.
Из дверей процедурной выплывал квадрокоптер.
– Назови свой номер, – сухо произнесла Ниночка, цепко держа взглядом дрон.
– Что, простите? – квадрокоптер от неожиданности завис в дверном проеме.
– Назови свой номер! – повторила вопрос Ниночка.
– Э-э…
Странно слышать подобное от машины, но я бы на месте квадрокоптера тоже растерялся перед таким напором, вкупе с внешностью вопрошающего.
Ниночка ждала ответа на поставленный вопрос.
Квадрокоптер колебался.
Я размышлял, с чего Ниночке приспичило ни с того ни с сего разбираться с моим старым знакомым. Никак заподозрила что-то неладное? Или подслушивала под дверью…
Тем временем квадрокоптер немного очухался и выпалил:
– Эс-ай-двенадцать-двадцать четыре-сорок три-дробь-бэ-семнадцать.
Ниночка немного подумала, не сводя огромных зеленых глаз с несчастного дрона, затем лицо ее изменилось: глаза прищурились, чуть пухлые губы поджались, а на лбу собрались морщинки.
– Нет такого номера! – заявила она авторитетно.
Больше мне никаких подтверждений ее искусственности не требовалось. Ну, сами посудите, разве обычный человек в состоянии запомнить все номера дронов и прочей техники, приписанной к одному только психиатрическому отделению. Хотя, разумеется, бывают вундеркинды, но это явно не про Ниночку – на кой человеку с такими талантами работать какой-то там медсестрой, да еще и в психбольнице?
– Оставайся на месте! – продолжала между тем Ниночка. – Сейчас здесь будет охрана.
Вот, и охрану безо всяких там кнопочек и телефонов вызвала, не сходя с места. Явно по радиоканалу.
Я судорожно соображал, что тут можно предпринять. Квадрокоптер, разумеется, мне не брат и не сват, и мне нет до него никакого дела, тем более, до его проблем. Но ведь он проник сюда, чтобы вытащить меня, а это, знаете ли… В общем, я не мог допустить, чтобы кто-либо страдал из-за меня, пусть даже и глуповато-наивная жужжалка.
Я судорожно искал выход из сложившейся неприятной ситуации, однако в голову ничего путного не приходило. Но тут, словно подарок судьбы, из-за поворота коридора вывалился Призрачный Гонщик: глаза страшные, вместо каски – стибренная у кого-то из медперсонала шапочка, больничная пижама на спине полыхает неистовым пламенем, руки врастопырку, будто на мотоцикле едет, а из оскаленного рта, различимого сквозь прорезь в маске гориллы,
