столицей Персиды были провозглашены Пасаргады.
***
Элам, у которого тогда в подчинении находились персы, был всецело озабочен противостоянием с Ассирией и почти не оглядывался на свои восточные рубежи, и это было достаточно печально, так как оказалось очень кстати для первых Ахеменов.
Они не сидели сложа руки, а действовали.
Так отец Теиспа ещё опасался принимать царский титул и регулярно отсылал эламитам большую дань, но вот его наследник уже почувствовал себя настолько уверено, что после очередного поражения эламитов на Западе, присоединил к своим владениям лежавший по соседству с Персидой Аншан. Это чуть было не спровоцировало первую войну персов с Эламом, однако тут эламиты в очередной раз ввязались в разборки с ассирийцами и были ими наголову разбиты, и после этого Теисп провозгласил себя наконец-то царём и уже подумывал прекратить отсылать в Сузы какие-либо подношения. Впрочем, персы формально ещё некоторое время признавали над собой верховенство Элама. И пока что Теисп в этом отношении не хотел что-либо менять, он продолжал выжидать и явно осторожничал.
Теисп уже строил далеко идущие планы, но не раскрывал их ещё даже своему старшему сыну, который был посажен в Аншане. Однако на этот раз, всё взвесив, Теисп решил, что настал момент для очень откровенного разговора.
***
Теисп невольно осмотрелся, что бы рядом никого не находилось, и, убедившись, что они с Киром остались одни, произнёс:
– А теперь вот что я хочу тебе сказать… Думаю, пора. Так что внимательно меня послушай… – Теисп вновь сделал пару глотков вина и продолжил: – Элам переживает не лучшие свои времена, но он пока что всё ещё нам не по зубам.
– Тебе лучше это знать, отец…
– Не перебивай! Слушай дальше… Мы вряд ли можем себе позволить прямое столкновение с Эламом. Но это только если мы выступим против него в одиночку… Однако всё может измениться…
– Что ты имеешь ввиду, отец? – уточнился Кир.
Теисп покачал головой:
– Какой же ты непонятливый! Э-э-эх…И ещё являешься моим наследником! Если Великий царь надумает в очередной раз сменить в Сузах правителя…
– Ты что же, ты полагаешь, отец, что так возможно и произойдёт?
Теисп не сдержался от усмешки, которая заиграла на его губах:
– А ты считаешь, что нынешний царь Элама сумеет усидеть на троне намного дольше своего предшественника?
– Но мне кажется он благоразумен. И осторожен. И он… он точно уж похитрее и порасчётливее будет Таммариту.
– Хитрее то может и хитрее, однако… он не настолько расчётлив, как ты предполагаешь…
– Что ты имеешь в виду, отец?
– А то, что Индабигаш не проправив и года начал уже совершать ошибки…Те же самые, что совершал и тюхтя Таммариту… Он то же, как и его предшественник, подпал под влияние куртизанки… И исполняет теперь её прихоти.
– Ты про Хилину?..
– А про кого же ещё?! Эта куртизанка стала не наложницей нового эламского царя, как и должно было бы быть по уму, а вознеслась до положения его супруги… И чем она только всех берёт? А кста-а-ати… кстати, ты же виделся с ней?
– Виделся. Она совсем недавно у меня побывала в Аншане.
– Ну и какова эта Хилина? Эта любимая жёнушка теперь Индабигаша, а до того любимая жёнушка предыдущего Эламского царя. О ней сейчас всякое говорят… Что, она не лучше твоих жён?
– Отец, я не хочу её с кем-либо сравнивать.
– Мда-а-а…– протянул Теисп.
– А что, отец, про неё ты слышал? – вдруг заинтересовался Кир.
Теисп внимательно посмотрел на старшего сына, прежде чем ответить.
– Да, слышал кое-что… Слышал разное… И плохое, и даже иногда и хорошее… Она ассирийка?
Кир согласно закивал головой:
– Да.
– Причём она не из простой, а из очень и очень знатной семьи?
– Отец, она из семьи, которая приближена была к Саргонидам… И потом, отец этой Хилины поддерживал близкие отношения с Асархаддоном, отцом нынешнего Великого царя, и какое-то время являлся даже главнокомандующим всей ассирийской армии.
– А как тогда она оказалась в Эламе?
– Тут неясная история. Я об этом, мало что знаю.
– Ну, расскажи, если что-то про это знаешь.
– Тебе интересно?
– Ну а как ты думаешь?
– Хорошо, я расскажу.
– Рассказывай…
– Поговаривают, что она вроде бы убила своего престарелого и нелюбимого мужа, который её застукал с любовником, с одним из своих рабов, и чтобы не быть за это наказанной, а её могли четвертовать, ей пришлось сломя голову бежать из Ассирии. Только не знаю, насколько это правда. Затем, какое-то время она скрывалась на Юге Месопотамии, потом перебралась на Дильмун. Вслед за халдейским князем…Она даже некоторое время считалась его наложницей.
– Хм, и опять здесь замешан бывший губернатор Приморья!
– Замешан.
– Ну, так какова же эта Хилина? Признайся-ка… а, правда, что эта любвеобильная кошка по-настоящему несравненная красотка и на ложе ей нет равных? Говорят, что она может разжечь страсть даже в мертвеце и бывает, как сущий ураган…
– Это правда, она темпераментна…
– И это всё, что ты мне скажешь?
– …и да, она может очаровать! И она действительно очень и очень красива, отец…О-оч-чень! Её надо видеть. И ведёт она себя так, что с лёгкостью покоряет мужские сердца.
– Хм, я так полагаю, что и твоё она покорила?
Кир на это замечание смолчал.
– Хилина с тобой делила ложе? – тогда уже напрямую спросил Теисп старшего сына.
Кир не стал на этот вопрос отвечать, но по его виду было и так всё понятно.
Теисп вновь усмехнулся в бороду и продолжил в том же тоне:
– Ну-у, ладно, разговор у нас идёт не о распутницах и не об их умении доставлять нам, мужикам, удовольствие, а о гораздо более серьёзных вещах… Продолжу про Индабигаша… Я считаю, что даже без вмешательства ассирийцев, власть нынешнего эламского царя не долго продлится. У него ничтожное происхождение, его отцом был презренный погонщик верблюдов, а сам Индабигаш по молодости являлся рабом, так что эламская знать с трудом его и сейчас-то терпит. Он для многих из знати никакая не ровня. И многие из знатных эламитов считают для себя позором, что вынуждены преклонять головы перед таким царём. Они считают его не настоящим. И находясь, прямо скажем, в очень даже незавидном положении, Индабигаш вместо того, чтобы править твёрдой рукой, совершает одну глупость за другой…
– И какие же глупости он совершает?
– Ты не догадываешься?
– Не догадываюсь, отец.
– Так раскрой глаза! Он же начал заигрывать с чернью. Чтобы понравиться ей, склонной к бунтам и люто ненавидящей ассирийцев. И он пытается представить себя независимым правителем, который может пренебрегать волей Великого царя. Но этого Ашшурбанапал
