наособицу важного щекастого мужчины, он чуть пошалил, задирая юбки и бросая пыль в глаза. Напоследок невесомо поцеловав-обласкав нежные щечки двух юных красавиц, и растрепав у одной из них старательно уложенные во «взрослую» прическу иссиня-черные волосы, бесплотный шалун полетел дальше — ибо зачем ему земля, когда есть бескрайнее синее небо?
— Участникам полуфинала юниоров приготовиться! Займите свои позиции!
Отпив из стеклянной бутылки газировки «Крем-Сода», которую по слухам, любил употреблять сам товарищ Сталин (и что делало присутствие этого напитка обязательным на любом официальном мероприятии), юная спортсменка тряхнула головой, отчего ее толстая коса на несколько мгновений ожила и стала похожей на недовольную змею — и неторопливо направилась к стартовым стрелковым номерам. А конкретнее к тому, где на маленьком квадратном столике лежал ее спортивный пистолет, на который с самого начала сначала мельком поглядывали, а ближе к финалу уже откровенно косились все остальные юные и взрослые участники Первенства БССР по пулевой стрельбе. Поскучала немного, пока горластый помощник старшего судьи полуфинала с помощью жестяного рупора заново (а вдруг кто запамятовал?) зачитывал с планшета фамилии и спортивные титулы участниц — начисто игнорируя внимание зрителей с трибун, уже давно выделивших из общей массы юниорок стройную девицу в немного необычном и даже чуть мешковатом, но все равно очень подходящем ей костюмчике-«морозовке» из темного шевиота. В сочетании с красивым лицом и снежно-белой косищей почти до пояса, смотрелась девочка — прямо как с передовицы «Красного спорта»! Впрочем, почему же «как»: на стрельбище присутствовали и репортеры с фотоаппаратами, а некоторые юные спортсмены и спортсменки были просто на удивление фотогеничны…
— Заряжай!
Подхватив со столика длинноствольный пистолет с анатомической рукоятью, Александра выщелкнула магазин, и начала его снаряжать, беря патроны из вскрытой бумажной пачки. На пятом остановилась, вытерла пальцы о платок и положила металлический дырчатый прямоугольник рядом с пистолетом. Мимо прошелся один из судей, проверяя готовность, и почти сразу прозвучала следующая команда:
— Приготовиться!
Тонкие девичьи пальчики зарядили угловатое оружие, плавно передернули затвор и плотно «влипли» в рукоять, уперев пистолет краем затвора в исчерченное свежими царапинами дерево столика-стойки.
— Внимание… Огонь!
Т-та-ах!!!
После команды и дублирующего взмаха ярким флажком, все восемь полуфиналисток размеренно и почти слитно отстрелялись, и вразнобой опустили оружие: кто-то сразу положил его на столик, а кто-то придержал в руке, размеренно поводив влево-вправо, и лишь после этого разжал пальцы на рукояти верного «Тульского Токарева».
— Заряжай!
И вновь замелькали девичьи пальчики, вщелкивая в магазины новые патроны.
— Приготовиться… Внимание! Огонь!!!
После пятого такого «салюта» от участниц потребовали разрядить пистолеты и предъявить к осмотру, затем судьям доставили заранее подписанные фамилиями участниц мишени. Коллективно освидетельствовав издырявленные листы тонкого картона, и немного поспорив в нескольких сомнительных случаях, короткий список передали горластому помощнику с рупором, принявшемуся оглашать фамилии четырех финалисток. Одна из вылетевших юниорок не сдержала слез, другой прямо на поле что-то выговаривал недовольный тренер, еще двое просто ушли, старательно не показывая охватившего их огорчения.
— О-ой, Сашка, я та-ак переживала!!! Пить хочешь?
