что Грэйн уже слышал. Он разлил по кружкам согревающий отвар и сказал им выпить, чтобы отогреться. Мол, у местных это очень даже популярный отвар — в этом поселении волколаки не жили, почти все люди и затесалась парочка гномов-полукровок, потому народ как-то выживал в суровых северных землях. Волколакам без надобности такие отвары и зелья — их кровь северная, горячая. Даже северяне не настолько крепкими оказываются по сравнению с ними.
— Менсису глаза скрыть нужно, — сказал Грэйн наконец. Уже успело стемнеть, в очаге весело трещал огонь. На столе стояли глиняные горшки с кашей и картошкой, ещё горячими, а в кружках было разлито пиво. Мужчины сидели за столом, пока Вика сидела подобрав под себя ноги неподалёку от очага. Она была абсолютно неподвижна, что вызывало опасения у её спутников. Но Грэйн их успокоил: это типичная медитация, практикуемая в Дарросе. Виктории нужно собраться с мыслями, и это — наилучший способ это сделать.
— Зачем Менсису глаза скрывать? — удивился Хагалаз.
— Местные не любят ведьмаков. И это мягко сказано. А когда пойдёте дальше в Лайкс — будьте готовы, что его там разорвать захотят. Просто так, — пояснил Грэйн. — К вампирам и магам тоже относятся настороженно, но кидаться в драку не будут. Если захотите выходить как можно раньше — лучше уж с утра. Ночью здесь неспокойно. Тем более полнолуние скоро.
Вика наконец пришла в себя и встала, разминая затёкшие мышцы. Закончив с этим она подсела к мужчинам за стол и пододвинула к себе ближний горшок.
— Вы как хотите, а я поем, — заявила девушка и принялась за еду.
— Уже стемнело, — задумчиво проговорил Грэйн. — Вика, когда планируете двинуться дальше?
— Ну, раз эти подошли, — с набитым ртом произнесла Виктория, после чего замолчала, глотая пищу. — Можно и завтра двинуться. Чем быстрее разберёмся со всем — тем лучше.
— Я хорошо знаком с ярлом Нортмайна, он вас примет. Сможете отдохнуть там и освоиться в Лайксе. Ты куда? — Райдо поднялся из-за стола и направился к двери.
— Проветриться, — коротко ответил вампир и вышел.
Ночью на улице было ощутимо холоднее, и мужчина поёжился от пробирающего до костей холода. Стемнело довольно быстро, но вампирическое зрение позволяло разглядеть в темноте всё. Райдо прошёл чуть дальше по заснеженное дороге, как вдруг почувствовал холод словно острое лезвие, скользнувшее по его спине.
— Холодно… — на грани слуха раздался детский голосок, и мужчина резко обернулся, но ничего странного не увидел. Всё та же пустующая улица…
* * *
На утро их разбудил громкий стук в дверь. Грэйн открыл, за дверью стояло двое селян.
— Видел Ишку? — спросил рослый бородатый мужик.
— Только вчера днём, — нахмурился Грэйн.
— А ночью?
— Да что ребёнку ночью делать на улице?
Мужик сплюнул от досады и пошёл к следующему дому. Четверо и Грэйн направились за ним следом. Селяне тщетно искали Ишку, кликали его, но ребёнок не отзывался. Райдо остановился и опустил взгляд на снег. Кое-где виднелись следы от копыт лошади. Проследив, откуда шло животное, вампир понял, что лошадь начала свой путь от дома, на крыльце которого рыдала безутешная мать Ишки. Мужчина снова прошёл по тому же следу, пытаясь понять, куда шло животное, и замер в ужасе.
Там же, где вчера ночью стоял он, обрывался след.
— У вас лошадь завелась? — поинтересовалась Вика, тоже заметившая следы.
— Отродясь не было, — сплюнул один из мужиков. — Подохла уже кляча та, лет десять назад.
— Тогда я даже не знаю, как объяснить это, — она указала на следы от копыт. Мужик побледнел и забормотал молитву, хватаясь рукой за сердце.
— Сгинул малец, — прошептал Грэйн. — Пусть душа твоя уйдёт с миром, Ишка…
Женщины рыдали, мужики поджимали губы. Четверо были просто сторонними наблюдателями, до которых никому не было дела. Грэйн дал им несколько склянок с согревающим отваром и тёплые накидки, указав дальнейшее направление, и пожелал удачи.
Райдо не мог поверить, что это было правдой. Но ведь всё указывало на обратное…
— Вот тебе и «великое предназначение», — проворчала Вика, в сердцах пнув торчащую из снега корягу. — Кто-то пострашнее демонов похищает людей по ночам, а мы даже ничего сделать не можем!
— Может, это нас вообще не касается? — скромно предположил Хагалаз, за что был вознаграждён лишь гневными взглядами товарищей. — Я просто предположил. — Тут же добавил он.
Виктория натянула капюшон епанчи глубже и опустила голову, ускорив шаг. Им нужно было поторопиться, чтобы добраться до Нортмайна до наступления сумерек. С каждым днём вечный холод Лайкса обещал становиться ещё более жестоким. Проходя очередной поворот вытоптанной путниками тропинки, Четверо увидели заледеневшее тело, лежавшее среди деревьев. Невольно они остановились, глядя на труп, и Райдо зашептал молитву, когда почувствовал знакомое ощущение холода по спине.
Не говоря ни слова, они направились дальше. Желания делать привал ни у кого не возникало. А навязчивое чувство продолжающейся за ними слежки только поторапливало. Вика боялась сосредоточиться, чтобы вновь увидеть эти жуткие силуэты всадников. Она поняла, что именно они шли по пятам за ними, из-за чего-то не подходя слишком близко и не показываясь им на глаза. Но казалось, что отступи хоть на шаг вбок с тропы, протяни руку туда, в густую чащу леса — и схватит ледяная рука, утащит за собой. Утащит туда, где вечный холод…
Где-то над их головами оглушительно крикнул ворон, хрустнул замёрзшей веткой и тяжело взмахнул крыльями, взлетая в серое небо. Пушистые хлопья снега оседали на чернеющих ветвях деревьев и кустов, а извечный ветер стих, словно давая им время дойти до следующей цели, не препятствуя этому.
Вика задрала голову кверху, глядя на небо. Внутри поселилось чувство неизбежной опасности. И бежать от неё — просто некуда. Настигнет где-угодно.
Дневное светило только-только направилось к закату, когда Четверо достигли Нортмайна.
Поселение волколаков отличалось от людского весьма крепкими зданиями, кажущимися тяжёлыми формами и веяло от них чем-то особым, опасным…
Вокруг города была возведена крепкая стена, тяжёлые ворота распахнуты — но это пока ночные светила не засияют на ночном небе. За стенами кипела жизнь. Носилась ребятня с громким гиканьем, заливисто лаяли громадные волкособы, крутившиеся рядом. Вдоль главной улицы обустроили рынок, за припорошенными снегом прилавками сидели торговцы, среди которых были не только местные. Проходя дальше, мимо кузни, можно было почувствовать пышущий жаром очаг — да и сам кузнец с подмастерьем ходили не в тёплых шубах, а в простой одежде.
Уже проходя через главную площадь, Четверо очутились перед длинным домом. Вика твёрдым шагом направилась к дверям и с усилием толкнула их. Те с трудом, но поддались,
