Вчера ночью все вышло по-дурацки. Я слишком давил на нее, и хорошо, что смог вовремя остановиться. Когда увидел ее шрамы, и то, как она переживает за них, стесняется, думает, что они уродливы, у меня самого сердце покрылось наростами. Их немного на ее теле и для меня они прекрасны. Точка.
Надо задобрить ее чем-то, показать свою заботу, внимание. Чтобы Лиана не чувствовала себя шлюхой или моей подстилкой.
Иду готовить ей завтрак. Да, она заслужила, а я провинился. Наливаю кофе в чашку, делаю бутерброды. Еще с утра заказал букетик бирюзовых фиалок, под цвет ее глаз. Сейчас такая служба доставки, что доставят что угодно, лишь бы денег платили.
На подносе все красиво, аппетитно, благоухает. Сам смотрюсь в зеркало. Поправляю немного растрепанные короткие волосы. В самый раз. Иду к ней. Лиана спит беспокойно и меня это тревожит. Бледная, а лоб и щеки красноватые, мечется по постели, словно видит дурной сон.
Ставлю поднос с едой и цветами на прикроватный столик, сажусь рядом.
— Лиан… — кладу ладонь на ее обнаженное плечо. Кожа горит как при лихорадке.
Только этого еще не хватало!
— Ли-а-на, — трогаю ее лоб.
У нее жар. Стопроцентный. Час от часу не легче. Она открывает глаза и тут же подбирается вся под одеялом, сжимаясь в комочек, от меня подальше.
— Доброе утро Лиан. Ты заболела?
— Не знаю…
— Да. Скорее всего. Я принес тебе завтрак, — указываю на поднос, — кофе, но сейчас заварю чай с лимоном.
— Ммм… не надо. — косится она в сторону букетика. — Фиалки…
— Цветы для тебя. Нравятся?
— Мои любимые. — Лиана с удивлением смотрит то на меня, то на цветы. Наверно, муж не часто баловал ее мужским вниманием.
Вот так, угадал. Еще раздумывал, розы заказать или эту мелочь, идиот. Конечно, Лиана не обычная девушка и ей не могут нравиться банальные розы.
— Я встану. — нежными пальцами Лиана берет букетик в руки и вдыхает аромат.
Я заворожен этой картиной, очарован, ошеломлен… Она не оттолкнула моего подарка, а наоборот, приняла его и он ей понравился. Возможно, вот такими маленькими шажочками мы и дойдем до обычных отношений между мужчиной и женщиной.
— Зачем?! Зачем, ты встанешь? — произношу я, а взгляд от нее отвезти не могу.
— Веронику в садик отвезти…
— Я сам отвезу. Подниму, накормлю и отвезу, а ты лежи, поспи еще. Я позвоню, и если тебе станет хуже, вызову своего врача. Хорошо?
Девушка кивает и морщится, словно от головной боли. Возвращает букетик на поднос.
— Спи, Лиан, — тянусь губами к ее пылающей коже.
Она шарахается от меня и падает в подушки. Строптивица! Все равно моей будет. Никуда не денется! Еще вчера мне было достаточно ее тела, но сегодня я не откажусь и от ее сердца.
* * *
Артем
По прибытию в офис первым делом звоню Виктории. По ее словам, Лиана встала, но закрылась в ванной.
Пожимаю плечами. Пью кофе, приготовленный Марго, вспоминаю, как снова тепло провел утро с дочерью, как показывал все по дороге в детский садик, как обещал сводить ее куда-нибудь в выходные.
Однако, Лиана никак не выходит из головы. Такая нежная и хрупкая, сама как фиалочка — едва тронешь, возьмешь не так, немного грубее и стебелек поломаешь.
Она болеет, может сразу врача вызвать, чтобы не гадать, что с ней?
Набираю еще раз.
— Нет, как зашла, так и сидит… — отчитывается Виктория.
— Постучись!
На заднем плане слышится стук. Вика и впрямь тарабанит в дверь.
— Нет… и в ванной тихо.
— Ясно. Продолжай стучать, я сейчас приеду!
Подрываюсь, как ужаленный. В голове бьются десятки страшных сценариев, один отвратительнее другого. Лиане стало плохо, и она упала в обморок? Хорошо если просто на плитку, может отделаться синяком или сотрясением, а вот если в полной ванной потеряла сознание? Утонула? Или я вчера передавил на нее, а утром не распознал обиды, и она решила… только бы глупостей не натворила, дурочка!
Веду машину агрессивно. Не стоило бы по хорошему садиться в таком состоянии за руль, но водителя вызывать некогда, и он у меня старенький аккуратный дядька, медлительный до невозможности, а у меня, каждая секунда на счету… и у Лианы!
«Только бы успеть!» — бьется в голове, потому что зрелище ее хладного тела я не выдержу. Я только получил ее, только-только у нас с ней стали складываться хоть какие-то человеческие отношения!
Вся жизнь проносится перед глазами, пока еду за ней. И как на зону попал из-за мужа сестры — втащил ему хорошенько по роже и загремел ни за что, и шаманскую хрень когда выпил, и сотворил с Лианой зверство, и побег свой, становление на ноги, как бизнесмена. Это все благодаря ей. Я чувствовал себя полнейшим дерьмом после содеянного, присвоил себе ее деньги и твердо решил исправиться во имя светлой памяти этой девушки. А она выжила… и даже ребенка мне родила. Да я ее боготворить сейчас обязан, а не как вчера заставлять одеваться в пошлые шлюхинские наряды…
* * *
Лиана
Лежу какое-то время после ухода Артема, ошеломленная, в смятении чувств и эмоций. Мне не хорошо, температура возможно поднялась на самом деле из-за боли в горле. Но не температура причина моего крайнего изумления, а поведение Зверя. Как он узнал про фиалки?! Про них даже Андрей не догадывался — у нас никогда не было лишних денег на цветы и прочие милые бесполезности…
А еще Зверь не тронул меня. Ни вчера, ни сегодня. Завтракаю тем, что он принес мне в спальню. За дверью начинает работать пылесос — возможно Виктория приступила к своим обязанностям. А вот мне делать ну совершенно нечего. А еще начало бить ознобом. В постель обратно не хочется. И к Вике выходить тоже. Она мне не нравится, слишком болтливая и глаза у нее очень завистливые. Надеюсь, заходить в комнату она не будет, ведь Полянский должен был предупредить ее по идее.
Полянский-Полянский… нет, мое сердце не растаяло от букетика фиалок и завтрака в постель. Я всё еще помню то, что было в поезде, и никогда этого не забуду. Но то, что Зверь проявляет заботу ко мне и ребенку говорит о том, что не все с ним потеряно. Что-то человеческое в нем осталось, хотя выводы об этом делать еще слишком рано.
Артем стоит у меня перед глазами, мощный, с рельефным накаченным торсом, обернутый лишь в полотенце… Интересно, оно, это тело, умеет быть нежным? Каковы его пальцы, когда ласкают, гладят, а не смыкаются на шее или волосах? Какие его губы, когда он целует, а не яростно вторгается, крадя, выпивая без спроса, гася в зародыше всю нежность на корню. И зачем я про него думаю, да еще в таком ключе?
Вздрагиваю. Кутаюсь в одеяло, пропитанное его запахом. Но одеяло не может меня согреть. Может налить воды погорячее и в ванной полежать? Придется, ведь по-другому согреться я не смогу, а звонить Зверю и просить его о помощи с врачом и лекарствами я не хочу.
