грубый, но мучительно реальный. В фильме есть один момент, когда он страстно, но сострадательно описывает Сьюзен как «чистую». Это так грустно. Такой глупец. И все же Феникс заставляет публику поверить, что это его мнение совершенно искренне поддержано всеми фибрами его переполненного гормонами тела и не очень работоспособного мозга».
Newsweek будет утверждать: «Это неожиданный фильм Ван Сента. Ушел в прошлое эксцентричный лиризм Аптечного ковбоя и Моего личного штата Айдахо, на смену которому пришла исключительно рациональная острота черной комедии. Влияние саркастичного ума Генри очевидно, но рука Ван Сента наиболее остро чувствуется в жутком пафосе странной и впечатляющей игры Феникса – его буквально мутит от похоти. В руках другого режиссера ядовитая сатира За что стоит умереть могла бы стать скучной и банальной».
Эта роль сразу же заставила СМИ сравнивать Хоакина с его покойным братом, – журналисты начали задаваться вопросом, какой из Фениксов лучше выглядит, кто из них лучший актер. Это продолжалось в течение 90-х, на что Хоакин реагировал усталым вздохом. Один журналист задал ему вопрос, появлялось ли у него при чтении сценария какого-нибудь фильма желание сняться в нем вместе с Ривером, на что Хоакин ответил: «Нет, мне плевать на фильм, который мы никогда не сделаем вместе. Я просто хочу, чтобы мы все еще оставались братьями».
В его личной жизни, казалось, все было так же хорошо, как и в профессиональной, – в то время он встречался с Акацией[13]. Она была зеленоглазой брюнеткой, и Феникс помешался на ней, называя ее лучшим другом. Они были забавной парой – постоянно давали друг другу пять, и нежно терлись носами. В период их отношений он постоянно бывал в ее квартире в Китайском квартале, где они проводили ночи с друзьями, слушая музыку.
К сожалению, его опасения, что после успешной роли ему станут предлагать одно и то же, оказались более чем оправданы. Он был потрясен, обнаружив, что первый же фильм, предложенный ему после выхода картины За что стоит умереть, оказался фильмом недели[14], в котором женщина соблазняла молодого человека и просила его убить ее мужа.
В то же самое время агентство Бёртон стало терять свое обаяние – количество его клиентов сократилось со 120 примерно до дюжины, и основными из них были Кирстен Данст и Хоакин. При этом, как уже было, когда он снялся в Родителях, как только он показал отличную игру, ему снова приписали определенное амплуа – и не предлагали ничего, кроме типажей, похожих на его персонаж из фильма За что стоит умереть.
«После За что стоит умереть мне предлагали сыграть множество обдолбанных, глупых, уязвимых подростков. Я просто продолжал говорить нет, нет и нет, и, думаю, они поняли намек. Я просто хочу вести себя хорошо».
Хоакин не работал более 18 месяцев – и у Бёртон были проблемы с подбором для него ролей, так как предлагавшиеся сценарии были часто странными, или же его приглашали на роли, похожие на те, что он играл раньше. Агентство посоветовало ему не играть аналогичных персонажей – было понятно, что если однажды погрузиться в подобную рутину, начнется карьерная стагнация.
«Найти для него роли было не так уж и сложно», – говорил Снайдер. «Ему их предлагали, просто они были одинаковыми. Это то, что случается в Голливуде. У него вдруг появляются 25 сценариев, в которых он должен играть одного и того же героя».
«Есть прекрасный актер по имени Джереми Дэвис. Он играл в фильме Спасти рядового Райана и во многих других. Проблема в том, что он играет в каждом фильме одну и ту же роль. Как ни удивительно, ему достался фильм, который я хотел получить для Хоакина, это Раскрепощение (американский независимый фильм Дэвида О. Рассела 1994 года, рассказывающий о молодом человеке и его кровосмесительных отношениях с матерью.)»
«Это был первый фильм Дэвида О. Рассела, и мне понравился этот сценарий. Я дал его Хоакину. Он сходил на встречу, записал пробу на пленку, они заинтересовались, но роль получил Джереми. Это смешно, потому что после этого были другие роли, в которых мы видели Хоакина, а их отдали Джереми; все они были одной и той же ролью, и сейчас Джереми Дэвису трудно получить работу».
Хоакину передавали сценарии, но он все еще не был в них уверен. Снайдер наткнулся на сценарий фильма ужасов под названием Крик, сразу увидел потенциал картины и захотел, чтобы Хоакин пошел на это, но Айрис была категорически против. «Это агентство не делает фильмы ужасов. Никогда, никогда. Вся эта кровь отвратительна».
Между тем Снайдер прочитал довольно неожиданный сценарий, отметив его как один из тех, которые появляются довольно редко. Он назывался Ночи в стиле буги и был посвящен погружению молодого человека в порноиндустрию. По словам Снайдера, он отправил Хоакину сценарий без разрешения Айрис, что ее разозлило. И ее настроение не улучшилось, когда он передал ей сюжет Ночи в стиле буги – драмы, в центре которой находился молодой человек, ставший порнозвездой, а затем подсевший на наркотики.
Бёртон не могла поверить своим ушам.
Она, конечно, следила за господствующими тенденциями. Сидя в трейлере Ривера на съемках фильма То, что называют любовью, она в ужасе наблюдала, как братья и сестры Феникс смотрят черновую версию ленты Даже девушки-ковбои иногда грустят Гаса Ван Сента, в которой снималась Рейн, и у нее было, как называл это Снайдер, одно из тех выражений лица, которое называется «что-это-черт-возьми-за-хрень». Кроме того, несмотря на признание, она не была в восторге от фильма Ван Сента Мой личный штат Айдахо – называя его Мой личный придурок, – даже вопреки тому, что роль Ривера в этой картине стала одной из самых знаковых, а Ван Сент в фильме За что стоит умереть дал необходимый импульс карьере Хоакина.
По словам Ван Сента, «между агентом Ривера Феникса и моим продюсером Лори Паркером возник спор насчет того, каким именно должен был стать Мой личный штат Айдахо, потому что существовал еще один сценарий под названием Револьвер, который кто-то предлагал Риверу от моего имени. Агент [Айрис] недоумевала, почему продюсер Моего личного штата Айдахо не знал о Револьвере. Она предположила, что Мой личный штат Айдахо был какой-то уловкой, и не давала нам говорить с Ривером. Но каким-то образом мы на него вышли, и я поговорил с ним о проекте».
Тем не менее Снайдер ратовал за Ночи в стиле буги, твердо веря, что у этого фильма есть потенциал получить «Оскар». Поняв, что Бёртон несколько успокоилась после прочтения сценария, он был счастлив звонку Хоакина, попросившего назначить встречу с режиссером. Хотя Хоакину нравился сценарий, он
