потом ты научишься себя контролировать. Во-вторых, ты все равно не оборотень и не упырь. А в-третьих, это может быть даже полезно. Вот как бы ты выбрался из завала, будучи человеком? Теперь тебе в любую щель проскользнуть не составит труда и на разведку слетать. К тому же мышки очень милые…
— А ты не боишься мышей? — усмехнулся Яромир.
— Нет. С чего бы?
— Ну, многие девчонки боятся… — Он заметил, как вытянулось Тайкино лицо. — Ладно-ладно, я глупость сморозил. Ты у нас особенная. Это не шутка, если что.
— Не просто особенная, а самая лучшая! — Пушок, о присутствии которого все успели позабыть, высунул из сумки умильную мордашку — всю в крошках от сухариков. — Кстати, я так и не понял, насколько далеко от границы мы вывалились? Долго теперь до Нави добираться?
— По воздуху — не очень: всего-то горы перелететь, — указал Яромир за покрытые туманом вершины. — А пешком обходить далековато.
— Так, может, Вьюжку призвать? — Тайка почесала в затылке.
— Хорошая идея, — хмыкнул дивий воин. — Нас с тобой он запросто перенесет. Этот крылатый сам долетит. А Кощеевича здесь бросим, ну его.
— Эй, мы же договаривались: никаких собак!
Тайка вздрогнула, когда Лис заговорил прямо у нее за плечом. Интересно, как давно он там стоит?
— Фу, напугал! Давайте теперь еще договоримся не подкрадываться.
— Я и не подкрадывался, просто подошел. Кто же виноват, что вы глухие тетери? — обиделся Кощеевич.
— Лучше скажи, как мы теперь будем до Серебряного леса добираться? — Тайка вытряхнула Пушка из сумки, пока тот не подъел все припасы.
— М-м-м… Вообще-то есть одна идейка… — Когда Лис говорил таким тоном, можно было с уверенностью сказать, что предложение окажется сомнительным. Так вышло и на этот раз. — Давайте позовем ворону.
— Ни за что! — Пушок фыркнул так, что крошки с его усов разлетелись в стороны. — Этот гад опять заведет нас в гиблое место. Знаем мы его шуточки!
— Может, вы сперва с ним поговорите? Если окажется, что он и впрямь виноват, я сам ему перья выщиплю. Но я все еще уверен, что это было недоразумение. — Лис промокнул полотенцем мокрые после купания волосы. — Кстати, раз уж мы пока тут застряли, рекомендую всем освежиться. Водичка бодрящая.
Тайка с Яромиром переглянулись. Она думала, что дивий воин начнет возражать: только что ведь говорили и про его ненависть к оборотням, и про птичек-поджигательниц, которые Кощеевичу служили. Но он лишь вздохнул:
— Я бы глянул в глаза этому негодяю, если ты не возражаешь. Пускай расскажет, зачем заманил тебя к разбойникам в лапы. Ни за что не поверю, что он не знал, в какой стороне находится Светелград.
Пока Лис творил свой обряд призыва (для этого потребовались огонь и вороньи перья), Тайка с Яромиром и Пушком все-таки сгоняли на озеро. Вода и впрямь оказалась прохладной — и это после того, как дивий воин окунул туда царский перстень, чтобы та хоть немного потеплела, — да и купаться пришлось прямо в рубахе. Купальник Тайка как-то не подумала взять, не на курорт же собиралась. Зато усталость как рукой сняло и глаза больше не слипались.
Пушок плескался на мелководье, чистил перышки. Яромир, явно рисуясь, предложил Тайке сплавать на тот берег наперегонки, но она отказалась. В этой дурацкой рубахе ей за дивьим воином точно было не угнаться, а проигрывать не хотелось: она вообще-то неплохо плавала. Потом Пушок начал брызгаться, пришлось окатить его водой в ответ. Яромир тоже подключился к забаве, и это было здорово. Им даже удалось забыть о войне и всех грядущих тяготах — жаль, ненадолго.
Когда они, мокрые и повеселевшие, вернулись в лагерь, у костра, горевшего без поленьев (наверняка какие-то чары), уже сидел Ворон Воронович в человечьем обличье, и они с Лисом о чем-то шушукались — ну точно как старые друзья.
Завидев Тайку, гость встал и поклонился:
— Мир-р тебе и твоим др-рузьям, Тайка-цар-ревна. Р-рад знакомству.
— Знакомы уже, — буркнула она. — Не помнишь разве? Там, у камушка.
Черные глаза оборотня округлились:
— Не понимаю, о чем ты толкуешь. Я следил за тобой от избушки бабы Яги, показался, когда волка пр-рогнал. А как вы на дор-рогу вышли, вр-ременно упустил из виду. Кстати, меня зовут Май.
Он протянул руку, но Тайка не спешила ее пожимать.
— А в прошлый раз был Ворон Воронович.
— Кто? Я? — Парень по-птичьи наклонил голову.
— Ну не я же!
— Его там не было, ведьма… — вздохнул Лис. — Тебе кто-то другой дорожку подсказал. Май бы никогда…
— У вас тут что, много ворон с белым пером летает? — Тайка и хотела бы поверить, да что-то не верилось.
— Я никогда не назвался бы таким дур-рацким именем, — покачал головой Май. — Ладно бы пр-розвищем: меня еще Вер-ртоплясом кличут. Не знаю, как вас убедить. Да не сойти мне с этого места, ежели вр-ру!
Тайку эта клятва не впечатлила, а вот Яромира, похоже, да.
— Таких слов на ветер даже вертоплясы не бросают. Мне знакомо твое лицо. Это ведь ты во время оно советником у этого был? — кивнул дивий воин на Лиса.
— Не у «этого», а у князя, — улыбнулся Май. — Я тебя тоже помню, воевода.
— Говорили, будто ты помер, — хмурясь, продолжил Яромир.
— Такое и о тебе говор-рили. — Улыбка оборотня сделалась больше похожа на оскал. — Видать, таких, как мы, даже смер-рть боится.
— Ладно, допустим, это был не ты. — Тайка сплела руки на груди. — А кто тогда?
— Понятия не имею. Но чую р-руку Добр-рогневы. Каюсь, это я должен был ждать тебя у камня. Но заснул в неурочный час и опоздал. — На этих словах Лис молча показал ему кулак, и взгляд оборотня стал очень несчастным. Он вздохнул и опустил глаза. — Пр-рости, княже, подвел я тебя… больше такого не повтор-рится.
— И ведь не сказал же, ворона ощипанная! В суп бы тебя за такие шуточки, — проворчал Кощеевич.
Тайка с удивлением поняла, что чародей не злится, просто досадует. Только Маю и этого хватило: тот совсем сник, и Тайке стало его даже жаль.
— Не ругай его, Лис. Я же в итоге выкрутилась. Как там говорится: кто старое помянет…
— Ох, чую, нам еще не раз придется поминать это самое «старое», — поджал губы Кощеевич. — Расскажи им, Май.
— Мне известен кор-роткий путь на ту стор-рону гор-р. — Оборотень пригладил рукой свои взъерошенные волосы. — Не понимаю, почему вы сами пр-ро него не вспомнили.
— Уж подскажи нам, раз такой умный! — фыркнул Яромир.
Май вперил в него свои угольно-черные глазищи:
— Ты знаешь про Ратиборов лаз, воевода?
— Ну, разумеется. — Дивий воин вдруг помрачнел так, что Тайке даже
