– Ага, – хмыкнул рыжий. – В двадцатом термополе без защиты делали. Была бы у нас сейчас картошка с мясом. Димыч! – прикрикнул он. – Харэ картошку трескать. Учись давай.
Галча повернулась ко мне.
– Два экзамена завалил, – пожаловалась она. – По космическим вооружениям и тактике диверсионной службы. – Глядя на моё ошарашенное лицо, добавила: – Шучу. По тактической интуиции.
– Так это вы к экзамену? Ну, стены ломать, энтропийная шашка…
– Точно. – Димка подтолкнул ко мне задачник. – Номер двести сорок семь. Вводная: Каз, провинциальный городок. Надо отвлечь охрану вот этого особняка на семь с половиной минут.
Я посмотрел на иллюстрацию. Картинка изображала перекрёсток в двух кварталах от маминого дома. По улице нескончаемой чередой двигались машины. Пешеходы стояли у светофоров, ожидая, когда загорится зелёный.
– Не туда смотришь, – Юрка отобрал книжку и потёр пальцем розу ветров у нижнего края страницы. Изображение поползло влево-вверх, открывая резиденцию лорда-администратора. – Вот охранники, – ткнул он пальцем: – здесь и здесь. Димка хочет растопить стену магазинчика, чтобы отвлечь внимание.
– Зачем? – Я принялся неуклюже тереть розу ветров, сдвигая картинку. – Не нужно ломать. Я знаю хозяина этой лавки. Он хороший. И у него дети – пятеро. Вот смотри: здесь фонтан, куда туристы бросают монетки. Иногда чужаки их достают.
– И?
– Администрация этого не любит. В воде фонтана активное вещество. Оно невредное, но синтетику съедает в считанные минуты. Чуть поплещешься – ходи в лохмотьях. А у нас на Казе когда человек делает глупость, все сразу собираются и смотрят. И не одобряют. Молча.
– И что, никто не знает?
– Не-а. Эту штуку полгода назад в воду добавили. Я, когда ездил на каникулы, видел.
Мальчишки переглянулись:
– Круто. Такого даже в справочнике нет. Пробуем?
– Ага.
Две головы, рыжая и чёрная, склонились над книгой. Димка принялся колдовать. Один из пешеходов надел чёрные очки, шляпу и накладную бороду. Его пиджак превратился в длинный светлый плащ. В таком виде шпион полез в фонтан. А за ним ещё двое.
– Ух ты… Работает!
Началось столпотворение. Люди всё прибывали и прибывали. Наконец случилось невозможное: один из охранников не выдержал и отправился к фонтану. Пикнул таймер: семь с половиной минут истекли. Задачу мы решили, а народ на картинке всё не мог успокоиться. Мне стало неудобно за соотечественников.
– Они что у вас, всегда такие?
Я пожал плечами:
– Да нет, в общем. Раз на раз не приходится… А зачем вам это? Вы готовитесь Каз захватывать?
– Нет, что ты! Это же просто упражнения. На кругозор, на раскрепощённое мышление. Ну… как в девятнадцатом веке задачник был по арифметике. «На рабовладельческом судне везли негров. За первую неделю пути умерло треть рабов, за вторую…» и так далее.
– Серьёзно?!
– Ага. Мы по истории проходили. А тут дальше и про Землю задачки есть, – Юрка постучал по стрелочке в углу листа. – Вот, трёхсотая: найти человека, прячущего в кармане будильник. Или вот: переправить на орбитальную станцию живую овчарку. В обход таможенных правил.
– А зачем?
– Чтобы избавиться от социальных догм. Когда будешь учиться, поймёшь. Вот я, например, – Димка ткнул себя в грудь, – с Логра. У нас считается неприличным есть в компании…
– …то-то ты картошку украдкой трескаешь! – съехидничала Галча.
– … а Юрка – лунит. Он неба боится, представляешь? У них на Луне купола. Открытого пространства вообще нет.
– А ты? – спросил я у Галчи.
– А я местная. Это ещё хуже. На Земле вообще сложно. Скажем, если ты из Московского района, то в Киевский лучше не ездить. Побьют. А в школе у нас была группа из Чукотки. Туда раз попал мальчишка с Питерщины, так они его тупым задразнили. Прикинь, да?
Мы пообсуждали школьные обычаи. Галча принесла сковороду и разложила картошку по тарелкам. Оказалось очень вкусно. Старинная еда – вещь странная. На миг я почувствовал себя человеком двадцатого столетия. Времени, когда термополе плиты не имело предохранителей, и готовить было смертельно опасно. Я перемешивал палочками разноцветные квадратики картошки, а в моей душе росло уважение к предкам. Прекрасное было столетие…
Я представил Галчу в средневековом сарафане, с ножом в руке. Как она режет ломтиками разноцветный брусок картофелины, прыскает на сковороду маргарин-спрей. Бесстрашная девчонка!
– Слушай, – Юрка задумчиво посмотрел на меня. – А тебя где поселили?
– В триста восемнадцатой.
– Альбом там же нашёл?
– В шкафчике.
Ребята переглянулись:
– Денис.
– Точно. В Данку втрескался. Помнишь, её на выставку не взяли? Потому что в морф-картинах морфа не оказалось?
Галча округлила глаза:
– Денисик. Точно, он и видел морф. А я ведь сразу поняла. Они же не разговаривают! Вот умора.
Они ещё поболтали о том, кто в кого влюбился. Я молчал: во-первых, я не знал никого из тех, о ком они говорили, а во-вторых… Я-то ведь видел Иртанетту в картине. Значит, морф есть.
Только попробуй, скажи им. Решат, что сам влюбился.
– Спасибо за угощение. – Я провёл пальцем по краю тарелки, включая очистку. Остатки еды исчезли. – Мне, наверное, уже пора.
– Да ладно, посиди ещё, – загалдели ребята.
Юрка предложил:
– Хочешь, я письмо на терминал повешу? Твой капитан придёт – и сразу сюда.
– Ну… Давай.
– Раз плюнуть. – Он подтянул к себе задачник. – Это мы… Ого!
Мы едва не столкнулись с Димкой лбами. Задача, которую я помог решить, всё ещё работала. Вокруг фонтана начался митинг. Агентов в ошметках плащей выловили и куда-то понесли – бить, наверное.
– Загадочная душа Каза, – вздохнул Димка. Глаза его загорелись: – Андрюха, а это… айда в пятых «Демиургов» играть? Пара на пару, я с Юрычем, а ты с Галчей.
– Да? – прищурилась девчонка. – А экзамены?
– Я готовлюсь! Вон – пол-учебника нарешал, голова пухнет.
– И ни одной задачи сам. Даже Андрей лучше тебя справился. А он новичок.
– Что-о?
– Что слышал.
Галча достала ещё одну книжку:
– Вопрос первый. Перечисли типы кораблей рунархского флота.
– Слушаюсь, господин генерал, – дурашливо пискнул Димка. – К кораблям рунархского флота относятся биремы, триремы, квинтаремы, пентаграммы…
– Двойка тебе! Вот придурок… Поменьше в «Демиургов» играй. Не пентаграммы, а пентеры. И гексеры забыл. И эннеры. – Девчонка сделала умоляющее лицо: – Ну, Димчик! Семёныч же тебя завалит как пить дать. Заставит всё это пересказать на рунархском. Спросит год рождения бабушки конструктора протеев. Ещё что-нибудь придумает. Достанешь ты его своим разгильдяйством.
