верно? Точнее, его часть. Но… это другой Лондон.
Чертежник удивленно вскинул брови:
— Как вы догадались?
Кэт указала на скопление геометрических фигур в нижнем правом углу, обозначавшее фортификационные сооружения на северном берегу реки.
— Это Тауэр, сэр, здесь есть подпись. А вот Темза, и Лондонский мост, и…
— Вы умеете читать?
— Да, сэр, а еще я неплохо пишу.
Кэт встречала служанок, обученных и тому и другому, поэтому не видела причин скрывать свои знания. По-прежнему держа в руке чернильницу, она подошла ближе:
— Но на плане все выглядит не так, как сейчас, сэр. Тауэр другой формы. А это место на западе, где встречаются восемь дорог, — что там такое?
— На чертеже не нынешний город. Это возможный план будущего Лондона.
— Вы про Лондон доктора Рена?
— И про мой Лондон, — нахмурившись, заметил господин Хэксби. — По правде говоря, он такой же мой, как и его. Это наше видение того, каким может стать город.
Правая рука Хэксби, лежавшая на столе, опять задрожала. Чертежник накрыл ее левой рукой, прижимая кисть к столешнице. Взглянув на Кэт, он заметил в ее взгляде любопытство.
— Иногда со мной такое бывает, — сердито бросил он. — И в эти моменты я не могу работать.
— Не можете работать, сэр?
Он обвел широким жестом чертежную доску, планы, инструменты.
Некоторое время Кэт смотрела ему в глаза, потом опустила взгляд на два плана. На них была изображена одна и та же юго-восточная часть Сити. Кэт заметила написанные карандашом замеры и пояснения. Наверное, это черновик, и господину Хэксби нужно выполнить чертеж на чистовую. Кэт ужасно хотелось изучить план как следует, чтобы будущие строения приняли перед ее мысленным взором четкие очертания.
Тут со двора донеслись голоса, потом мужской смех. Дверь павильона распахнулась, врезавшись в стену. Вошли двое мужчин.
Одним из них оказался улыбающийся и чуть раскрасневшийся доктор Рен.
А вторым — дядя Олдерли.
Его появление не укладывалось в голове у потрясенной Кэт. Дяде Олдерли нет места в ее новом мире, в котором она — служанка и к тому же беглянка.
Господин Хэксби фыркнул:
— Вам лучше подождать, хотя сомневаюсь, что сегодня придется много работать. Во всяком случае, мне.
— Вы непременно должны взглянуть на одну весьма любопытную книгу, сэр, — обратился доктор Рен к господину Олдерли.
Он был моложе и ниже ростом, чем господин Хэксби. Доктор Рен был хорошо одет и к тому же отличался импозантной наружностью — одним словом, настоящий джентльмен.
— Мы нашли ее в гробнице в проходе Святого Павла. Говорят, этот том — ровесник самого собора.
Опустив голову, Кэт поставила чернильницу на стол. Джентльмены направились к полке за столом, за которым в дальней части павильона трудились секретари. Кэт не осмеливалась взглянуть в их сторону. Вся дрожа, она отвернулась, взяла тряпку, которой господин Хэксби промакивал наконечники перьев, и стала стирать с пальцев чернильные пятна.
— Вот эта книга, сэр, — сказал доктор Рен дяде Олдерли. — Пожалуйста, взгляните на начальную прописную букву и любопытный рисунок, в который она вписана.
Кэт рискнула бросить на них быстрый взгляд искоса. Доктор Рен открыл массивный обугленный том в кожаном переплете с металлическими деталями. Дядя Олдерли рассматривал книгу. Он стоял к племяннице спиной.
Тут Кэт в голову пришла страшная мысль. Что, если кузен Эдвард тоже с ними? С минуты на минуту он войдет сюда со двора.
— Господин Хэксби, — обратился к чертежнику Рен, — будьте добры, покажите господину Олдерли, что мы обнаружили. Писанину монахов вы разбираете лучше меня.
Пока мужчины стояли отвернувшись, Кэт скользнула вдоль стены и через открытую дверь юркнула во двор. Девушка побежала к воротам. Собаку больше занимали непристойные выкрики зевак возле останков, прислоненных к стене клуатра, поэтому она спокойно дала Кэт пройти. Затерявшись в толпе, девушка поспешила на запад через пепелище и руины Сити.
Пока она была в павильоне, дождь полил сильнее. Капли стекали у нее по щекам, будто слезы, плечи и подол платья быстро намокли. Кэт забыла взять серый плащ.
Глава 13
— Иди наверх, Джейн, — распорядилась госпожа Ноксон, мотнув головой в сторону лестницы.
Было погожее утро, и в огороженный дворик дома проникало солнце. Кэт развешивала на веревке белье, а точнее, мелкие предметы, требующие деликатного обращения, — платки, манжеты и все в таком духе. Госпожа Ноксон предпочитала, чтобы их стирали и гладили под ее личным контролем.
— После того как все развешу, госпожа?
— Оставь белье. Тебя желает видеть господин Хэксби. Или у твоих мозгов сегодня выходной?
Кэт поправила манжеты и поднялась наверх. Девушка сразу насторожилась: она не разговаривала с господином Хэксби с тех пор, как два дня назад сбежала со двора Дома конвокаций. Кэт постучала в дверь его комнаты, и Хэксби велел ей войти.
Он стоял у окна, против света, отчего напоминал высокую сгорбленную тень. Рядом с ним Кэт увидела доктора Рена. Глядя в пространство между двумя мужчинами, девушка сделала книксен. Оба на нее даже не взглянули.
— Новые замеры нужны мне ко второй половине дня, — объявил доктор Рен. — Уж это-то я должен сделать как следует. И я уверен, что король будет доволен.
— Вы обсудите с ним остальное, сэр? — спросил господин Хэксби. — Я про город.
— Попробую. Но вряд ли я чего-то добьюсь. Когда мы встречались с джентльменами из Тайного совета и Совета палаты общин, все сразу стало ясно. — Лицо Рена было бледным и усталым. Он говорил сухо и медленно, как будто слова причиняли ему боль и доктор с трудом их произносил. — Как бы король ни мечтал о новом Лондоне, денег у него нет, и у Сити тоже, а что касается Сити, то желание у него, по-моему, тоже отсутствует. Единственное, что всех интересует, — нажива. Хотя чему тут удивляться? На днях Олдерли отделался от меня красивыми словами. Пока он получает проценты со своих займов, на остальное ему плевать. Все они одинаковы. Интересуются только собственными прибылями и не видят ничего дальше конца следующего квартала.
— А как насчет Таможни, сэр? — хмурясь, спросил господин Хэксби. — С этой стороны затруднений не предвидится?
— Надеюсь, что нет, — если правильно себя поведем. Это ведь как-никак символ королевской власти в сердце Сити, и король понимает его важность. Но составление плана откладывать нельзя, иначе он может и передумать. Я должен доставить исправленные чертежи в Уайтхолл после обеда, поэтому
