ягод даже больше в тему пойдет.
За этими мирными бытовыми хлопотами как-то забылось плохое, и, когда всё было готово, Зипка поднялся, чтобы позвать Таню, уже почти в своем обычном настроении.
— Таня, давай ужинать, — Максим залез к девушке на танк. Она по-прежнему лежала на боку, как он её и оставил. Он осторожно тронул её: — Тань…. — Она не реагировала. Зипка решительно перекатил её на спину. Вгляделся в крепко зажмуренные глаза, из которых снова текли слезы. Сказал: — Хватит реветь. Пошли ужинать. Завтра нужны будут силы. Слышишь. Пошли. Ну. Таня! Таня….
— Попались, — раздался сзади голос. Зипка подскочил, развернулся и уставился на неслышно подошедшую Кристину. Она стояла недалеко от костра. Растрепанные волосы с застрявшими в них стеблями травы, испачканная одежда и грязное лицо с вымученной улыбкой.
— Ты как здесь? — спросил Зипка.
— Сбежала от них, — ответила Кристина: — Я, похоже, как раз к ужину.
— Ага, только умойся, а то, как поросенок, — ответил Максим.
— Я бежала, падала и опять бежала. А потом не туда прибежала и искала дорогу. Хорошо следы от танков нашла. По ним и пришла сюда. Там трава с меня ростом на поле, — сбивчиво объяснила она, доковыляла до костра и плюхнулась прямо на землю.
— Пиздец, — выругался Максим. Одна в истерике, вторая, похоже, сейчас отрубится, вон башка уже к земле пошла.
— Э-э, не спи, — Зипка рванулся с танка, не обращая внимания на прострелившую болью спину, и еле успел подхватить падающую прямо в костер Кристину. Хрен с ней, ну сгорят волосы — новые отрастут. Но там булькает в котелках их ужин! Да ладно, кому ты врешь. Её ты ловил, а не котелки спасал.
— Лежи, — уложил он девушку на землю. Та не сопротивлялась. Зипка почесал голову и осторожно потрогал спину. Зашитая рана пульсировала острой болью, отдающей глубоко внутрь. Тяжко вздохнув, он опять залез на танк и принялся выгружать из ящика спальники. Раскатав их возле костра, он перекатил на один из них Кристину, затем залез на танк и истратил, наверное, последние силы, физические и душевные, чтобы спустить вниз Таню. Устроив и её на спальнике возле костра, он без сил растянулся рядом, желая лишь, чтобы его никто не трогал. Глаза закрылись сами собой.
— Максим, ешь скорее, — вырвал его из забытья голос Кристины. Он открыл глаза и уставился на дымящуюся тарелку, которую она держала в руках перед ним. Резко сел, схватил тарелку, и дальше руки и рот заработали сами без его участия. Пусть еда немного подгорела, но это была еда. Измученный, порядком замерзший организм обрадовался поступившей внутрь горячей пище. Опустошив тарелку, Зипка поднял глаза на Кристину, наблюдающую за ним со странным выражением лица. Перевел взгляд на сидящую рядом Таню. Она, сидела с пустой тарелкой в руках и смотрела на огонь.
— Спасибо, — сказал Зипка.
— Тебе спасибо, — ответила Кристина: — Ты готовил, я только не дала сгореть.
— Я уснул нечаянно.
— Ага. Таня, чай будешь? — спросила Кристина и, не дожидаясь ответа, принялась разливать чай из котелка в три стоящие на земле кружки. Отобрав у Тани тарелку и всучив вместо нее кружку с чаем, Кристина выдала кружку и Зипке, уселась рядом и прямо спросила: — Она из-за Пашки такая? — Зипка кивнул в ответ.
— Ясно, — сказала она: — Будем лечить.
— Не надо меня лечить, — тихо сказала Таня: — Я в порядке.
— Что-то не похоже. Ты сейчас на Царевну-Несмеяну похожа.
— Так повода для радости вроде нет, — ответила Таня.
— И для грусти тоже вроде нет, — парировала Кристина: — Подумаешь, Пашка потерялся. Ему в пошлом рейде вообще ракета на голову свалилась — и ничего. Стряхнул мозги, подлечился и снова в бой.
— Ничего? — вдруг завелась Таня: — Ты знаешь, что ещё чуть-чуть, и он бы в овощ превратился? Я ему эту гематому 4 часа убирала! Его по-хорошему списывать нужно было. Из армии. Напрочь! Но мне категорически запретили делать такое заключение. С вами отправили, присматривать. Много присмотрела? Колола вам эти сраные стимуляторы, а следом за ними обезболивающие и витамины, чтобы вы не свалились во время учебы. Ты хоть в курсе, что с вашими организмами эти уколы сделали? Да ты на себя посмотри. Щеки ввалились, глаза черные. И у Зипки такие же. Здоровые бойцы? Спасают мир? Да мы сами себя спасти не можем.
— А мы, может, не хотим себя спасать? — спросила Кристина: — Или не заслуживаем спасения?
— Таня, вот тут ты не права. Мы сами выбрали свой путь. Пусть тяжело, пусть приходится терять друзей и здоровье, но мы сами по нему идем. И никто не жалуется, — сказал Зипка.
— Мне вас жалко и мне не надо жаловаться, я и так всё вижу, — всхлипнула Таня: — Вы все убиваете себя. Мы все убиваем себя. Думаете, Пашка от большого ума схватил эту бомбу и понес ее выкидывать? Он просто плохо соображал в тот момент. Мы все плохо соображаем из-за переутомления. И делаем ошибки. Если бы он был отдохнувший и бодрый, он бы придумал какой-то другой способ обезвредить бомбу.
— Не придумал бы, — раздался позади Тани хриплый голос. Она резко обернулась и уставилась на вышедшего из-за кустов Пашку. Он был весь грязный и пыльный. Покрытый многочисленными ссадинами и царапинами. Порванная в хлам куртка каким-то чудом еще висела на нем. Пашка, хромая, сделал три шага до костра и уселся рядом с Таней.
— Драсти, — прохрипел он. Отобрал у Тани кружку с чаем и мгновенно её выпил.
— Не ждали? А мы приперлись, — сказал он уже почти нормальным голосом, прокашлялся и пропел: — Не спешите нас хоронить, а у нас еще здесь дела…. — И снова зашёлся в кашле.
— Папа? — не веря своим глазам, сказал Зипка. На всякий случай протер их руками. Папа не исчезал.
— Ну вот, а ты ревела, — опять повесела загрустившая было после Таниных слов Кристина: — Я же говорила, что ничего с ним не случится.
А ты не ревела? — Кристина мгновенно смутилась. — Ревела, — призналась она: — И чуть Славку не застрелила. Они меня не отпускали. — Она вдруг вскочила на ноги, бросилась к Пашке и принялась лупить его по голове. — Скотина! Ты зачем там делаешь! Из-за тебя чуть вся рота не пересралась. Осёл!
Пашка, закрыв голову руками, спокойно сидел и не сопротивлялся, словно принимая наказание. Таня не выдержала и изо всех сил оттолкнула Кристину. Та, не ожидая резкого толчка в бедро, потеряла равновесие и свалилась на землю. Попыталась было вскочить, но запал иссяк и она, тяжело дыша, осталась
