коленям.
Он наклонился, запуская пальцы мне в волосы и притягивая для поцелуя.
— Они на тебя не сердятся.
Я верила Люку. Но это не означало, что чувство вины все еще не снедало меня.
Он отстегнул мой ремень безопасности.
— Пошли.
Я открыла дверь и выскользнула из машины, двигаясь черепашьим шагом. Люк обогнул внедорожник и взял меня за руку. Он не вложил в меня ни капли этой успокаивающей энергии, но меня успокоило просто его прикосновение.
Мы зашагали по дорожке к дому, и Люк открыл дверь, придержав ее для меня. Я вошла внутрь, замерев на пороге. Впервые я почувствовала, что это место не мое. Что я была чужаком в мире, где мне не были рады.
Из гостиной донеслись тихие голоса, и Люк подтолкнул меня в том направлении. Мы пробирались туда, останавливаясь, когда четыре пары глаз уставили на нас.
Я сцепила руки перед собой, крепко сжав пальцы. На мое присутствие реагировали по-разному. Кин и Энсон выглядели встревоженными. Вон злился. А Холдена я вообще не умела читать.
— Ты в порядке? — спросил Энсон.
Я кивнула, не сказав ни слова.
— Она беспокоится, что люди будут винить ее за действия ее отца. Что мы не будем смотреть на нее по-прежнему, — сказал Люк.
Я бросила свирепый взгляд в его сторону.
У Холдена отвисла челюсть.
— Ро, ты не имеешь никакого отношения к своему отцу. Ты даже не знала, кем он был большую часть жизни.
— Он все еще моя кровь. — Слова были тихими, будто, если бы я произнесла их слишком громко, мои рассуждения пустили бы корни.
Кин вскочил на ноги и шагнул ко мне.
— Ты совсем на него не похожа.
— Возможно, я способна на то же, что и он.
— Никогда. — Кин обхватил ладонями мое лицо, наклонившись так, чтобы его глаза были на одном уровне с моими. — В тебе нет жестокости. — Он большими пальцами прошелся по моим щекам. — То, с кем ты состоишь в родстве, не имеет никакого отношения к тому, какой мы тебя видим. Как сильно мы тебя любим.
Глаза горели, но за последние несколько дней я пролила слишком много слез. Я проглотила их.
— Мне так жаль твоих родителей.
На его лице промелькнула тень боли.
— Мне тоже. Но этот груз лежит не на твоих плечах.
— Он прав, — хрипло сказал Вон. — Не будь идиоткой и не бери это на себя.
Я хмуро посмотрела на него.
— Не называй меня идиоткой.
— Тогда не веди себя как одна из них.
— В один прекрасный день я собираюсь хорошенько врезать ему, — пробормотала я себе под нос.
Холден усмехнулся, вставая с дивана. Черт бы побрал этот слух перевертыша. Он подошел к нам и заключил меня в объятия.
— Я люблю тебя, Роуэн. Ничто и никогда этого не изменит.
Я прижала руку к его груди, наслаждаясь ощущением биения его сердца под моей ладонью. Сильный и устойчивый ритм.
— Я ненавижу, что человек, от которого я произошла, причинил вам всем столько боли.
— Мы остановим его, — выплюнул Холден с уверенностью, которой я, казалось, не могла найти.
— Надеюсь, что ты прав. — Но чтобы это было так, мне нужно было найти в себе гораздо больше сил, чем у меня было раньше. Я выглянула в окно. Было уже темно, и я потеряла время тренировки при разговоре с Мейсоном. Завтра мне придется поработать лучше.
Энсон подошел ближе.
— Как насчет пробежки? Думаю, дать нашим волкам время побыть вместе было бы неплохо.
Мой волк при этих словах оживился. Ей всегда нравилось быть свободной, но больше всего на свете ей нравилось бегать со своими партнерами. Мне следовало сразу заняться домашним заданием, если я не собиралась тренироваться, но я не смогла устоять перед подергиванием губ Энсона и выражением надежды в его глазах.
— Пошли. — Я посмотрела на Вона. — Пойдешь с нами?
Последовало мгновение колебания, а затем он кивнул.
Мой волк чуть ли не прихорашивалась, ставя себе в заслугу его согласие.
Энсон открыл заднюю дверь, и мы все вышли наружу. Когда мы раздевались, я не могла удержаться и позволила своему взгляду блуждать. Каждый из моих парней был таким разным, но все они тянулись ко мне. Взгляды трогали мою душу, тела заставляли меня гореть по ним.
Теперь мое изменение протекала легко. Покрытие моей магии и покалывающее ощущение, когда я превращалась из плоти в мех. Я отряхнула свою красновато-коричневую шерсть и пошла к парням. Я чувствовала такое же влечение к ним в этой форме и не колебалась.
Я подошла к Энсону, потираясь о его черно-серую шерсть. Он игриво прикусил мою шею сбоку. Я провела лапой по его заду, и он издал пыхтящий смешок.
Подойдя к Люку, я потерлась о него носом. Он приник к моему лицу в небрежном поцелуе. Я издала низкое рычание, вытирая слюни от его бока.
Кин придвинулся ближе, прижимаясь ко мне. Его серебристо-серый мех блестел в лунном свете. Я прикусила его за ухо в знак приветствия.
Холден был самым крупным из нас, в нем явно текла кровь альфы. Его золотистый мех только добавлял ему величественности. Мне до боли хотелось нарисовать его именно таким.
Я низко пригнулась, а затем бросилась на него, и мы покатились по траве. Холден нуждался в игре больше, чем кто-либо другой из парней, на его плечах лежала тяжесть всего мира. Мы катались, пока он не прижал меня к земле. Его зубы задели мою шею, и я вздрогнула.
Укусив в последний раз, он отпустил меня и поднялся на лапы. Я перекатилась, чтобы встать, и увидела Вона. Его черный мех сливался с ночью, но это белое пятно на груди, похожее на сердце, было моим маяком.
Я подкралась к Вону, и он дернул ушами. Он осторожно посмотрел на меня, готовясь, я не была уверена к чему. Я остановилась всего в нескольких дюймах от
