Ярый Мрак крепили сеть, чтобы увезти сундучок. Меня потом допрашивали в Иллии и в Халфате.
– Ничего себе... – охнул Бенц.
Анри деу Родьер переводил распахнутые глаза с одного говорившего на другого. На его собственной помолвке разворачивалась история, достойная стать сюжетом книги.
А халфатиец продолжал:
– Оммун, сын Валхана, командовал нами. Он не потребовал на борту корабля открыть сундучок и показать подарки. Он поверил в печать.
– Печать? – быстро переспросил сеор Антанио. – Печать была одна? Или три?
– Одна, – твердо ответил Райсул и продолжил рассказ: – Оммун был командир, Оммун должен был отвечать. Но отец Оммуна – первый советник повелителя. Как может быть виноват сын первого советника? Сказали, что командиром был я. Мой отец не советник, мой отец растит грифонов. Меня изгнали из патруля. Семья отказалась от меня, чтобы мой позор не пал на братьев. Я ушел за Хребет Пророка...
Он вновь уселся на скамью и мрачно уставился куда-то мимо сеора Антанио.
– Какое невероятное совпадение... – негромко сказал диль Фьорро. – Что ж, если это так, то у меня остается последняя надежда – разыскать Лодовико Тоцци.
– Но вы его не найдете, – сочувственно сказал Дик Бенц. – Разве что во владениях Гергены Гостеприимной.
– Что это значит, сударь?
– Тоцци – очень редкая фамилия. А я знаю, что некий Лодовико Тоцци – леташ, прошу заметить! – был повешен за контрабанду лет пять тому назад.
Удар был тяжел. Сеор Антанио помолчал, дрогнувшей рукой налил себе вина, выпил и сказал горько:
– Значит, исчезла моя последняя надежда. Эта история окончена.
– Окончена? – переспросил Дик Бенц. – А по-моему, все только начинается.
5
Любопытство – добродетель
До тех пор, пока на свете
Незаметно в спину метят,
Путая следы.
(Л. Бочарова )
Все уставились на капитана.
– Все только начинается, – объяснил Дик Бенц, – потому что мне стало любопытно.
Он тоже налил себе вина и преспокойно осушил бокал, ничуть не смущаясь под общими взглядами.
– Я хочу знать, что вышло с сундучком, – продолжил он весело. – Моя небесная покровительница – богиня удачи. Уверен, именно она подбросила мне этого дельфина!
За спиной капитана невольно покачал головой боцман Хаанс. «Подбросила мне этого дельфина» – ага, как же! Как будто не он, Хаанс, удирая из кабинета губернатора, прихватил серебряную цацку!
Но, конечно, поправлять капитана боцман не стал.
– А раз дельфин попал ко мне, то я в этой истории не посторонний! – твердо заявил Бенц. – Я намерен в нее влезть! И я уже вижу ниточку, за которую можно потянуть, чтобы распутать клубочек. Если будет угодно моей божественной защитнице, то мы, ваша милость, сумеем доказать вашу невиновность и послать Каракелли ко всем демонам!
Диль Фьорро пристально вгляделся в оживленное лицо молодого франусийца.
– Капитан, вы... вы необычный человек. Вы говорите невероятные вещи, но я уже знаю, что вы способны на дела, которые мало кому даже пришли бы в голову. Чего стоит одно ваше обучение под чужим именем... Если вы действительно сумеете раздобыть сведения, которые прольют свет на это давнее преступление... клянусь, вы не пожалеете об этом! Семейство диль Фьорро обладает влиянием при иллийском дворе. Я многое смогу сделать для вас.
Бенц посерьезнел. Ответный взгляд был пристальным, кинжальным – глаза в глаза.
– Влияние при иллийском дворе? Что ж, ваша милость, предлагаю сделку. Я занимаюсь разгадкой тайны, которая мешает вам жить. И если мне удастся узнать что-то полезное... тогда вы, ваша милость, употребляете всё свое влияние и пускаете в ход все свои связи. И постараетесь добиться королевского указа, по которому в Небоходную академию принимали бы не только дворян, но и всех, у кого есть желание и деньги.
– Ого! – не удержался старый погонщик.
Сеор Антанио развел руками. Он ожидал чего угодно, но не этого.
– Вы много обещаете – и многого требуете. Что ж, принимаю вызов. Если сумеете отгадать загадку, заданную преступниками... тогда я докажу, что слово адмирала диль Фьорро кое-что значит во дворце. Но с чего вы собираетесь начать? И могу ли я помочь?
– Можете. – Дик был собран и серьезен, как на капитанской галерее. – Сделайте то, что собирались сделать до встречи со мной. Пошлите в Андерхилл умного, осторожного человека. Пусть аккуратно вызнает, как дельфин попал в кабинет губернатора.
– Но вы только что сказали...
– ...что Лодовико Тоцци повешен. Но не стоит сбрасывать со счетов Нуммо Нулло, парусного мастера. Нам сказали, что он убит, но кто сказал? Загадочная старуха, встреченная в глухом лесу, вдали от людских жилищ? Кто ее видел, кроме этого вашего боцмана... как его... Может, он про старуху все сочинил?
– Верано. Боцман Верано. И он был не один, с ним были еще двое леташей.
– Да? И все-таки не нравится мне эта бабка... Попробуйте разобраться с подсвечником – может, он приведет вас к Нуммо Нулло. А я лягу на другой курс.
– На какой же?
– Ну, вы же не верите, что сундучок был похищен случайно, правда? Такая ценная добыча, да еще и оказала влияние на отношения между Иллией и Халфатом... Ведь были же при дворе люди, желавшие сорвать эту свадьбу?
– Да. Свадьба готовилась втайне, но слухи все-таки просочились, как мне потом рассказывали...
– Вот! Ни за что не поверю, что кто-то увидел пустую каюту Каракелли и подумал: «А не спереть ли чего-нибудь, пока хозяина нет?»
– В коридоре стоял часовой...
– С часовым еще разберемся, я сейчас про Каракелли. В ночь, когда был украден сундучок, в каюте не было человека, который отвечал за сохранность свадебных подарков. Вы считаете это совпадением? Его увела женщина. Очень редкое имя. Кто она такая,
