я, мысленно вычеркивая доктора из черного списка.
Наконец приехали. Я с облегчением ощутила под ногами твердую землю парковки возле торгового центра — меня порядком укачало по дороге.
— Блаженная! Тинка, ты?
С полминуты я пялилась на долговязого парня лет около тридцати, но его физиономия в бледных конопушках вызывала у моей памяти лишь вялые подергивания.
— Подождите, я должна сама вспомнить… Можете снять очки?
Он снял очки и свет, забрезживший в моей дырявой голове, должно быть, отразился у меня на лице.
— Ну! Еще немного… Ты провалилась сквозь дырку в сцене в “Вороньем приюте” и я…
— Мишка!
— Ну наконец-то!
Я крепко обняла моего верного вассала, соучастника безумных затей, подельника в грабежах соседских садов и лучшего друга моего детства, Мишку Колесова.
— Не узнала тебя в очках!
— Тинка! Красивая стала какая!
— Ой, ладно тебе, просто давно не виделись.
— Ну ты что, ты где, ты надолго?
— Надолго, Миш. Надеюсь. В “Воронье гнездо” приехала работать.
— Артисткой что ли?
— Артисткой. — скромно заважничала я.
— Здорово!
Мы снова обнялись. Тут только я вспомнила, что не одна.
— Ребят, это мой старый друг, с детства не виделись! Миш, как хочется поболтать с тобой, но…я по делу приехала, ты, наверное тоже…
— Да я уж все переделал.
— Тинусь, вы пообщайтесь! — предложила Лика, — А мы… а я и без тебя все куплю.
— Ой, ты что, неудобно.
— Да нормально, я все равно в аптеку собиралась.
После долгих препирательств было решено так: Лика с доктором заезжают к нему в больницу, он там быстренько освобождается и они едут закупаться для вечеринки. А мы с Мишкой зайдем в техцентр, где работает его друг и договоримся насчет Черной Каракатицы. Потом сядем в кафешке, поболтаем, а потом Мишка меня отвезет в усадьбу.
На том мы распрощались и Мишка повез меня в автосервис, чтобы сразу покончить с делами.
Мишкин друг не советовал лишний раз заводить Каракатицу, пока ее не проверят и пообещал забрать ее в ближайшие день-два. Предварительная стоимость ремонта не показалась мне чрезмерной, но если прибавить к ней эвакуатор, да еще и расходы на вечеринку, то половины выданного мне аванса как ни бывало. Поэтому, когда мы с Мишкой сели в прохладной кафешке в центре города, я решила поумерить свои аппетиты и ограничиться кофе и рогаликом.
Мишка рассказал мне, что женат, что у него дочки-близнецы, и они с женой ждут третью. Что он не пошел по стопам отца и деда, служащих в полиции, а окончил историко-архивный и недавно получил должность замдиректора краеведческого музея.
— Делаешь карьеру? поздравляю!
— Да какая там карьера! Мальчик на побегушках. — махнул рукой Мишка, — Зато в моем распоряжении архивы, документы… Ты не представляешь, сколько там интересного!
Мишкины зеленые глаза так полыхали, будто в его распоряжении были не скучные бумажки, а сокровища царя Соломона.
— Денег маловато, конечно… Жена ворчит. Ну, подрабатываю, пишу статьи, веду блог по истории здешних мест. Материала… — Мишка взмахнул руками, чуть не опрокинув чайник, — на диссертацию хватит.
— Никогда бы не подумала, что про наш медвежий угол можно написать диссертацию.
— Ну, не скажи. Город старый. Но моя тема — усадьба. Я много чего накопал. Даже имел счастье поработать на вашего Каргопольского.
— Вот как?
Мишка кивнул.
— Ему нужны были чертежи зданий усадьбы. И он пригласил меня консультантом.
— То есть ты пробрался в святая святых!
— Да, повезло. Каргопольский столько знает об усадьбе все, будто жил здесь. Но только до восемнадцатого года. А после восемнадцатого — ничего. Странно.
Я пожала плечами.
— Знает то, что ему предки рассказали. А они уехали… когда?
— В восемнадцатом. Я слышал, что последнего владельца утопили красноармейцы. В пруду, в усадьбе.
— Ужас какой. Но видимо это не так, раз Каргопольский появился на свет. — усмехнулась я.
— Ну да. Раз появился… Каргопольский…
Мишка вдруг умолк, удивленно глядя в свою чашку, словно там плавала неожиданная мысль.
— Миш…
— С восемнадцатого года он знает только то, что в инете написано… — задумчиво продолжал он, — А особенно его интересовало, велись ли раскопки на территории усадьбы и в каком состоянии были стены после войны. Странно, да?
— Слушай, давай еще по кофейку, раз пошла такая тема. Тебя дома не хватятся?
— Я сейчас один. Мои девчонки к теще укатили. К бабушке, то есть. Так что могу тебя обедом угостить.
— Я сама тебя могу угостить! Ты давай рассказывай!
Мишка внимательно на меня прищурился.
— Что тебе рассказывать? У тебя какой-то конкретный вопрос? Что-то беспокоит?
Он прямо как доктор спросил. Надо же, рыжий хулиган стал таким важным.
— С чего ты взял?
— Да глаза у тебя блестят нездорово. С такими глазами ты меня подбивала на поиски сокровищ в усадьбе.
— Не, Миш. Тут другое. Но ты почти угадал. Я прямо спрошу — во время раскопок какие-нибудь кости находили?
Мишка возвел глаза к потолку.
— Каргопольский тоже все приставал ко мне с костями. С этим призраком прямо с ума все посходили. Не было никаких костей. Мы все обыскали. Даже тайные переходы между зданиями обнаружили. Борис Палыч платил немалые деньги, чтобы простучать все стены в театре и в подвалах… — Мишка так горячился, что даже покраснел.
— В подвалах? — насторожилась я.
— Да. Там под театром огромные подвалы. Стены чуть ли не рентгеном просветили. Ничего там нет. Борис Палыч очень был расстроен, когда ничего не нашли. Очень ему хотелось быть счастливым обладателем фамильного приведения. Увы и ах. Нет у вас никакого призрака.
Я была в замешательстве. Борис Павлович говорил мне, что не ставил себе цели отыскать останки Марфы. А Мишка говорит совсем другое, причем он явно не врет. Эта мысль стоит того, чтобы как следует ее обдумать. Но без Мишкиной помощи мне не обойтись.
Подошел официант с новым чайником для Мишки, кофе для меня и тарелкой с плюшками для нас обоих. Пока он выгружал все это добро на стол, я обдумывала следующий ход. Мишка меня опередил.
— Ты поселилась… в доме? — спросил он, как только официант отошел.
Он застал меня врасплох. Я не ждала этого вопроса. Я вообще не хотела об этом говорить.
— Нет. Я не была там с тех пор как…
— Я знаю. Прими соболезнования.
Мы помолчали. Мишка сосредоточенно размешивал сахар.
— Бабушка присматривает за домом… — сказал он, не отрывая глаз от ложечки. — стрижет траву… Иногда заходит протопить печку.
— Здорово! Спасибо ей большое. Я с ней обязательно встречусь.
Мне показалось, что как-то слишком холодно в этом кафе и не так уютно, как мне показалось вначале. Мишка уловил мое настроение.
— Так как
