Глядя на довольную произведённым эффектом девушку, я не могла не вспомнить двойника, рождённого из споры грибницы. Хорошенькая, но простоватая продавщица вряд ли могла бы рассчитывать на особый успех, пока была обычным человеком – если не считать двух-трёх мужей-неудачников и вереницы ничего не значащих случайных эпизодов, но вот её копия радикально отличалась. Она была сногсшибательна и точно знала, как воздействовать на людей, и брала всё, что хотела.
Я незаметно присмотрелась к своему двойнику – кто из нас мог бы похвастаться такими качествами? Нельзя отрицать того, что именно она, а не я выглядела хрупкой и усталой, как будто безрадостное существование иссушило её кожу и добавило нездоровый серый оттенок.
На её фоне мне можно дать максимум баллов, но я не льстила себе – до великолепия творения из грибницы мне точно далеко, как до луны, но я не знала, сколько нужно скинуть за способности дёргать за нитки судьбы. Возможно, как раз и получится то, что есть.
Юля-двойник уверяла с самым невинным видом, что мне можно выйти наружу и свободно разгуливать по пустынным улицам Москвы, не опасаясь атак её обитателей, но Мишка думал иначе, хотя и соглашался попробовать.
Соседние здания мы проверили, пристально изучив их из окон моей квартиры, и не нашли ничего подозрительного на стенах – ни пятнышка. Даже возле продуктовой лавки, где раньше был настоящий рассадник вызревающих спор, сейчас было удивительно буднично, несмотря на царящий вокруг полумрак.
Хуже всего оказалось то, что настырная девушка увязалась за нами.
Лезть в лифт не рискнули, хотя он без приглашения поднялся на наш этаж и приветственно распахнул створки дверей, обнажив заросшую мхом кабину с дырой вместо зеркала, но мы переглянулись и даже двойник отрицательно покачал головой, указав пальцем на лестницу.
Ступени пружинили под ногами и несколько раз мне показалось, что нога вот-вот увязнет в лестничном марше, но обошлось, хотя лифт бесшумно следовал за нами вниз, так и не закрыв створки.
В моём доме такого не было, но здесь лестница не заканчивалась первым этажом и вела в подвал, и когда я почти спустилась, то почувствовала, как что-то зовёт меня из-под земли и сама не заметила, как свернула туда, проскочив мимо выхода.
Юля-двойник резко дёрнула меня за руку, возвращая обратно, и прошептала: «Даже не думай», а Мишка впервые с благодарностью улыбнулся ей. Она аж зарделась от счастья и осуждающе покачала головой, объяснив, что всё самое страшное прячется в глубине, так что даже самые смелые призраки избегают откликаться на их зов.
– А почему тогда я ничего не слышу? – Мишка с сомнением обернулся на сгущающуюся в подвале темноту и отступил на шаг, удерживая меня за локоть. – Даже в голову бы не пришло туда соваться.
– Потому что ты им не нужен. Я слышала перешёптывания, так что думаю, что очень глубоко под Москвой скрывается Праматерь всех ведьм, и она зовёт своих дочерей, – двойник пребольно сжал мою кисть и грубо потянул к выходу из подъезда.
– И почему ты остановила меня? Я же тебе мешаю, – она явно избегала даже смотреть вниз, в манящую бездну. Очертания лестницы растворялись во мраке, плотно укутывая любые тайны туманной завесой.
– Ты настолько плохого мнения обо мне, да? – она смутилась и отпустила руку, а потом отколупала от стены комок мха и швырнула его в черноту. Тот с протяжным всхлипом исчез, чуть-чуть задержавшись на границе тумана, как на гладкой поверхности болота, попробовавшего добычу на вкус и забравшего своё. – Я же лучше тебя.
– По-моему, жуткое место. Пошли отсюда, – Мишка кивнул двойнику и толкнул дверь, впустив внутрь горьковатый запах мокрого асфальта и неминуемого дождя.
Всё не так уж и плохо – нужно лишь шагать по улице и делать вид, что я не слышу этот неразборчивый шёпот. Мишка и симпатичная и повеселевшая человеческая версия меня бодро двигались рядом, оживлённо болтая, хотя он не переставал непрерывно оборачиваться даже после того, как убедился, что ни одна обезумевшая или оголодавшая тварь не спешит выскочить из-за угла или спикировать с крыши.
А моя копия быстро училась. Как девочка, которая вдруг сообразила, что выклянчивать подарок – не самая лучшая затея, и гораздо перспективнее сделать так, чтобы сами захотели и принесли, да ещё и уговаривали принять. Она словно забыла, что только что увивалась вокруг Мишки и теперь активно притворялась закадычной подружкой, изо всех сил жаждущей выручить меня. Обеспокоенно спрашивала, как я себя чувствую, и без умолку пересказывала разнообразные слухи о призраках, выскользнувших отсюда.
Странно, но я запомнила эту Москву иной – пустой и по-настоящему безмолвной, так что этот шёпот сводил меня с ума. Каждое подвальное окно манило заглянуть, зайти в подъезд и спуститься вниз, но я ловко притворялась, что ничего не происходит.
А кое-что мой двойник всё же пропустил, пристально наблюдая за жизнью по ту сторону. Она проговорилась, что лишь однажды видела, как я была здесь – сидела в магазине напротив с кучкой перепуганных людей. Этот портал мы проверили первым, но – сюрприз – там не было ни единой завалящей души на обмен, так что проход был наглухо закрыт.
Больницу она и не упоминала, а ведь как раз там у меня получилось вернуться во второй раз, и помогла в этом женщина, о которой я старалась не думать. А что, если она снова там? Загадочная древняя сущность, наконец встретившаяся со своими брошенными детьми – мурашки по коже. Кто знает – может, она проводник, способный вытолкнуть обратно незадачливых пассажиров? И если вежливо попросить… Стоило рискнуть.
Я ожидала чего угодно, но только не того, что запросто наткнусь на неё в холле больницы. Лена расхохоталась, непринуждённо обняв меня за плечи, и спросила, указывая на дружно побледневших спутников:
– Привет! Ты снова здесь? Но почему? И зачем якшаешься с кем попало? – Лена скептически оглядела их, укоризненно покачав пальцем. – Тебе не стоит водиться с ними.
– Это мои друзья. То есть он – друг. Она – нет. Я вообще не знаю, кто она.
– Юля, – Лена весело встряхнула меня и снова обняла, – пожалуйста, научись получше выбирать себе друзей.
– Очень постараюсь. А ты почему тут? Слышала краем уха, что вы помирились с Царёвым.
– А, да. Всё в порядке. Я слегка срезаю углы, когда перемещаюсь по городу. Наверху слишком много любопытных глаз, так что я люблю проскочить, чтобы сразу вынырнуть в нужном месте, – Лена протянула раскрытую ладонь и подняла уголки губ. – Тебя подбросить?
– Да, конечно, спасибо. А что будет с ними? – и показала на Мишу. – Я бы хотела вернуть и его.
Лена изумлённо подняла брови.
– А ты всё-таки рисковая. Он может и сам себе помочь, а вон та крошка со смазливым личиком, как две капли воды похожая на тебя, ей совершенно нечего делать наверху.
Юля-двойник опустила глаза и прижалась к краю грандиозного мозаичного панно, украшающего холл.
– Почему? – я буравила её взглядом.
