начиналось с английской I, которая звучит, как «ай». Не искать же мне где-то ещё и старые списки английской части, в которой служил капитан Йорк. Кто мне их даст, если они и сохранились? И где в марте 1942 года в Юго-Восточной Азии базировались эти тяжёлые британские истребители «Бофайтеры» — в Бирме, Лаосе, Таиланде, Вьетнаме или Индии?
Не сразу, но через несколько дней во мне, впервые в этой жизни, возникло тошнотворное, тягостное чувство осознания, что я убил человека. Или даже двоих: пилота и штурмана. Ведь ознакомиться с записями из собственного подсознания совсем не то же самое, что посмотреть даже документальное кино «про воздушную войну», не говоря уж о художественных фильмах, щедро напичканных спецэффектами и компьютерной анимацией. Требуются и крепкие нервы и устойчивая психика, поскольку понимаешь, что являешься не только и не столько зрителем, очевидцем, но, вроде бы, и непосредственным участником тех драматических или даже трагических, в данном случае для англичанина, событий. И пришлось специально разгадывать, куда, в кого попал из бортового оружия японец, сбивший сэра А. Йорка, и как именно, отчего погиб этот несчастный английский капитан.
Только года ещё через два я стал догадываться, что сбитый капитан Йорк был, вероятнее всего, австралийцем и мог летать на «Бофайтере» австралийского же производства: я действительно отчётливо увидел пулемётный ствол, направленный назад из кабины штурмана. На английских самолетах первых серий (с горизонтальным стабилизатором) штурманы пулемётов ещё не имели, хотя, казалось бы, почему? В какой справочной литературе отражены подробные и точные тонкости конструкции самолётов одной марки, но разного производства, Англии и Австралии? Доступа к заводским чертежам, ясное дело, я не имею. Если Йорк был австралийцем, то служил в RAAF (Royal Australian Air Force).
Из подсознания, которое знает всё, узнал, что был Йорк года на четыре старше японца, значит, родился около 1906 года.
Попутно выяснил, что в марте 1942 года «мой» японец также был в звании армейского капитана. Мне вначале представлялось, что в ту пору «мой» японец уже летал на красавце-истребителе Ки-61 «Хиен». По крайней мере, лично мне очень бы этого хотелось, потому что мне этот истребитель и знаком (интуитивно), и нравится. Настолько нравится и знаком, что, кажется, сел бы в кабину и взлетел, сразу, без подготовки! Нравится с той войны, потому, что «Хиен» приводил в восхищение «моего» японца? Но более тщательное изучение вытащенной картинки и сопоставление её с историческими данными о поступлении «Хиенов» на военную службу показали мне, что в марте 1942 года японец в Бирме не мог летать на не принятом ещё на вооружение перехватчике с длинными, почти планёрными крыльями. На чём же летал «мой» японец в Бирме? Пришлось детально «припоминать», как японский лётчик садился в кабину истребителя весной 1942 года и что проверял, что видел он, обходя вокруг самолета, когда производил предполётный осмотр.
Изящная светло-серебристая машина с серебристым же обтекателем двухлопастного металлического воздушного винта изменяемого шага и противобликовой черной полосой сверху носового капота вокруг двухрядного звездообразного четырнадцатицилиндрового двигателя На.25 «Сакае» мощностью всего 975 лошадиных сил была выпущена фирмой «Накадзима Хикоки кабушики кайса», имела трапециевидное крыло с носком, почти перпендикулярным продольной оси фюзеляжа, и скругленные консоли крыльев. Фюзеляж большого удлинения заметно утончался к хвостовому оперению, что было аэродинамически выгодно, и имел большой прямоугольный люк сзади кабины по левому борту. Визуально очень длинными были стойки главных ног шасси. У меня возникло предположение, что японцы «слизали» архитектуру этой машины с более раннего американского истребителя «Кертис» CW-21 выпуска 1938 года и ещё усовершенствовали её. Уж слишком машины внешне похожи. Правда, у «Кертиса» шасси убиралось назад в выступающие книзу обтекатели под крылом, а у истребителя, на котором «я» летал, иначе — в нижнюю поверхность крыла заподлицо, вдоль размаха крыла, колёсами к фюзеляжу, аэродинамически гораздо совершеннее.
Оказывается, армейский лётчик капитан Набунагэ воевал в небе Бирмы в 1942 году на истребителе «Хаябуса» («Сокол-сапсан») первых серий Ки.43-Iв или Ки.43-Iс. Вооружение обеих моделей состояло лишь из двух пулемётов, сначала крупнокалиберного 12,7 мм и винтовочного калибра 7,7 мм в носу фюзеляжа, потом двух одинаковых, калибра 12,7 мм. Перед собой я видел две одинаковые дымные струи из стволов, стало быть, обе из крупнокалиберных пулемётов. Крыльевых пушек «моя» машина не имела и, получается, определённо относилась к модификации Ки.43-Iс. Вероятно, по английскому «Бофайтеру» оба пулемётных ствола «Хаябусы-сапсана» за время примерно от трети до полусекунды, не дольше, вместе выпустили от полудюжины до десяти-шестнадцати пуль, и все они попали в цель. Данных о скорострельности японских авиационных крупнокалиберных пулемётов я в справочниках не нашёл и принял, по аналогии с предвоенными американскими, послужившими, скорее всего, прототипами японским пулемётам, для простоты 500–600 выстрелов в минуту, умноженных на два ствола.
Вытащенную из подсознания картинку скоротечного пролёта «Бофайтера» за лобовым стеклом «Сокола-сапсана» я мысленно укрупнил и просмотрел более детально. Первые крупнокалиберные пули, действительно, вспороли верхние капоты левого звездообразного двигателя английского истребителя, выступающего вперед и прикрывающего собой кабину, и разбили головки цилиндров. Была повреждена топливная система. Затем вдоль фюзеляжа очереди пошли чуть кверху и хлестнули по левому борту передней, то есть пилотской кабины. Последними пулями был убит штурман-стрелок в задней кабине под своим колпаком над фюзеляжем.
Очереди по времени ведения огня были строго дозированы, и в вертикальное оперение «Бофайтера», которое имело своеобразные очертания, пули уже не попали. Чтобы на пересекающихся под углом около тридцати градусов курсах сближавшихся самолётов пулемётные очереди легли не более чем трёх-четырёхметровой строчкой не впустую, а только от пилотской до штурманской кабины, японец ослабил давление правой ноги на педаль, и реакция от вращения воздушного винта по часовой стрелке, глядя от пилота, «провела» нос «Хаябусы» влево, вдоль пролёта вражеского самолёта, увеличивая кучность в пулеметной строчке.
Капитан Йорк получил тяжёлые ранения в левое бедро и левый бок, от которых потерял сознание. Неуправляемая машина плавно перешла в пике. Йорк погиб при взрыве от удара о землю. При той скорострельности оружия «Хаябусы» полтора десятка крупнокалиберных пуль легли вдоль оси фюзеляжа со средним шагом между пробоинами всего в пару-тройку дециметров. И вражеского экипажа не стало. Какой потрясающий воздушный снайпер «мой» японец!
Эти печальные подробности гибели капитана Йорка и его штурмана теперь стали известны мне. Думаю, что в те минуты в небе Бирмы имена своих противников, конечно же, не мог знать капитан Набунагэ. Ведь не охотился он специально много дней за каким-то безвестным английским капитаном, просто встретился с врагом в воздухе, заметил врага первым и моментально построил атаку. Вряд
