Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
– Для меня важно, чтобы люди знали, что я не причиняла вреда своей сестре. Я сделаю все что угодно ради ее защиты. – Неужели я не доказала этого семь лет назад? Варинийский закон гласит, что каждый человек несет такую же ответственность за незнакомца, как и за свою семью. Позволить кому-то умереть, когда ты мог бы спасти его, – значит навлечь худший позор на свою семью. Эта идея, эта ответственность друг за друга укоренились во мне с рождения, но это не имело ничего общего с моими мотивами спасения Зейди. Я всегда буду защищать сестру, даже если для этого придется вырвать ее из стальных когтей самого Талоса.
– Мне сказали, что она любит сына губернатора Кристоса.
– Да. Так же как и он любит ее.
Немея вздохнула и потянулась за кусочком сушеной рыбы.
– Если бы любовь была настолько важна, насколько люди в это верят.
Я не спала и не ела с тех пор, как Зейди получила ранения, и у меня уже не осталось никаких сил терпеть сложившуюся ситуацию.
– И что вы хотите этим сказать?
– Мой муж умер пятьдесят лет назад от слишком глубокого и быстрого погружения. Я так сильно его любила. Но романтическая любовь не длится вечно. Нас разлучит смерть, если этого не сделают время или обстоятельства.
Я покачала головой. Я пришла сюда не ради уроков философии.
– Так старейшины позволят мне поехать в Иларию или нет?
В ответ она наклонилась и подняла небольшую баночку из рога нарвала.
– Здесь.
Я открыла крышку и заглянула внутрь, увидев светло-коричневый бальзам. От него шел скверный запах, как от птичьего помета.
– Из чего он?
– Из коричневых водорослей и… других ингредиентов. – Она взяла пальцем небольшое количество средства и коснулась им моей щеки. – На противоположной стене висит зеркало.
Скептически настроенная, я прошла к большому, заляпанному мухами зеркалу, которое, должно быть, попало сюда в результате незаконной торговли или с затонувшего корабля. Я протерла небольшой покрытый солью участок и пристально всмотрелась в свое отражение. Раньше я могла видеть себя только в мамином карманном зеркальце.
Передо мной как будто была Зейди, но чуть-чуть другая. Я начала сверху. Сэми был прав; мои глаза были немного у́же. Мой нос был прямым и ровным, почти абсолютно идентичным носу Зейди, но, возможно, ее ноздри были чуть-чуть круглее. И мои губы были полными и розовыми, прямо как у Зейди, хотя я подумала, что изгиб ее верхней губы был более явно выраженным.
Я ахнула, осознав, что мой взгляд скользнул мимо моего шрама, не заметив его.
Немея засмеялась, когда мои пальцы быстро коснулись щеки. Маскирующий тон на шраме сразу же исчез. Я повернулась к ней.
– Он не останется навсегда?
– Бальзам продержится бо́льшую часть дня, но для его закрепления потребуется несколько минут. И тон исчезнет через пятнадцать минут пребывания в воде. Это лучшее, что я могу сделать за такой короткий период времени.
Слезы брызнули из моих глаз.
– Почему вы не сделали этого для меня раньше?
Ее старческое лицо появилось рядом с моим в отражении.
– Ради чего, дитя? Если мы скроем свои шрамы, это не значит, что они исчезли. Так же как и красота не может скрыть то, что у нас таится внутри.
Наши глаза встретились в нашем с ней общем отражении. Ее были серыми, как тучи, в то время как у нас с Зейди были мамины, золотистые, глаза. Как мед, однажды сказал Сэми, хотя никто из нас ни разу в жизни не видел его. Он описал мед как «нечто, произведенное насекомыми», и мы обе расценили это как оскорбление.
– То есть это значит, что я отправлюсь в Иларию? – спросила я.
– Да.
Я обернулась, чтобы заглянуть ей в глаза, но не смогла выразить свои чувства и мысли словами. Она улыбнулась и похлопала меня по плечу.
– А теперь, девочка, тебе следует пойти домой и подготовиться к путешествию. Путь до Иларии займет пять дней на карете, и бо́льшую часть пути ты будешь плохо себя чувствовать.
Я моргнула, глядя на нее. После несчастного случая я ни разу не болела, если не считать самого отравления кораллом.
– Почему?
– Ты никогда прежде не была на суше. Для твоего организма все станет потрясением, и не в последнюю очередь пища. Говорят, что там даже воздух иной. И тебе будет холодно, несмотря на то что стража обеспечит тебя подходящей одеждой.
Я подумала о плаще Сэми. Значит, он теперь мой? И будут ли все прекрасные ткани из сундука Зейди, нити жемчуга, гребень тоже теперь принадлежать мне? Или же мне не полагается ничего из предметов роскоши, дарованных моей сестре? И что обо всем этом подумает бедняжка Элис, когда узнает, что она проиграла корону сначала Зейди, а теперь и мне?
– Что, если король узнает о том, что мы сделали? – испуганно прошептала я. – Он здесь всех накажет?
Немея приподняла одно костлявое плечо.
– Да. Хотя такими темпами мы в любом случае вымрем от голода в ближайшие пять лет. Король должен задать себе вопрос: кто, кроме нас, принесет ему его драгоценный жемчуг?
У меня перехватило дыхание. Раньше никто из взрослых никогда не признавался мне, насколько бедственно наше положение дел, и не указывал, насколько велика зависимость короля от нас, в такой жесткой форме.
– Почему же губернатор Кристос не восстанет против иларийцев? – спросила я. – А старейшины?
– Революция – для молодежи, дитя. Кроме того, кто из нас может что-то сделать отсюда? Если мы удержим жемчуг, король удержит все остальное. Если нас поймают при попытке сойти на берег, нас убьют. – Она протянула мне банку. – Ну же, иди. Возвращайся домой к своей семье. Другие старейшины уже сообщили им эту новость, и я полагаю, что ты захочешь провести как можно больше времени со своей сестрой.
Когда я выходила, ее слова продолжали звучать у меня в голове. Кто может что-то сделать отсюда?
– Что насчет меня? – спросила я, повернувшись к ней.
Немея с любопытством взглянула на меня.
– А что насчет тебя, дитя?
– Я ведь буду там, в замке. Король прислушается ко мне. Если я расскажу ему, в каком мы отчаянии, что без еды и воды некому будет нырять за жемчугом… Ему придется что-то предпринять. Разве нет?
Она снова пожала плечами.
– Может быть, он что-то сделает, а может, и нет, – сказала она. Но на этот раз с улыбкой.
Той ночью я не спала. И сомневаюсь, что вообще кто-то из домочадцев спал, хотя, если не считать всхлипы Зейди, было тихо. Я держала ее за руку в течение долгих часов, говоря, что все будет хорошо, что они с Сэми поженятся и родят много прекрасных детей, хотя я не знаю, верила ли она мне.
Пока мои губы говорили о Зейди и ее жизни здесь, в Варинии, мои мысли были далеко. Я вспомнила свою молитву Талосу вечером на ужине в доме губернатора Кристоса, после того, как я встретила Талина. Я попросила его послать меня вместо Зейди, чтобы спасти ее от судьбы, которой она не хотела.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
