— Как ты? — прошептал он ей, когда мимо них прошла медсестра, которая держала в руках куклу, до жути похожую на живого младенца.
— Потихоньку, — сказала она, передав ему куклу одним игривым движением. — Ну вот, теперь твоя очередь пеленать.
— Никаких проблем.
И улыбнувшись ей уверенной улыбкой, он снял пеленки с куклы и запеленал малыша точно так, как показывала в прошлый раз медсестра. Впрочем, все его успехи завершились печальным событием. Он так сильно стянул пеленку, что нога у куклы отвалилась.
— Ой! В следующий раз не допущу тебя одного до ребенка.
С ее стороны это была шутка, но Нейт вовсе не улыбался. Даже напротив. На него было страшно смотреть. Он растерянно, в полном ужасе смотрел на оторванную ногу голыша.
— Эй, в этом нет ничего страшного! Эти куклы, с ними постоянно случается подобное. Думаю, с нашей малышкой ты справишься хорошо.
— Я выйду, — и он метнул на нее полный ужаса взгляд. — Встретимся на улице через полчаса.
— Нейт, да все же в порядке...
Но она не успела ровным счетом ничего сказать, как он пулей вылетел из комнаты.
Крис оставалось лишь обескураженно думать над его поведением.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Как только у Кристен закончились занятия, она вышла из зала в фойе больницы, где ее поджидал Нейт, нервно бродя из угла в угол.
— Не хочешь рассказать мне, почему ты сбежал? — Женщина игриво побарабанила пальцами по груди Нейта. — Насколько я поняла по твоему ошарашенному лицу, ты выбежал из зала как угорелый вовсе не потому, что сломал какую-то куклу. Вряд ли тебя замучило чувство вины по этому поводу. Так что же случилось на самом деле?
— Хорошо, я скажу. Но предлагаю поговорить где-нибудь в другом месте. Более уютном.
Он взял ее за руку и повел к машине. Кристен и на этот раз не противилась его помощи, хотя инстинктивно хотела было отдернуть руку. Но не к чему строить из себя недотрогу. Не в ее положении гордиться: ей выпала честь носить в себе дополнительные четыре килограмма — их будущую дочь.
— Даже и не думай заводить машину, пока не расскажешь мне все как на духу, — предупредила она, поворачиваясь к Нейту, как только они уселись.
— Мы вполне можем поговорить у тебя, когда доедем, — сказал он, устало проведя рукой по лицу, словно бы желая поставить на этом точку в мучительном разговоре.
Напрасно: она была настойчивой.
— Ничего подобного. Говори сейчас!
— Все не так просто...
Он теребил ключи от машины, подбрасывая и ловя их, пока эти движения не стали раздражать женщину, и она перехватила у него звенящую связку.
— Однажды ты уже пытался увильнуть от ответа. Сейчас тебе это не удастся. Рассказывай. Я чувствую, это важно.
Вздохнув, он на мгновение закрыл глаза и откинул голову на подголовник.
— Помнишь, я рассказывал тебе о смерти Джулии? Так вот... я рассказал далеко не все, — сказал Нейт хриплым, прерывающимся голосом.
Сердце Кристен замерло — столько боли было в его голосе! Настоящей, неизбывной боли!
— Джулия носила ребенка.
— О боже, Нейт!
Кристен невольно потянулась к нему, чтобы как-то утешить, а у самой вот-вот готовы были закапать слезы. Если это произвело на нее такое впечатление, то что же должен был чувствовать Нейт?
Открыв глаза, он повернулся к ней. В темноте было трудно различить выражение его лица.
— Я знаю, на занятиях я повел себя неподобающим образом. Глупо, правда? Но эта простая кукла напомнила мне о том, что я когда-то не смог спасти свою жену и своего ребенка.
Крепко сжав его руку, Крис потянулась к нему, желая как-нибудь передать ему свое тепло и поддержку, показать, как она его любит и как сочувствует.
— Не надо винить себя в том, что случилось. Знаю, никто до конца не сможет понять всю ту боль, через которую тебе пришлось пройти. Но такое иногда случается. Больница — место неоднозначное. Иногда некоторые вещи просто нельзя проконтролировать и уж тем более — поправить. Как бы ни хотелось. И... знаешь, если тебе это поможет, знай — я с тобой. И еще, я уверена, что ты будешь хорошим отцом для нашей девочки.
— Спасибо, — только и смог проговорить Нейт.
Крис поймала еле заметный отблеск его улыбки в полутьме и пожала ему руку.
— Но ты не договорил, да?..
— Дело в том, что я очень переживаю за тебя, за роды, — наконец признался Нейт и поднял на нее взгляд. В нем плескалась тревога. — Я так не люблю ситуации, в которых не могу ничем помочь! Всегда их ненавидел! Это так страшно!
Сердце ее болезненно заколотилось при столь искреннем признании такого мужественного мужчины. Кто-кто, а она отлично понимала, о чем он говорил, — сама зачастую испытывала такое же чувство. Крис с детства привыкла контролировать все ситуации в своей жизни. Она всегда отвечала за себя сама.
— Так значит, ты боишься? — задала она вопрос напрямую.
И подумала, что он наверняка солжет, чтобы выглядеть в ее глазах привлекательней, сильней. Как настоящий мачо. Но вместо этого Нейт потянулся к ней и крепко сжал ее руки в своих.
— Еще как! — подтвердил он. И выражение его лица говорило о том, что Нейт искренен в данную минуту.
— А как же насчет того, что ты обещал быть сильным за нас обоих? — поддела она его и подмигнула, хотя в темноте он мог этого и не заметить. — Как же насчет поддержки и всяких фраз типа «все будет хорошо», принятых в таких случаях?
Он пожал плечами, и наконец на его лице появилась улыбка.
— Помнится, последний раз, когда я тебя утешал, ты попросила меня помолчать. Мол, сама справишься. Правда, в более резких выражениях. Не помнишь?
Она улыбнулась в ответ, припоминая упомянутый разговор. А самой до боли захотелось обнять его и поцеловать, чтобы хоть как-то утешить и облегчить его страх и боль.
— Наверное, я была такая резкая из-за своего положения... Извини.
— Ничего, и через это мы пройдем. Ты же в этом уверена, а?
Да, ей было о чем переживать. А тут еще на нее свалились эти страхи Нейта. Старые страхи, которые он еще не изжил. И она поняла, что этот сильный дуб, к которому так хотелось прислониться, и сам нуждается в крепкой подпорке. Наверное, такой и должна быть жена для своего сильного мужа.
— Конечно, уверена. Если ты не будешь покупать кукол для нашей девочки на Рождество, все будет хорошо.
Наконец он рассмеялся, сверкая белоснежными зубами.
— Так, так. Ты теперь всегда будешь подкалывать меня этим эпизодом с куклой?
— А ты как думал?
— Учти, если ты напомнишь мне об этом, когда нашей дочери исполнится двадцать, даю тебе гарантию, что больше в телеиндустрии ты не работаешь, — и он комично погрозил ей пальцем.
