сама смутившись собственных слов, отвернулась и отошла.
– Простите, – сказала она. – Не знаю, зачем я это говорю. Впрочем… С кем еще я могу говорить?
Барон молчал.
– Все это продолжается уже два с лишним года, – баронесса просто произносила это вслух. – С тех пор как умер мой муж. И мне совершенно не на что жаловаться. Хотя, похоже, именно это я и делаю.
– Хотите сменить портрет? – спросил барон Гарт.
Леди Моделар посмотрела на него, потом на портреты и даже засмеялась.
– Конечно нет! Мне нравится мужчина, а не корона!
Барон подошел к окну и на светлом фоне превратился в темный силуэт.
– Без нее мы все были бы другими, – сказал он.
Леди Моделар едва заметно сдвинула брови, покрутила эту мысль в голове и вдруг улыбнулась.
– Мне очень нравится луковый суп, только, пожалуйста, не кладите в него лук? Да? В этом есть смысл.
Она встала рядом с барном лицом к свету.
– Если вам будет интересно, Ваша Светлость, матушка Хло беспокоится, – сказал барон.
– И что же ее беспокоит?
– Другая женщина.
Баронесса помолчала.
– Забавно получить благословление от кухарки.
– Она давно приглядывает за людьми в этом замке.
– Защищает королевство от амбициозных дам?
Барон Гарт качнул головой.
– Королевство защищает граф Меамольд.
– Ах! – понимающе кивнула баронесса. – Вы прекрасный собеседник, барон.
Он не ответил. Открылась дверь, вошли слуги с подносами и стали накрывать на стол.
После завтрака баронесса Ольмина Моделар совершила прогулку по королевскому саду, посидела на лавочке у пруда. Лебедь неустанно курсировал от края до края темного водяного зеркала, но, кажется, баронесса за ним не следила.
Вернувшись в замок, она прошла в королевскую канцелярию, но не стала беспокоить важных мужчин в кабинете графа Меамольда. Она свернула в комнату, где работали писари.
– Я бы хотела продиктовать письмо, – сказала она и, когда один из писарей разложил перед собой чистый лист, сосредоточенно начала диктовать: – Господин Кордис. Обстоятельства задерживают меня в столице на некоторое время…
Часть вторая.
Лишние слова и прочие обещания
– Одновременно, Игрена! Двумя руками сразу! – сказала наследная принцесса королевства Арранта своей фрейлине. – Наклоняешься вперед и давишь! Назад – поднимаешь! Одновременно.
– Я стараюсь, Ваше Высочество, – пропыхтела Игрена, вся покрасневшая то ли от стараний, то ли от злости. – Я просто никогда не пробовала! Они тяжелые!
– Вперед – давишь вниз! – Эва Лина Маунтенар Декрой, к несчастью своей фрейлины, была принцессой, которая любила активные развлечения. – А теперь поднимай!
Фрейлина Игрена напряглась и дернула рукояти вверх. Этого хватило, чтобы одна из уключин вылетела из гнезда, весло тут же выдернуло из руки, и оно торчком нырнуло в озеро. Принцесса еле-еле успела ухватить второе, потому что Игрена завизжала от испуга и прижала руки к груди. Обе они проводили уплывающее от лодки весло глазами.
– Отлично! – сказала принцесса, интонацией превращая это слово в его точную противоположность. – Как мы теперь вернемся?
– А одним грести нельзя? – Игрена хлопнула ресницами, но у нее были такие маленькие глазки, что это было трудно заметить.
Лодка, медленно вращаясь, ткнулась носом в камыши у берега и встала. Трудность была в том, что это был совсем не тот берег, на котором осталась карета, стража, два грузовых фургона, служанка – все, кроме принцессы, ее фрейлины и единственной лодки на этом озере.
Ровно напротив рыбацкого домика у путевой кареты расшатался клин во втулке, что потребовало остановиться. Принцесса потягиваясь вышла на берег залитого солнцем и гладкого, как серебряный поднос, озера, перевела взгляд на лодку, наполовину вытащенную на берег, и спросила:
– Игрена, как насчет немного позагорать?
После всех положенных Игрене причитаний вроде: «В этой штуке?!», «Но, Ваше Высочество!» и «Я на солнце только обгораю!», она все же была водворена в лодку. В своем светло-голубом платье, расшитом по лифу речным жемчугом, со своим вечным кошелечком в тон платью и своим веером, тоскливо улыбаясь из лодки, Игрена являла собой образцовую иллюстрацию к слову «неуместно». Принцесса не обратила на это внимания, не чая размяться, села на весла и бодро – хотя в платье было и неудобно – выгребла на середину озера. Фрейлина распустила ей шнуровку платья на спине, принцесса освободила шею и частично плечи и подставила все это солнечным лучам, запрокинув голову.
