Познавший каждый элемент этого мира – познал информацию, познавший целое – познал жизнь.
Представим себе настоящее время. Существует язык (условно назовем его ленди), на котором разговаривают жители небольшого племени. В какой-то момент малярия подкосила все племя. Число жителей начало таять на глазах. Осталось пять, потом двое, один и все… Не осталось ни одного жителя. Вопрос – существует ли язык ленди в реальности?
Другой пример. Представим, что вы однажды собрали все самые ценные предметы, драгоценности и деньги и зарыли их в глухом лесу. Так появился клад. Вы не сказали об этом ни одному человеку. Шло время. Вас не стало. Является ли клад частью реальности? Чьей реальности, если о нем никто не знает? Возможно ли сказать, что клад является одной из потенциальных возможностей стать реальностью, оставаясь при этом непроявленной ее стороной?
Пример № 3. Представим, что на Землю прилетали инопланетяне, рабочий диапазон видимой реальности которых составляет 100–300 нм (в то время как человеческий глаз видит в пределах от 380 до 760 нм), и оставили для нас сообщение на частоте 38–60 kHz (человеческое ухо воспринимает частоты до 20 kHz). Может ли этот факт считаться частью реальности?
Пример № 4. Возьмем случай из жизни. Известный математик, нобелевский лауреат Джон Нэш имел синдромы шизофрении, заключавшиеся, в частности, в общении с несуществующими персонажами, которых Нэш воспринимал за абсолютно реальных людей. Для него они были так же реальны, как восход солнца или твердость почвы под ногами. Однако это была лишь его индивидуальная реальность, нарисованная его мозгом.
Не является ли реальность неким соглашением между всеми людьми о том, что принято считать таковой?
Ведь если кто-то один из нас, развив чудесным образом потенциал своего слухового аппарата, вдруг услышит сигнал, оставленный инопланетянами, то едва ли это будет считаться реальностью. Скорее окажется личной проблемой. Получается, что моя реальность = прописанные в моем мозге файлы в виде всей совокупности полученных опытов и записанных реакций.
По сути, мы сами рисуем графику, пишем картину нашей жизни, создаем декорации вокруг и устанавливаем правила. А потом в рамках правил этой реальности существуем. Такова работа нашего мозга, на которой и строится локальный уровень восприятия.
Именно отождествление нашего «Я» с содержанием мозга и работой ума неосознанно приводит нас к пребыванию в плену у виртуальной реальности.
Интересный научный факт: когда человек, обладающий способностями медиума, подключен к приборам ЭЭГ и находится в контакте с информационным полем, его мозг активизируется в диапазоне низких дельта-волн, что интерпретируется как глубокий сон или бессознательное состояние. Однако медиум продолжает находиться в сознании, может при этом стоять, двигаться, говорить. Выражаясь фигурально, получается, что режим подключения к виртуальной реальности в этот момент дезактивирован, зато активирована совершенно иная часть мозга, отвечающая за связь с нелокальными аспектами бытия. Подобное может наблюдаться и у продвинутых медитирующих монахов или реализованных мастеров (просветленных).
Таким образом, главная задача мозга состоит в обеспечении связи с миром или даже в создании того мира, с которым он нас впоследствии и связывает. И все кажущееся буйство жизни происходит в самом нашем уме.
Когда мозг не активен (например, в состоянии комы), то связь с тем, что мы привыкли считать реальностью, теряется. При «включении» мозга образы, мысли, ощущения и воспоминания снова начинают транслироваться нашему «Я». Когда же мозг умирает, виртуальная реальность выключается – как монитор, шнур питания которого выдернули из сети.
Мир = mind. Именно в таком ключе реальность трактуется и буддизмом, и иными древними мистическими традициями – природа обычного ума (локальный уровень) заключается в создании и переживании природы майи. Наш ум был задуман как инструмент, но не мы стали владеть им, а он нами. Он как будто пакует нас в плотные картонные коробки, внутри которых мы и проживаем свои жизни.
