ответил Глостер и нахмурился. – Но давайте не будем задумываться о печальных вещах в такой великолепный день. У вас скоро день рождения, верно, Бесси?
– Да, дядя.
Перспектива его наступления вызвала знакомый приступ страха. Однако ни отец, ни мать больше не упоминали о ее скором отъезде во Францию, а сама Елизавета воздерживалась от вопросов о том, когда это случится, чтобы не превращать возможный ужас в реальность.
– Вам пора выходить замуж! – Дядя Глостер улыбнулся, помолчал, пристально вглядываясь в лицо племянницы. – У меня создается впечатление, что вы не очень-то этому рады?
Не успела Елизавета ответить, как рядом с поклоном появился эсквайр короля Хамфри Бреретон:
– Миледи принцесса, его милость король просит вашего присутствия за высоким столом.
Елизавета сделала реверанс дяде и сказала:
– Простите, я должна идти.
Глостер поклонился и проводил ее к помосту. Пока Елизавета занимала свое место, вошли герольдмейстеры и поклонились невесте.
– Не согласится ли ваша милость завтра вручить призы победителям турниров? – спросили они.
Анну Моубрей хорошо подготовили. Она ответила:
– Я сделаю это с удовольствием, господа, – и присела в милом реверансе.
– Бесси, вы поможете своей новой сестре? – спросил король.
– Буду рада. – Она улыбнулась.
Турнир, несмотря на холод, прошел замечательно. Завернувшись в меха, Елизавета сидела рядом с маленькой герцогиней на королевской трибуне и охраняла геммы, которые герольдмейстеры передали им для вручения победителям; на каждой были выгравированы инициалы Анны и Елизаветы. Взволнованные девочки восторженно наблюдали, как рыцари неслись навстречу друг другу с копьями в руках, обе дружно ахнули, когда один слетел наземь, и кричали во весь голос, приветствуя победителей. К королевской трибуне подъехал Томас Файнс, поклонился в седле и робко спросил, может ли он получить знак благосклонности принцессы. Елизавета обрадовалась и, чувствуя себя очень взрослой, протянула ему платок, который он повязал на свое копье. И победил! Возликовав, Елизавета передала приз маленькой Принцессе пира, а та под громкие овации вручила его сэру Томасу. Тот поцеловал платок Елизаветы и триумфально взмахнул им, воскликнув:
– Все это, миледи принцесса, в вашу честь!
После великолепных свадебных торжеств на Вестминстер, казалось, опустился покров тьмы. Елизавета замечала, что королевские советники шепчутся по углам и замолкают, стоит ей пройти мимо. Принцесса опасалась какой-нибудь беды. Отец пребывал в странном настроении и редко появлялся на ужинах.
– Он занят сложными делами государства, – объяснила мать.
Она была спокойна и безмятежна; как обычно, поддерживала беседы о последних модах на головные уборы, о выходках юного Йорка, которые описывала с любовью. Однако наступил вечер, когда король появился совсем уж не в духе.
– Оставьте нас! – рявкнул он. Дамы поднялись из реверансов и торопливо вышли вслед за слугами. Елизавета собралась было отправиться за ними, но король остановил ее. – Нет, Бесси. Вы уже не ребенок. Вам следует быть в курсе происходящего.
– Милорд, расскажите нам! – взмолилась мать. – Вы заставляете меня нервничать.
– Кларенс! – прошипел отец, опуская свое тучное тело в кресло, стоявшее у торца стола. – Заключение в Тауэр не помешало ему и дальше строить козни.
Мать побледнела:
– Что он сделал?
– Продолжил лживо и предательски замышлять мое свержение и лишение моих детей наследства. По всем понятиям это государственная измена. Кроме того, он неустанно распускает ложные слухи о том, что я – бастард и не был рожден для правления Англией.
– Это давний навет! – разгорячилась мать. – Они с Уориком выдумали эту клевету, чтобы оправдать свой мятеж. Это неправда, Бесси.
– Но как вы можете быть бастардом, отец? – спросила Елизавета, знавшая, что означает это слово.
– Действительно – как? – фыркнул он. – Они утверждают, будто я – сын бабушки Йорк от лучника, зачатый, когда мой отец сражался с французами. Вы можете представить себе, чтобы ваша бабушка пала так низко? Разумеется, она с возмущением отрицает это. И до сих пор чувствует глубокую обиду на сына за то, что тот распространяет эту нелепую выдумку. В ней нет ни крупицы правды, и тем не менее Кларенс настаивает на обратном. Он подкупил кого-то в Тауэре и передает записки. Но слава Всевышнему, мои лазутчики начеку. Письма, которые они показали мне сегодня, не оставляют сомнений в происходящем. Хуже всего, что люди могут поверить в эту лживую историю и мои права на престол окажутся подорванными.
Мать выглядела потрясенной:
– Кларенс хочет быть королем. Вот что движет им, Бесси. Если ваш отец и его потомки будут свергнуты, он следующий в очереди на престол. Это опасный человек. – Она повернулась к королю. – Милорд, с ним нужно разобраться! Он уже восставал против вас и распространял свою клевету, публично усомнился в вашем правосудии, а его планы жениться на Марии Бургундской представляли для вас большую угрозу. Он опасный смутьян и угроза миру и покою в королевстве!
– Я знаю, Бет, знаю! И это еще не все. Теперь он подвергает сомнению законность нашего брака.
– Что?! – вскричала мать. – Как он смеет!
– Кларенс всегда был безрассуден, – сказал отец. – В детстве наш наставник не мог с ним справиться. Теперь он выкладывает аргумент за аргументом, чтобы лишить меня законной короны!
– Нет! – крикнула Елизавета.
– Эдуард, прошу вас, послушайте меня! – взмолилась мать. – Вы были слишком снисходительны к нему. Он никогда не остановится. Помните, что случилось, когда он объединился с силами Уорика? Вас низвергли! А вдруг какие-нибудь недовольные лорды поддержат Кларенса? Все может повториться! – По лицу королевы бежали слезы. – Я пережила этот ужас и не забыла жуткие месяцы в святилище. Эдуард, я боюсь, что наши дети никогда не окажутся на троне, если не устранить Кларенса. Умоляю вас, прислушайтесь к моим словам! – На глазах у Елизаветы мать упала на колени и схватила руки отца. – Умоляю вас. Он опасен.
Глаза короля вспыхнули.
– Вы просите меня предать смерти родного брата.
– Вам следует понять, что его нужно заставить умолкнуть!
– Есть другие способы.
– Разве можно поверить в это, когда он обманул своих охранников в Тауэре?
Несколько мгновений отец молчал. Елизавета задержала дыхание: вдруг мать права и в этом мире без Кларенса будет гораздо безопаснее и спокойнее? Но она просила короля совершить по-настоящему ужасную вещь.
– Вы верно говорите, – наконец вымолвил отец. – Я не могу позволить ему и дальше совершать измену. Он должен предстать перед судом и получить по заслугам. Я прикажу, чтобы парламент лишил его прав и состояния.
– Это верное решение, мой дорогой, – сказала мать и поцеловала его. – Я знаю, как тяжело оно далось вам, но выбора нет.
Отец встал, краска сошла с его лица.
– Не думаю, что я смогу что-нибудь съесть, – сказал он. – Желаю вам обеим спокойном ночи. Да благословит