– Долго еще ехать? – спросила принцесса с закрытыми глазами, в которые светило солнце.
– Если бы не поломка, добрались бы к вечеру, – Игрена, наверное, поджала губы. – Теперь только к ночи.
Обычно, во всех поездках бывало наоборот – фрейлина спрашивала принцессу о том, где они и сколько еще осталось. Однако в этот раз они ехали в родовой замок Игрены, в гости к ее отцу, старому барону Вердему, и эти края были ей знакомы лучше. Вердем был очень богат, потому что давал другим баронам деньги в долг. Разумеется, часто оказывалось, что заемщик вернуть долг не может, и тогда Вердем получал его разрешение на вывоз разнообразных мастеровых, ремесленников или просто деревенских жителей. Затем он сманивал этих людей к себе, в результате чего у него было больше вспаханных земель, кузниц, стеклодувных мастерских и прочего, чем в любом другом баронстве. Вердем собирал налоги и снова отдавал их в долг.
– Нас уносит! – сказала Игрена.
Принцесса выпрямилась и открыла глаза. Предоставленная самой себе лодка медленно дрейфовала поперек озера, удаляясь от нужного им берега.
– Давай ты прокатишь меня обратно! – пришла принцессе в голову счастливая мысль.
– Я не умею грести!
– Заодно и научишься! Меняемся местами! – принцесса была непреклонна.
Спустя всего восемнадцать причитаний и две попытки выпасть из качающейся лодки Игрена оказалась на месте гребца. Некоторое время она старательно выполняла указания принцессы, отчего лодка кружась отдалилась от нужного берега еще немного, а затем утопила весло.
– Нет, Игрена, – принцесса хмуро оглядела фрейлину, размышляя, не сделала ли она это специально. – Одним веслом на лодке грести нельзя.
Хватаясь руками за борта и скамейки, принцесса переползла с кормы на нос, посмотрела в воду, на близкое илистое дно, и вздохнула.
– Развязывай платье!
Они покачались у камышей еще немного, пока Игрена доставала принцессу из платья. Оставшись в одной короткой нательной рубашке, принцесса уселась на самом носу, свесила босые ноги в прохладную воду и соскользнула вниз. Прохлада подскочила до середины бедер, ступни закопались в мягкий ил.
Одной рукой принцесса придерживала рубашку, чтобы она не полоскалась в воде, а другой лодку, чтобы она не увезла Игрену на середину озера. Нащупывая ногами безопасные места на дне, принцесса шаг за шагом выбралась на берег. Лодка ползла за ней, пока не легла дном на отмель у самой кромки воды.
– Слезай! – скомандовала принцесса.
Игрена прошла на нос, покачиваясь и охая при каждом шаге.
– А теперь просто спрыгни! – принцесса протянула фрейлине руку, чтобы придать ей уверенности.
Игрена взялась за руку, оттолкнулась ногой и упала на берег. Говоря точнее, она упала на принцессу, уронив ее и подмяв под себя значительную ее часть. Принцесса срочно выкарабкалась из-под увесистой фрейлины, но было поздно. Избавившись от Игрены, лодка приподнялась над дном, а получив толчок ногой, направилась прочь от берега. К тому времени, как принцесса забежала в воду, лодка уже вышла за линию камышей на довольно глубокое место.
– Игрена! – завопила принцесса оборачиваясь. – Ты надо мной издеваешься?!
– Вообще-то, Ваше Высочество, – фрейлина потупилась, – я думала, это вы надо мной!
– Вообще-то, я тоже думал, что это ты над ней. – сказал внутренний голос принцессы. – Еще когда ее кататься заставляла.
Принцесса проигнорировала голос, приложила ладонь ко лбу и посмотрела на лодку. Мягко покачиваясь, она увозила в сверкание солнечных отблесков оставшееся весло и, что было гораздо хуже, туфли и платье принцессы.
– Плыви теперь за ней! – в сердцах буркнула принцесса, выходя на берег.
– Я не умею, – сказала Игрена, глядя в землю. – У меня кость тяжелая. Я могу только идти по дну, пока сверху вода не сомкнется.
Принцесса насупилась, придумала пару слов, всесторонне характеризующих фрейлину, но вслух произносить не стала, выпустила их в виде длинного выдоха через нос. Все равно Игрена этих слов, скорее всего, не знает, потом еще объяснять придется!
– Надо бы понять, где мы! – принцесса стала взбираться по береговому откосу, стараясь не наколоть ноги о жесткую летнюю траву.
За откосом открылось большое пространство, на котором поднимали спины пологие холмы, тут и там виднелись купы деревьев, но ни возделанных полей, ни строений не было.
– Понятно, – сказала принцесса самой себе. – Мы нигде.
Она обернулась. Озеро, которое они с Игреной так успешно пересекли, было не очень широким, но довольно протяженным. Что слева, что справа, вдали
