моих младших центуриона.
— Секунду назад, — ответил я. — Неужели вы думаете, что я стану спасать собственную жизнь, убежав и бросив на произвол судьбы нашу когорту?! Это потрясающе!
— Не обижайся, друг, но это единственное, что может в данной ситуации тебя спасти, — сказал Яким, переглянувшись с Наэмой. — Ничего недостойного в этом нет, это разумно. Мы с Белло уведем лучшие корабли когорты, это главное, а после заново сформируем наше новое подразделение, которое будет еще сильней и многочисленней прежнего...
— Не хочу я формировать никакое новое подразделение, — я от негодования треснул рукой по подлокотнику кресла, чтобы не сорваться на оскорбления в сторону Наливайко. — Я собираюсь не сбежать и не спасти лучшие корабли когорты. А собираюсь победить вон тот тумен, который следует за нами по пятам, а его командир потирает руки в ожидании скорой расправы над нами...
— Победить?! Не повредился ли ты умом, дружище?! — удивленно воскликнул Яким, но тут же замолчал под моим суровым взглядом.
Наэма, наверное, в этот момент думала примерно тоже самое что и Наливайко, но, зная меня и безмерно уважая, не стала произносить ничего подобного.
— Яким еще одно слово и мы поссоримся, — предупредил я своего пустомелю друга, и тот, кажется, понял, что задел меня за живое, поэтому закрыл рот и дальше слушал уже молча. — Итак, повторяю, сегодня я планирую довести до конца операцию и уничтожить преследующий нас тумен. И если вы, наконец, немного помолчите, то я расскажу, каким образом собираюсь это сделать...
Глава 17
Командоры кораблей мятежников с предвкушением потирали руки в ожидании скорой расправы над имперской когортой, которой, несмотря на шестичасовую погоню, не удалось-таки уйти от возмездия. Генерал тумена, преследовавшего все это время триста кораблей добровольцев, с удовлетворением увидел на тактической карте, как вражеское подразделение замедляет ход. Видимо, как он и предполагал, у имперцев попросту закончилось топливо в баках. Все отбегались голубчики!
Генерал повстанцев даже не удосужился собрать весь свой тумен воедино, чтобы начать общую атаку на замеревшую среди плавающих астероидов когорту, которая в свою очередь выстроилась в плотное оборонительное построение и ожидало своей участи, ощетинившись жерлами пушек в сторону приближающихся вражеских порядков. Группы боевых кораблей мятежников не дожидаясь друг друга, начали волнами накатываться на маленькое «каре» имперцев в желании поскорей покончить с нарушителями своего спокойствия.
Жажда мщения за столь наглое нападение на лагерь и за смерть многих своих товарищей по оружию гнала повстанцев прямо на построение 11-ой когорты, невзирая на заградительный огонь добровольцев и то, что нападение происходило очень хаотично, не со всех возможных направлений и к тому же очень неравномерно. Мятежные эскадры, как только подходили к сектору боя, одна за другой вступали в сражение. Казалось, их старшие командоры соревновались между собой, кто же наденет на голову венок победителя.
Я даже не ожидал, что мне и моим солдатам так повезет с противником. Если бы у командующего туменом хватило ума и немного выдержки подготовить атаку, то мои триста с небольшим кораблей, конечно же, долго не смогли бы продержаться против такого цунами из пяти тысяч вымпелов. (Часть кораблей мятежники оставили для охраны своего лагеря, поэтому преследовали нас не все, а лишь большая часть тумена). Но нет, самоуверенность вражеского генерала одержала свою, как оказалось фатальную победу над разумом, подарив нам шанс выстоять и осуществить задуманное...
Внимательно наблюдая за действиями врага, который как уже было сказано, атаковал хаотично и только лишь с двух направлений, я легко мог усиливать резервом те участки, где возникала опасность прорыва «каре», в результате этого держаться мы могли бесконечно долго. Максимально плотные порядки крейсеров, стоящих борт к борту, не позволяли сконцентрировать огонь вражеских батарей по тому или иному кораблю, если бы он, к примеру, находился несколько в стороне от остальных. От такой плотности существенно возрастала и стойкость всего подразделения, стоящего в обороне.
Оборонительная «сфера» или как ее еще называли на старый манер – «каре», являлось классическим и самым распространенным построением в Империи. Корабли, создавшие «каре», располагались силовыми установками к центру, развернувшись самой толстой лобовой броней к приближающемуся врагу. «Сфера» имела различные размеры в зависимости от количества находящихся в ней вымпелов и общей плотности, которую определял командующий этим построением.
В моем случае «каре» было минимальным из возможных и далеко неправильной шарообразной формы, слишком мало крейсеров у меня осталось, чтобы формировать классическую фигуру. Тем не менее, наша малышка «сфера» показала себя с наилучшей стороны, отражая одну атаку мятежников за другой, благо те своими неразумными действиями позволяли это делать.
Сначала на нас, не замедляя хода, налетел авангард тумена, состоящий из почти тысячи самых скоростных крейсеров. Видимо командир этого передового отряда боялся, что добровольцы снова попытаются убежать, а ему уже надоело за нами так долго гоняться по всей системе. Авангард мятежников даже не соизволил выстроиться в некое подобие атакующих порядков, набросившись на 11-ую когорту разрозненным «роем», за что тут же и поплатился, разбившись о «каре», как океанская волна о прибрежную скалу...
Мои канониры нещадно уничтожали рассыпавшиеся в панике корабли противника, которые желая отвернуть от «сферы» и уйти из опасного сектора обстрела, подставляли тем самым свои слабозащищенные борта под прицельный огонь нашей артиллерии. Регулярные линейные крейсеры могли выдержать подобный огонь, более высокие уровни защиты позволили бы это сделать, дав время на то, чтобы совершить маневр уклонения. Но перед нами были лишь легкие крейсера, как правило, прикрытые всего одним, в лучшем случае двумя слоями герроново-нимидийской брони. Этого явно не хватало, чтобы выстоять под непрекращающимся ливнем плазмы пушек имперских кораблей. В результате почти две сотни мятежных крейсеров были нами, либо уничтожены, либо выведены из строя. Первая атака с наскока у мятежников закончилась явной неудачей...
Противник отхлынул от «каре» на безопасное расстояние, а я воспользовался передышкой, чтобы оценить потери и повреждения своих вымпелов, тут же сменив наиболее пострадавшие корабли на свежие, еще не принимавшие участия в сражении. Несмотря на то, что враг превосходил поредевшую 11-ую когорту почти в три раза, урон «каре» получило минимальный – безвозвратные потери моего подразделения по результату первого раунда составили всего девятнадцать единиц. Экипажи остальных трехсот готовы были продолжать сражаться, зная, что их боевые товарищи на лучших крейсерах ждут своего часа и отмашки командира, чтобы вступить в бой...
Однако сражение продолжалось, а
