оплели сотканный из света кокон, точно питон, раз за разом сжимая кольца и погружая нас в смертельную мглу. Мне крайне повезло, что рядом оказалась полудница, а не такой же школяр, как я — тогда бы мы неминуемо пополнили коллекцию скелетов.
Но искра в ладони девушки сверкнула ярко, как сварка. Сияющая сфера резко расширилась и отбросила тьму к стенам и потолку. Яра тут же схватила меня за руку и потащила прочь из проклятого ангара, но открытое пространство уже не спасло бы нас так же, как раньше.
Солнце полностью село, а луны плотоядная нечисть ни капельки не боялась. Щупальца сплелись в единый поток, похожий на выхлоп от стартующей ракеты, и с ревущим гулом устремились за нами. И судя по грохоту и звону позади, тьма была вполне осязаемой, способной сшибать все на своем пути.
Пару раз она подбиралась слишком близко, и тогда Яра оборачивалась и стреляла ослепительным копьем из ладони. Это помогало, но ненадолго — «пробоина» тут же затягивалась дымом, и погоня продолжалась с удвоенной яростью.
Хорошо хоть бежать пришлось недалеко, однако ворота оказались заперты. Я забарабанил в них кулаками и заорал что есть мочи, но вместо помощи стрельцы дали залп вверх, побросали ружья и бросились наутек. Их судьба оказалась куда печальнее нашей — дым как цунами перевалил через забор, и судя по частому стуку за ним, охранников постигла та же участь, что и корабелов.
— Ломай дверь, — Яра шагнула навстречу тьме, держа в левой руке искру, а в правой — огненное копье. — Я прикрою.
Сперва хотел обхватить преграду всеми шестью жгутами и сорвать с петель, но затем вспомнил, что так напрягаться вовсе не обязательно. Достаточно запустить пару штук на ту сторону и поднять засов. Но даже это получилось сделать далеко не с первого раза. Пришлось задействовать еще два отростка, чтобы пропустить их понизу и толкнуть брус вверх.
Тьма позади бушевала, как ураган, а от каждой вспышки и без того тонкие щупальца вздрагивали и рассыпались пеплом. И дело не столько в светлой волшбе, сколько в моем страхе, что не давал использовать дар в полную силу.
Пришлось напомнить себе, почему нельзя сдаться и подохнуть здесь и сейчас. Потому что дома меня ждут родители, друзья, учеба, да и вообще жизнь — это весело, особенно когда под рукой интернет. Теплые мысли растопили оковы ужаса, и теневые жгуты кое-как добрались до цели и вытащили брус из пазов.
Я тут же распахнул створки плечом и заорал, размахивая руками, едва не споткнувшись о то, что осталось от охраны:
— Откройте, быстрее!
— Еще чего! — крикнули из терема. — Вы видели, что снаружи творится?
— Да, блин! — подскочил к окну и захлопал по слюдяному стеклу. — Еще как видел! Откройте!
— Не смейте! — велел кто-то из купцов. — Не то эта дрянь проникнет внутрь!
Хотел сказать, что она боится света, но тогда бы нам точно никто не открыл. А зачем лишний раз рисковать, если способ противодействия чудищу уже известен? Вместо этого перехватил фонарь покрепче и замахнулся им над головой:
— Открыли — живо! Не то я вам все стекла повыбиваю!
— Вот поганец! Убейте его!
— Ага, — я узнал глухой бас Шрама. — Окно открыть — или так стрелять?
Толстосумы вмиг притихли, а глава стражи впустил нас в хоромы.
— На кой только отдали сталь важное место проклятой нечисти, — проворчали из толпы, когда мы шли мимо.
— Так никто и не отдавал, — ответил сосед. — Он его сам и построил.
— Значит, отобрать надо. Слишком жирный кус для этого ящера.
— Вот-вот. Теперь весь торг коту под хвост.
— Вы лучше не болтайте, — произнес я с лестницы. — А зажгите все, что может гореть. Тварь снаружи боится света. Продержимся до утра — считай, спасены.
Когда я вошел в кабинет, Горыныч развалился на подушках, чадил кальяном и наслаждался массажем в исполнении наложниц, которые старательно наминали ему трапеции.
— Что было на том корабле? — спросил я таким тоном, словно змей был подозреваемым в государственной измене, а я — канцелярским дознавателем.
— На «Пламени Востока»? — судя по заплетающемуся раздвоенному языку, хозяин, похоже, еще и хряпнул чарку-другую. — На моей безвинно убиенной прелести?
— Куда он летал? Кто взошел на борт? Мне нужен полный перечень пассажиров и груза.
— Потише… — ящер поморщился. — И так башки раскалываются. «Пламень» строился для Великой Регаты. Это ежегодное состязание корабелов со всего мира. Кто победит — получит не только ценный приз, но и немалую славу, а вместе с ней — уйму очень выгодных контрактов.
— Дальше, — я поразился собственной наглости, но когда за окном бушует мрак-людоед, все стеснение растворяется, как плоть в этом самом мраке.
— «Пламень» проходил итоговые испытания, — Горыныч, видимо, пребывал в таком отчаянии, что даже не замечал дерзкого обращения. — Проверялись скорость, устойчивость и дальность полета. Конечная цель была где-то в Сибири — точнее только капитан знает, а я в этом ни черта не соображаю. Просто даю деньги и жду результат.
— Он вез людей?
— Да… — после недолгих раздумий прозвучал ответ. — Вроде как одного магистра и горстку дворянских отпрысков. Наверное, собирались поступать в Академию. Я видел, как они сходили с палубы… Хотел еще устроить разнос, но корабль пришел на два дня раньше срока, вот я и передумал. Если уж старый пройдоха решил подзаработать — Тьма в помощь. Лишь бы это не мешало задаче.
Я посмотрел на Яру:
— Что это может быть?
Девушка хохотнула:
— Что угодно. Ты хоть представляешь, какая сила скрыта среди Тайги?
— Так или иначе, это что-то все еще здесь. Нужно дождаться утра и поискать.
— Секундочку! — Горыныч вышел из хмельного оцепенения и вскинул когтистый палец. — Вы вредителя ищете — или какую-то колдовскую побрякушку?
— У нас есть все основания полагать, что вредитель прибыл на «Пламени», — ответил я.
— И что же получается — я зря купцов арестовал?
— Наоборот. Так вы спасли им жизни.
Едва успел это сказать, как дверь с грохотом отворилась, и в кабинет спинами вперед влетели стрельцы. Бородачи рычали и пытались оттолкнуть ружьями рассвирепевшую толпу, но торговцы перли вперед, как ледоколы.
— Эй, змеюка окаянная! — вперед вышел самый старый и пузатый, в расшитом золотом и жемчугами
