— Должны помнить. Однажды ночью вы выбрались с ней издворца и поехали на юг, к Тол-Боуруну. По дороге вы присоединились к группеторговцев. Вы уехали несколько неожиданно — после того, как она сказала, чтоидея покинуть Тол-Хонет принадлежит ей, а не Рэн Боуруну.
Джиберс часто замигал, а затем его глаза расширились отудивления.
— О, ваше величество, — произнес он споклоном. — Извините, что не признал вас сразу. Глаза уж не те.
Гарион засмеялся, радостно похлопав Джиберса по плечу.
— Все нормально, Джиберс. В этой поездке я не афиширую,кто я такой.
— А как наша маленькая Сенедра? То есть — еевеличество.
Гарион хотел было рассказать первому воспитателю своей женыо похищении их сына, но Белгарат подтолкнул его в бок, и он произнес вместоэтого:
— О, прекрасно, очень даже прекрасно.
— Я очень рад это слышать, — ответил Джиберс сискренней улыбкой. — Это была невыносимая ученица, но, как ни странно, ялишился какой-то радости в жизни, после того как она уехала. Я рад был услышатьо ее счастливом замужестве и вовсе не так сильно удивился, как мои коллеги,когда мы услышали, что она повела армию на Тул-Марду. Сенедра всегда былаэтаким взрывным существом. И умницей. — Он виновато посмотрел на Гариона,точно просил прощения. — Однако, если быть откровенным, я должен сказатьвам, что ученицей она была своенравной и недисциплинированной.
— Время от времени я замечаю в ней эти качества.
Джиберс рассмеялся.
— Наверняка замечаете, ваше величество. Пожалуйста,передайте ей привет от меня. — Он замялся. — И, если не сочтете этоза дерзость, уверения в моих самых теплых чувствах.
— Обязательно передам, Джиберс, — пообещал Гарион.
— Вот отдел сравнительного богословия нашейбиблиотеки, — сказал Джиберс, толкая тяжелую дверь. — Все разложенопо династиям. Отдел древних документов — вот здесь. — Он провел их поузкому проходу между высокими рядами книжных полок с переплетенными кожейтолстыми томами и плотно скрученными свитками. В одном месте ученый остановилсяи провел пальцем по полке. — Пыль, — недовольно сморщив нос, отметилон. — Надо будет задать перцу обслуживающему персоналу.
— Такова уж природа книг — собирать пыль, —заметил Белгарат.
— А природа обслуживающего персонала — ничего с ней неделать, — с кислой улыбкой сказал Джиберс. — Ага, вот здесь. —Он остановился в центре прохода пошире, где находились книги, всем своим видомподчеркивавшие свою древность. — Пожалуйста, будьте осторожнее сними. — Он с любовью коснулся корешков нескольких томов. — Они старыеи очень хрупкие. Труды, написанные в период правления второй Хонетскойдинастии, — с этой стороны, а те, которые датируются периодом второйВордской династии, — вот здесь. Далее они разбиты по королевствам, гденаписаны, так что вам нетрудно будет найти необходимое.
Теперь, если вы меня извините, я пойду. Мне нельзя надолгоотлучаться от стола, потому что некоторые мои коллеги весьма нетерпеливы иначинают сами копаться на полках. Иногда после них неделями приходитсявосстанавливать порядок.
— Я уверен, мы справимся здесь, уважаемыйДжиберс, — заверил его Белгарат. — Спасибо вам большое за вашупомощь.
— Рад был помочь, — ответил Джиберс с легкимпоклоном. Потом он снова взглянул на Гариона. — Вы не забудете передатьнашей маленькой Сенедре мои пожелания?
— Обещаю вам, уважаемый Джиберс.
— Благодарю вас, ваше величество.
Старик повернулся и покинул хранилище.
— Какая перемена, — заметил Белгарат. —Видно, в Тол-Боуруне Сенедра здорово его напугала, раз из него вышибло всюпомпезность. — Старик принялся внимательно рассматривать полки. —Должен признать, что ученый он компетентный.
— Он что, просто библиотекарь? — спросилГарион. — Присматривает за книгами?
— Здесь начинается наука, Гарион. Все книги мира непомогут тебе, если они свалены в кучу. — Он нагнулся и достал с нижнейполки завернутый в черное свиток. — Вот он, — торжествующе произнесон. — Джиберс подвел нас прямо к нему.
Белгарат взял свиток и пошел с ним к концу прохода, к узкомуокну, через которое пробивался бледный зимний солнечный свет, и сел за столнапротив. Затем он осторожно развязал тесемки, плотно стягивающие свиток,запрятанный в черный бархат. Вытаскивая свиток, он выругался.
— В чем дело? — удивился Гарион.
— Идиотизм гролимов, — проворчал Белгарат. —Ты только взгляни. — И он показал на свиток. — Ты посмотри напергамент.
Гарион внимательно посмотрел.
— По-моему, пергамент как пергамент.
— Это человеческая кожа, — сказал Белгарат,поморщившись от отвращения.
Гариона передернуло.
— Ужас какой.
— Дело даже не в том, что человек, «предоставивший»свою кожу, погиб, — человеческая кожа ко всему прочему не держитчернил. — Белгарат немного развернул документ. — Вот посмотри. Таквыцвели, что ни слова не разберешь.
— А ты не сможешь сделать так, чтобы они появились?Помнишь, как тогда с письмом короля Анхега?
— Гарион, этому свитку около трех тысяч лет. Растворсолей, который я использовал в случае с письмом Анхега, скорее всего вообщеразрушит этот документ.
— А колдовство?
Белгарат покачал головой.
— Слишком хрупкая вещь.
Он, тихо поругиваясь, продолжил разворачивать свиток дюйм задюймом, подставляя текст под солнечные лучи.
— Вот, что-то есть, — пробасил он с удивлением.
— А что там?
— »… Ищи след Дитя Тьмы в Стране змей». — Старикподнял голову. — Это все-таки кое-что.
— И что сие означает?
— То, что и говорит. Зандрамас держит путь в Найс. И мыпойдем по следу.
— Дедушка, но ведь мы уже знали об этом.
— Не знали, а подозревали, Гарион. Это большая разница.Зандрамас постоянно запутывает нас и направляет по ложному следу. Теперь же мыточно знаем, что идем по верному следу.
— Не так уж это и много, дедушка.
— Знаю, но это лучше, чем ничего.
