Против того предположения, что весь этот комплекс являлся лишь штаб-квартирой фюрера, говорит то обстоятельство, что всеми строительными работами, которые велись в том районе начиная с 1942 года, руководил обер-группенфюрер СС Ганс Каммлер, человек, с которым мы еще не раз столкнемся в дальнейшем. Таким образом, маловероятно, что комплекс сооружался лишь как последняя ставка Гитлера, поскольку Каммлер имел самое прямое отношение к программе разработки и создания секретного оружия в нацистской Германии. Следовательно, гораздо вероятнее, что комплекс являлся частью обширной засекреченной империи черных проектов СС[100]. В уцелевших немецких архивах, а также вообще где бы то ни было нет никаких упоминаний об этом комплексе, однако на самом деле они находятся у всех на виду[101].
Так какие же исследования проводились в этом комплексе? Об этом было почти ничего не известно до тех пор, пока после объединения Германии не заговорили свидетели и родственники свидетелей. Одним из таких свидетелей был Адольф Бернд Фрайер, который перед своей смертью в Аргентине написал письмо немецким исследователям Эдгару Майеру и Томасу Менеру, в котором изложил все известные ему подробности о подземном комплексе, полученные в тот период, когда он принимал участие в строительных работах По утверждению Фрайера, основной задачей этого комплекса было обслуживание специальных орбитальных летательных аппаратов (!) под названием «Amerika Raket» («Американская ракета»), межконтинентальных баллистических ракет, способных достичь территории Соединенных Штатов, а также проведение испытаний атомного оружия под руководством доктора Курта Дибнера на базе подземного завода по производству тяжелой воды![102]
Но, что самое важное, Фрайер утверждает, что атомное оружие было готово 2 июля 1944 года![103] О каком именно атомном оружии идет речь? О «грязной» радиационной бомбе, способной вызвать заражение большой территории смертоносным радиоактивным веществом, но не идущей ни в какое сравнение с настоящей бомбой, основанной на реакции ядерного деления? Или же действительно об атомной бомбе? Формулировки, которые использовал Фрайер, не позволяют сделать однозначный вывод. Но один момент сразу же бросается в глаза — дата, 2 июля 1944 года, тот самый месяц, когда было совершено покушение на Гитлера в результате так называемого «бомбового заговора» (лучше названия не придумать), состоявшееся примерно через две недели. Таким образом, успешное испытание даже «грязной» радиационной бомбы могло стать одним из основных факторов, побудивших заговорщиков совершить попытку устранения Гитлера именно в тот момент. Возможно, именно оно объясняет скрытую логику их действий: заговорщики рассчитывали, что союзники, несмотря на свои требования безоговорочной капитуляции, согласятся на переговоры с антинацистским (или хотя бы не нацистским) переходным правительством Германии, ибо обладание подобным оружием даст заговорщикам в руки существенный рычаг давления на переговорах. А если заговорщикам было известно о существовании такого оружия и о планах Гитлера им воспользоваться, возможно, это явилось еще одним моральным стимулом, подтолкнувшим их к действиям.
В любом случае, наибольшие проблемы в этом рассказе о якобы имевшем место испытании атомной бомбы, осуществленном нацистами в Ордруфе, в районе Тюрингии, имеющем название «Три угла», заключаются в следующем. Согласно Фрайеру, испытание состоялось 4 марта 1945 года на старом плацу в Ордруфе. Там была возведена небольшая платформа высотой около шести метров, на которую поместили маленькое «атомное оружие»[104]. Это оружие, согласно Фрайеру, имело вес всего каких-то сто граммов!
Этот момент в рассказе об истинном характере нацистской атомной бомбы, сделанном человеком, якобы имевшим к работам самое непосредственное отношение, является самым существенным и очень проблематичным, ибо сразу же бросается в глаза, что от ста граммов очень далеко до пятидесяти или около того килограммов критической массы, необходимых, как это было показано, для создания атомной бомбы на основе урана, и значительно не хватает до критической массы, которая требуется для обычной плутониевой бомбы. Однако Фрайер настаивает на этой цифре и, более того, утверждает, что все «рабы», несчастные заключенные концентрационного лагеря, которых заставит принять участие в испытании, в радиусе 500–600 метров от эпицентра были сражены на месте[105]. Следовательно, зона поражения составляла в поперечнике от 1 до 1,2 километра, что сравнимо с поражающими характеристиками современной тактической ядерной бомбы. Для обеспечения такой зоны поражения потребовалось бы огромное количество имевшихся на тот момент обычных взрывчатых средств, вес которых многократно превысил бы те сто граммов, о которых говорит Фрайер. Все эти замечания указывают на то, что в действительности это «А-Waffe», или «атомное оружие», представляло собой полноценную атомную бомбу. В таком случае как объяснить необычайно малую критическую массу, особенно в свете того, что «Манхэттенский проект» нацелился на критическую массу урана, равную приблизительно 50 килограммам?
Этот вопрос заслуживает серьезного анализа, ибо — если верить показаниям Фрайера — это позволяет по-новому взглянуть на истинную суть нацистского проекта создания атомной бомбы. Мы уже убедились, что над этим проектом трудились разные и не связанные между собой группы, что объясняется отчасти соображениями безопасности, а отчасти сугубо практичным характером нацистской программы. Лично я считаю, что «группа Гейзенберга» в составе ученых с мировыми именами сознательно использовалась нацистами в качестве прикрытия, предназначенного в первую очередь для союзников. Несомненно, разведывательный и контрразведывательный аппарат СС рассудил и совершенно справедливо, что эти видные ученые станут первостепенными целями для похищения и устранения. Следовательно, крайне маловероятно, что нацисты сосредоточили истинные секреты работы над атомной бомбой в руках этой группы. Сам факт такой долгой жизни «легенды союзников» после войны является прямым свидетельством успеха этого замысла. Настоящие работы над атомной бомбой велись вдалеке от пытливых глаз разведки союзников, под покровительством рейхспочты и, что гораздо важнее, при непосредственном участии СС
С вторым аспектом германской программы создания атомной бомбы мы также уже встречались: главный упор делался на то, что было практически осуществимо в реальном будущем, на протяжении войны. Отсюда вытекает то, что хотя немцам и было известно о возможности создания бомбы на основе плутония и, следовательно, было известно, что действующий ядерный реактор, вырабатывающий плутоний, позволит Германии получить больше бомб из того же самого количества расщепляемого ядерного сырья, они сознавали и то, какие преграды поджидают на этом пути, главной из которых было создание работоспособного реактора. Таким образом, как уже было замечено, Германия сделала ставку на разработку только урановой бомбы, поскольку урановую руду можно обогатить до чистоты оружейного урана, не обладая ядерным реактором, а поскольку необходимые для этого технологии уже имелись, они и были широко применены. Подобно американскому «Манхэттенскому проекту», германская атомная программа, находящаяся в ведении СС, полагалась на большое количество ядерных заводов, которые занимались разделением и очисткой изотопов.
