Лану прошиб холодный пот.
– Как зовут ребенка?
Девушка пожала плечами:
– Непонятно, никто не смог прочесть. Только Свенсон знает, как оно произносится.
Похолодев от ужаса, Лана схватила корзину и что было духу поспешила обратно в кухню. Кухарки не было, зато на столе лежала газета, развернутая на нужной странице.
Лана выронила корзину и уставилась на зернистое изображение. Миссис Ван Эндел, одетая в элегантное дневное платье и капор, старательно улыбалась в камеру. На руках она держала мальчишку. Это был не кто иной, как Колин.
Лана застыла на месте, затем склонилась и быстро прочла всю статью от начала до конца.
«Миссис Эвелин Ван Эндел, одна из главных и ревностных членов Женского общества помощи Ист-Сайдскому сиротскому дому, рассказала нашему журналисту о том, что она была так тронута светлыми кудряшками и грустными голубыми глазами этого бедного мальчика, что решила его усыновить и дать бедняжке все, чего он был так долго лишен».
«Усыновить Колина». Каждое слово стрелой пронзало истерзанное сердце Ланы. Нет, это невозможно, этого просто не может быть. Однако статья связала воедино обрывки услышанных ею разговоров. Болтовня кухарки и экономки, сплетни горничных во дворе – все вдруг обрело смысл.
А недавние слова самой Эвелин Ван Эндел пролили свет на все происходящее. Она делает это не потому, что хочет одарить любовью несчастного ребенка, а потому, что ее неосторожно сказанные слова попали в газету. Их прочитала добрая половина Нью-Йорка. И теперь она не знает, как избежать этого усыновления, не потеряв лицо.
«Я не потерплю в своем доме какого-то ирландского выродка».
Слова Густава Ван Эндела, словно удары молота, болью отзывались у Ланы в голове. Ирландский выродок?
Нy нет, она этого не допустит. Она позаботится о малыше Колине. Тем более теперь, когда она придумала, как остановить это надвигающееся безумие.
Но нужно торопиться. Времени нет.
Лана сорвала передник к швырнула его в корзину с полотенцами.
Она пойдет прямо к управляющему сиротским домом и расскажет ему о своей дружбе с Шивон. Расскажет, как поклялась подруге вырастить Колина как своего собственного сына, убедит его, что полна решимости исполнить свое обещание. Как только они узнают, что связывает Лану с Колином, узнают о ее любви к этому мальчику и его бедной погибшей матери, они все поймут и отдадут ей ребенка. И никто, никто не посмеет помешать ей исполнить волю ее горячо любимой подруги.
Лана оправила юбку простенького серого платья, жалея, что не сообразила переодеться в свою одежду. Она даже не сняла с головы несносный чепец, который носили все горничные. Лана так долго бежала, что ее аккуратный пучок на затылке давно развалился, волосы растрепались и торчали во все стороны причудливыми завитками, обрамляя лицо и щеки.
Внезапно от ее решимости не осталось и следа. Тысячи сомнений нахлынули на нее. Нужно было все продумать как следует. Нужно было переодеться, чтобы все знали, что она леди, а не какая-то там горничная. Нужно было подготовить речь. Ведь так важно произвести благоприятное впечатление на управляющего сиротским домом, чтобы у него и тени сомнений не осталось, что она в состоянии позаботиться о мальчике не хуже его собственной матери.
Вот дверь приюта открылась, и, сделав глубокий вдох, Лана изобразила на лице улыбку.
– Я бы хотела поговорить с управляющим.
– Да, мэм. – Перед ней стояла дородная женщина, та самая, что открыла Лане дверь в прошлый раз. Но теперь ее платье и передник были замызганные и старые, а вместо приветливой улыбки Лану встретил суровый взгляд из-под нахмуренных бровей.
Идя следом за женщиной по узкому мрачному коридору, Лана отметила, что женщина выглядит, пожалуй, еще более измученной, чем она сама, пробежавшая несколько кварталов подряд.
Они остановились перед закрытой дверью, и женщина, постучав, просунула внутрь голову.
– Миссис Линден, тут к вам пришли.
Сидящая за столом женщина что-то писала в гроссбухе. Она раздраженно взглянула на вошедших:
– Да? В чем дело?
Лана выступила вперед:
– Я по поводу Колина О'Малли.
– На репортера вы не похожи…
– О нет, нет, – от волнения ирландский выговор Ланы стал еще отчетливее, – я пришла поговорить о его усыновлении.
– Конечно, теперь, когда его фотографию напечатали в газете, много найдется охотников. Но вопрос уже решен. – С этими словами миссис Линден вновь принялась изучать свой гроссбух.
Лана приблизилась к столу. Она ощущала за спиной присутствие приведшей ее женщины. Та все еще стояла в дверях, весьма заинтересованная происходящим.
– Это правда, я действительно видела его фотографию в утренней газете. Однако я и вчера приходила, задолго до того, как появилась статья. Эта женщина может подтвердить мои слова.
Директриса бросила взгляд на дверь, любопытная дама тут же отпрянула. Миссис Линден, нахмурившись, воззрилась на Лану:
– Ну и что вы хотите?
– Я же говорила, я хочу усыновить Колина. Его мать была моей ближайшей подругой, я была с ней, когда родился ребенок. Он считает меня тетей, хоть у нас и нет кровного родства.
Миссис Линден окинула ее долгим оценивающим взглядом.
– Судя по вашей одежде, вы служите горничной.
– Да, я работаю у Ван Энделов.
– У Ван Энделов. Надо же, какое совпадение. – Директриса оперлась руками о стол. – А миссис Ван Эндел знает о том, что вы здесь?
– Нет. Я не… – Лана облизала пересохшие губы. – Я пришла, потому что Колин во мне нуждается.
– Понятно. И как вы будете растить ребенка и одновременно работать?
– Я скопила денег. Этого хватит, чтобы оплачивать жилье и пропитание.
– А что вы станете делать, когда ваши сбережения закончатся?
Лана покрылась испариной. Разгоряченная после беготни по улицам, она задыхалась в этой душной комнате. Она бросила взгляд на окно. Хоть бы кто-нибудь открыл его, что ли. Все ужасы детства, проведенного в приюте, вдруг ожили в ее душе. Ей не хватало воздуха, снова не хватало свободы. Она почувствовала себя ничтожной букашкой, которую эта грозная директриса вот-вот раздавит своим каблучком.
– Я не боюсь тяжелой работы. Когда придет время, я снова буду зарабатывать.
– Воспитывая ребенка?
– Я могу работать на дому, если понадобится. Я люблю Колина и не сделаю ничего, чтобы навредить ему.
– О, об этом можете не беспокоиться! У вас не будет такой возможности. – Директриса, оттолкнувшись от стола, встала. – Вот что я вам скажу, милочка, ваш хитроумный маленький план, как выманить побольше денег у четы Ван Энделов, не пройдет.
