что в моей жизни она не значит ничего. Ни она, ни ее дочь, ни зять.
– Почему же ты… вы так озабочены смертью Жанны? Зачем понадобилось обвинять Тальникова?
– Обвинять? Ах да… Это версия полиции. Кстати, его уже отпустили под подписку, он, кажется, в родительскую квартиру поехал.
– Как?! – в изумлении уставилась я на Фандо, не веря – Захар мне даже не позвонил!
– Жанку убил не Тальников. Сейчас ищут парня, который был днем у нее в гостях. Он в бегах, но это ненадолго. Этот парень – ее давний друг, читай – поставщик наркоты. Мне даже жаль Тальникова как мужика: Жанка давно пьет и потребляет всякую дрянь.
– Вы знали?!
– И я, и Гела. Ляна, Жанка – взрослая девочка, заставить ее лечь в клинику не смогли ни мать, ни я. Кроме того, она, похоже, по-настоящему влюблена в этого парня и полностью находится под его влиянием. Одно время его не было – закрыли-таки на пару лет, несмотря на то что адвокатом была сама Зинаида Берштейн. Жанка тогда совсем умом тронулась – запои длились неделями. И длятся по сей день. Конечно, такое скрыть невозможно. Мать знает, но уже к ней не лезет.
– А как же Захар? Захар уверен, что Ангелина Станиславовна даже не догадывается, что дочь пьет! И не уверен, что у жены есть любовник! Странно…
– Кстати, Жанка умерла от отравления. В бокале с виски – хорошая доза клофелина. Этот парень ее ограбил – все украшения исчезли. В общем, к этому все шло в последнее время.
– Кто он, вы знаете?
– Знаем. Мажор. Отец – банкир, мать – юрист в крупной компании. Я с ними знаком. Порядочные, вменяемые люди. После его возвращения из колонии, когда он вновь начал куролесить, отказали от дома. Дальше все по накатанной: денежный поток от родителей перекрыт, я еще Жанку отказался спонсировать… Думаю, убивать он ее не планировал…
Стоп! Получалось, смерть Жанны как-то уж… подзадержалась! В моем немом «кино» парень в сером костюме спускался по лестнице днем, точно – до дождя. Захар появился дома только вечером. Жанна была сильно навеселе, плохо держалась на ногах, но жива! Я задумалась, вспоминая подробности сцены в спальне. Вот я вижу, как Захар кладет ее на кровать. Жанна тут же, громко смеясь, вскакивает, берет с тумбочки бокал, делает глоток, еще один, допивает до дна. Лицо на миг застывает в немом недоумении, его сменяет страх. Нет – ужас. Одновременно она тянет руки к Захару, тот легко отталкивает ее за плечи. Жанна кулем оседает на пол…
– Жанна прикончила весь виски из бокала почти залпом. И это случилось уже при Захаре. Видимо, днем она немного выпила и заснула? А смертельную дозу получила позже.
– Не виски – коньяк. Такое впечатление, что ты там была… Захар рассказал?
– Нет, то есть не важно.
Мне вдруг пришла в голову другая мысль. Я не могла понять одного: Захара отпустили, Георг говорит об этом так спокойно… Не знает, что тот слил информацию конкуренту? Или даже недругу? И вирус подсадил, или как его программка там действует? До сих пор шефу не сообщили? Не может быть! Я была уверена, что в службе безопасности у Фандо работают самые лучшие профессионалы.
– Значит, к Тальникову у вас претензий нет? – осторожно спросила я.
– Ну какие претензии? Жанку не травил. А что, он тебе так дорог, Ляна? – В голосе прозвучали ревнивые нотки. – Или? Да брось… Не может быть! Захар рассказал тебе, как попытался сдать мои секреты дружку Жанкиного папаши? – рассмеялся Фандо в голос.
– Попытался? – Я невольно улыбнулась в ответ, глядя, как по-мальчишески озорно блестят черные глаза моего будущего мужа. От него исходила такая уверенность в себе, такая снисходительность к людским слабостям, что я почти угадала его следующую фразу.
– Ляна, вся эта детская возня Захара стоила мне пяти минут здорового смеха. Да, программка его работает, может стать кому-то и угрозой. Но, прости, не мне. Он слил давно не актуальные проекты – все, что ему позволили. Пока он упражнялся, мои программисты легко справились с защитой на его ноутбуке. Не буду грузить подробностями, но, позволив Захару довести дело до конца, я вышел на заказчика. Этот чин из Департамента землепользования два года назад так и не дождался от меня взятки. Я честно выиграл тендер. Вот он и нанял Тальникова, пытаясь сработать на опережение. Ему нужно было знать, какие земли мне понадобятся для следующего проекта. Он в курсе, что я вкладываю неплохие деньги. А когда понял, что до проектов ему не добраться, заставил Тальникова подсадить вирусную программу, которую мои ребята тут же нейтрализовали.
– Что ты сделаешь с Захаром? – Я решила тоже перейти на «ты».
– Боже мой, да пусть живет! Работать у меня, конечно, не будет. Да и взял я его лишь по просьбе Гелы: денег ей не хватает хронически, – рассмеялся вновь Георг.
– А ты оплачиваешь ее прихоти, – упрекнула я, надеясь на то, что прозвучала фраза не очень ревниво.
– Это такая мелочь, поверь! Считай, благотворительность.
– Больше, конечно, у нас в городе некому помочь! И у самого проблем нет? – обозлилась вдруг я.
Он не ответил. Несколько минут мы оба молча смотрели в разные стороны: он – в окно, я – на подсвечник на столе. Слышны были только звуки со двора: визгливый лай какой-то мелкой собачонки и бубнящие женские голоса.
– Ты ничего обо мне не знаешь, – как-то обреченно произнес Георг, подняв на меня виноватый взгляд.
Глава 12
Как ни крути, это было правдой, и я кивнула. Георг тяжело вздохнул, но больше ничего не сказал, вдруг заторопившись уйти. Еще раз уточнив название района, где расположен наш дачный поселок, и записав телефон Сотника, он шагнул за порог, при этом забыв попрощаться. Но когда он делал пометки в телефоне, я успела уловить появившуюся на его лице легкую улыбку. Мне показалось, что фамилия Сотник ему знакома.
Погасив в себе порыв дернуться к кухонному окну, откуда был виден его «Хаммер», я вернулась в комнату. Да, до вчерашнего дня
