училища, на городских соревнованиях по боксу он пропустил сильнейший удар в подбородок и, не удержавшись на ногах, рухнул на ринг. Рефери открыл счёт. В глазах у Егора плыли зелёные и оранжевые круги, и его тошнило. С трудом он взял себя в руки, повторяя:
– Спокойно, спокойно, ты же мужчина! – и встал.
А потом, дотерпев до перерыва, восстановился и выиграл бой.
– Надо взять себя в руки, – прошептал Егор, подбадривая самого себя.
Превозмогая боль и слабость, он встал и, волоча ногу, сделал несколько шагов вдоль ямы.
– Ну, вот и погуляли, – тяжело опустился на землю узник. Немного отдышавшись, зашарил рукой в поисках хлеба. – Надо заставить себя немного поесть.
– Где ротный? Мы не нашли его, – поднял голову раненого бойца командир второго взвода. Виктор и его группа, не найдя дороги в горах, в обход позиции духов поспешили вернуться назад. Но было поздно. Бой уже завершился, и на узкой горной террасе вперемешку лежали убитые и раненые советские бойцы и моджахеды.
– Его, раненого, утащили духи, – еле слышно, тяжело шевеля пересохшими губами, прошептал солдат.
– В каком направлении, ты видел?
– Туда, – кивнул головой в сторону гор раненый боец и потерял сознание.
– Всех живых вниз! – скомандовал Виктор. – За остальными вернёмся позже.
– Ну что, подумал? – грозно зыркая чёрными глазами, спросил человек в чалме.
Егор стоял молча, не отводя глаз от бородатого. Что-то сказав своим людям, моджахед потянулся за автоматом. Пленника волоком потащили к обрыву.
– Ну вот и всё! – прошептал Егор.
Бородатый взвёл затвор и направил автомат на раненого офицера:
– Говори «Аллаху акбар!»[8], или пристрелю!
Егор молчал, глядя в искажённое злобой лицо духа. Раздалась автоматная очередь. Пули просвистели над головой пленника.
– Это последнее предупреждение, понял? Ну!
– Господи Иисусе Христе, помилуй мя, грешного! – вновь вспомнил Егор, как учила его, маленького, молиться бабушка Устя.
Вдруг раздался грохот разрыва и кишлак заволокло дымом. Тут же послышался стрёкот вертушек, и пулемётные трассы легли перед помостом.
Егор бросился на землю. Падая, он увидел, как пули достали бородатого и защёлкали по деревянному настилу, откуда со всех ног бросился наутёк араб. Но далеко убежать ему не удалось. Следующая пулемётная очередь чиркнула стрелой по его спине, и он, раскинув руки, упал лицом вниз.
Егора погрузили на носилки. У самого вертолёта к нему наклонился Виктор:
– Ты как, командир?
– Нормально, Витя. Нормально!
– Всё будет хорошо, командир!
– Ну конечно, – тихо сказал Егор и закрыл глаза.
Эпилог
Егор демобилизовался из армии в 1995 году и вернулся в свой родной город. А теперь его сын Иван, молодой офицер, окончив военное училище, продолжал дело отца. Сейчас он гостил у него с молодой красавицей женой. На дворе стояли не по сезону, удивительно тёплые последние дни апреля.
– Пап, а давай съездим в наше село на рыбалку на День Победы, когда уже совсем тепло станет! – предложил ему сын.
– Давай, – согласился Егор, – заодно заглянем к нашим на кладбище. Я уже давно там не был. Нехорошо!
В сельском храме было многолюдно. Удивило большое число молодых пар с детьми, весело сновавшими под ногами у взрослых.
Отец и сын с трудом протиснулись внутрь. Но как только увидели их, одетых в военную форму без погон, Егора с орденскими планками на груди, местные жители стали расступаться, почтительно пропуская вперёд.
Незнакомый батюшка служил в алтаре, а молодой дьякон с дымящимся кадилом в руке энергично сновал рядом.
У знакомых икон пылали многочисленные свечи. Среди них возвышались толстые восковые, поставленные чьей-то щедрой рукой. У Егора защемило сердце: таким родным и близким было всё вокруг.
– Вася, прекрати бегать по храму! – сердито прихватила за руку разыгравшегося розовощёкого малыша пожилая женщина. – Вот посмотрят на тебя дяди, – кивнула она в сторону отца и сына, – и скажут, что ты – не русский!
Москва, декабрь 2009 г.
Находка
(рассказ)
Давно нужно было рассказать Аркаше всю правду, ещё когда он вернулся из армии. В конце концов, это мой долг перед товарищем!
– Ты разве не помнишь, каким он был в девятнадцать: мы едва смогли оторвать его от компании друзей и уговорить продолжить образование. Теперь он и институт окончил, и в аспирантуру поступил! А его дружки бывшие почти все – стиляги! Болтаются без дела и профессии!
– С чего ты взяла, что он, знай правду, поступил бы как-то иначе в жизни?
– Я и сейчас ужасно боюсь, что он изменится, особенно в отношении нас, перестанет называть нас мамой и папой.
Игорь Матвеевич Рогов, офицер-отставник, участник Великой Отечественной войны, молча обнял свою супругу Светлану Тимофеевну. Оба пенсионера находились на даче и сейчас, оторвавшись от огородных грядок на передышку, сидели под кроной раскидистой яблони на лавочке.
На следующий день они ждали приезда сына, которому исполнялось двадцать пять лет, чтобы вместе отметить его «четвертак».
В их семье была ещё старшая дочь, Раиса. Она вышла замуж за офицера и давно уже проживала с мужем и детьми в Харькове (по месту службы супруга). К своим «старикам» по понятным причинам приезжала редко.
А вот Аркадий женат не был. Пожилые люди очень привязались к парню, хотели, конечно, чтобы он нашёл «свою половину», и одновременно боялись его потерять.
– Знаешь, я и сам боюсь, – признался мужчина, – да только выбора у нас с тобой нет! Он уже совсем взрослый мужчина – двадцать пять лет! На войне в его возрасте полками командовали!
Светлана Тимофеевна только вздохнула в ответ.
* * *
Фельдмаршал фон Бок, командующий группой армий «Центр», лично, с невероятной энергией обречённого – победить или погибнуть – гнал выдыхающиеся войска вперёд. Он знал, что фюрер не простит, если тот не оправдает доверия.
Нанеся поражение отчаянно сопротивлявшемуся Западному фронту советских войск в Белоруссии, под Смоленском и Брянском, в жестоких боях под Калугой, он так и не смог полностью его уничтожить. И теперь они вновь противостояли друг другу, смертельно измотанные, не имея стратегических резервов, в разворачивающихся сражениях на истринско-клинском и наро-фоминском направлениях.
Изначально в плане операции вермахта под кодовым наименованием «Тайфун» направлениями основных усилий при наступлении на Москву были избраны волокаламско-клинское и тульско-каширское. Однако когда разведка всё чаще стала доносить о переброске советских войск из-под Наро-Фоминска на северное крыло Западного фронта, где наметился успех танкового наступления, фельдмаршал всерьёз задумался об ударе на центральном участке обороны советских войск, где развернулась для обороны 33-я армия генерал-лейтенанта Ефремова.
Войска армии были сильно ослаблены из-за переброски в помощь дерущимся под Крюковом, Дмитровом