Отказавшись от бдительно охраняемой испаночкой бутылки газировки, Александра уселась на «чемпионскую» лавочку и поглядела на ближайшую трибуну, где за нее усиленно болели директриса Липницкая и воспитательница пока еще Белевская. Личные дела у Татьяны Васильевны шли так хорошо, что она уже понемногу начинала тренировать новую роспись, начальные буквы которой полностью совпадали с фамилией ее будущего мужа — но это, конечно, была большая тайна… Которую знали почти все взрослые девочки детского дома номер четыре. А нечего гулять под ручку с солидным усачом по центру Минска!
— Участникам финала среди юниоров приготовиться! Займите свои позиции!
Дав юным спортсменкам отдохнуть целых полчаса, за которые определились финалисты среди юниоров-юношей, судейская бригада вызвала их на стрелковые номера. Со стороны этого видно не было, но три из четырех претенденток на золотую медаль напружинились, словно готовясь броситься в жаркую схватку: и только памятные наставления тренеров заставили уже почти сформировавшихся девушек понемногу успокоить-выровнять дыхание и вести себя в стиле «вижу цель, не вижу препятствий». Однако мелкие и порой суетливые движения все же нет-нет да и прорывались, и лишь номер семь демонстрировала ленивое спокойствие — словно большая хищная кошка, которая терпеливо ждет подходящего момента для своей атаки.
— Заряжай… Приготовиться… Внимание⁉ Огонь!!!
Т-та-ах!!!
Даже во время последней серии между двумя претендентками на «бронзу» шла напряженная борьба — закончившаяся тем, что после небольшого спора старшая судья объявила перестрелку. То есть, дополнительную серию персонально для двух соперниц за третье место: стоило только громко хлопнуть почти одновременной пистолетной «двойке», как определившаяся бронзовая медалистка в порыве чувств победно завизжала, выплескивая с криком распиравшее ее напряжение и эмоции.
— Да-а!!!
На трибунах тут же подхватили почин, засвистев-заревев множеством голосов. Недолго конечно, но свой сладкий миг славы и признания счастливица получила, утешающе обняв поникшую недавнюю соперницу за почетное третье место. Через час, когда все победители Первенства БССР по пулевой стрельбе из «Малокалиберной винтовки» и «Крупнокалиберного пистолета центрального боя» уже посетили большой белый пьедестал, и под рукоплескания зрителей получили свои законные медали, (а так же грамоты, значки и кубки), к небольшой группе спортсменок-юниорок подошел коренастый мужчина с чуточку округлым лицом. Уже по его недешевому пиджачному костюму явно-индивидуального пошива и небольшой свите, в которой слегка наособицу стояла пара «прикрепленных» охранников, было понятно, что товарищ очень непростой — но окончательную ясность внес старший судья, почтительно поименовавший незнакомца товарищем Пономаренко, и представивший первому секретарю Белорусской коммунистической партии юную спортсменку Сашу Морозову.
— Ловко стреляешь!
— Благодарю.
С интересом оглядев спокойную беловолосую девицу-красавицу, и ненадолго зависнув на ее ярких фиалковых глазах, первый секретарь по-доброму улыбнулся:
— Я за тебя сразу начал болеть, и не прогадал: теперь-то в Москве увидят, какие у нас тут красивые чемпионки водятся!
Ответно улыбнувшись, блондиночка все так же спокойно подтвердила:
— Не только увидят, Пантелеймон Кондратьевич, но еще и надолго запомнят.
Захохотав, влиятельный «болт» партийной машины внезапно обнял победительницу и от души чмокнул ее в щеку, пахнущую сгоревшим порохом с ноткой горячего металла, и еще чем-то таким, сугубо девичьим и нежно-цветочным:
— Вот такой настрой мне нравится!!!
Поставив стройную, но легкую девицу на землю, Пономаренко хитро прищурился:
— А ты только из своего пистолета такая меткая, или из обычного нагана тоже можешь изобразить?
Увидев подтверждающий кивок, партийный функционер тут же распорядился добыть стреляющий инвентарь и поставить несколько спичечных коробков на дистанцию в двадцать пять метров. Приняв револьвер, с большим душевным
