— Токийского, Тюо и Кэйо,— показали, что для японского студенчества в целом характерен большой интерес к марксизму. Из каждых ста опрошенных 63 интересуются теорией марксизма. Разумеется, интерес к марксизму не сразу приводит юношей и девушек к теоретическому освоению идей научного коммунизма.
Тяга японских юношей и девушек к теории марксизма закономерна и отражает традицию, которая сложилась в стране. После «реставрации Мэйдзи», когда Япония открыла себя внешнему миру, теория марксизма сразу же стала наиболее популярной среди рабочих и прогрессивной интеллигенции. «Капитал» К. Маркса был настольной книгой в буквальном смысле слова каждого японца. До сего времени значительная часть научного и университетского мира причисляет себя к последователям марксистской теории. Интерес молодых японцев к марксизму в значительной степени объясняется также стремлением глубже узнать основы идейной и политической жизни в странах реального социализма.
Политическая апатия значительной части японской молодежи волнует не только демократические силы страны, но и правящие круги Японии. Само собой разумеется, что причины такой озабоченности носят прямо противоположный характер. Представителей прогрессивных сил тревожит медленное формирование у молодежи зрелого классового сознания, так как это снижает ее интерес к политическим партиям, представляющим трудовой народ страны, а также к профсоюзам. С иных позиций оценивают создавшуюся ситуацию в правящих кругах Японии. Здесь беспокойство в первую очередь связано с явным ослаблением так называемых гражданских позиций у молодых японцев, иными словами — ослабление приверженности буржуазному обществу, капиталистической системе в целом.
Эти тенденции получили отражение в документе под названием «Формирование человека в новом индустриальном обществе». Документ был подготовлен Советом по исследованию японской экономики, который занимается разработкой политики финансовых кругов Японии. Ответственность за «неудобную» для бизнеса молодежь возлагается в документе на семью, «не прививающую детям дисциплинированность», на начальные и средние школы, «не прививающие подросткам правил гражданского поведения», на полные средние школы, «не обеспечивающие молодежи тех основ знаний, которые необходимы для включения ее в производственную деятельность», и, наконец, на университеты, обучение в которых не гарантирует прочного усвоения специальных и профессиональных навыков.
Однако в действительности виновником возникновения в стране тревожного явления «отсутствующего поколения» является деловой мир и защищающая его интересы правящая либерально-демократическая партия.
Сосредоточенность на своих интересах, к которым часто сводятся умонастроения молодежи, является результатом того, что сознание прав личности, формирующее активную жизненную позицию, под влиянием буржуазной пропаганды индивидуализма и либерализма находит свое проявление только в узком мирке личной жизни. Но если молодые люди не борются за решение своих проблем в составе массовых организаций и замыкаются в узких рамках индивидуальных проблем жизни, это неизбежно порождает в их среде негативизм и пассивное отношение к политике. Зафиксированный многочисленными обследованиями повышенный интерес молодежи к личным вопросам — проявление кризисных процессов в японском буржуазном обществе. Иллюзорное желание замкнуться в частной жизни, оторванной от коллективного труда и борьбы,— трагический итог неосуществимости жизненных планов молодых японцев в условиях капитализма.
"ЧЕЛОВЕК ПРЕДПРИЯТИЯ"
Представим себе просторный зал компании, банка, крупной конторы, предприятия. В зале собрались только что принятые на работу молодые специалисты и стажеры вместе со своими родителями. На трибуне восседают члены правления. Первое приветственное слово держит президент компании, который, обращаясь к родителям, благодарит их за хорошее воспитание и подготовку молодежи к самостоятельному труду и, в свою очередь, заверяет в готовности отныне взять на себя «опеку» юности — как в работе, так и в устройстве личной жизни. Затем президент обращается с напутствиями к молодежи. По ритуалу следующее проявление благодарственных чувств — за представителями собравшихся родителей, и, наконец, в завершение выступает выбранный из рядов самих юных «счастливцев»...
Подобные церемонии патерналистского характера восходят к далеким временам становления общественнопроизводственных отношений в Японии. Такая же форма найма активно использовалась и в период становления японского капитализма: предприниматели, набирая рабочих из крестьянской среды (это не исключало самой беззастенчивой покупки работниц-девочек) с оптимальной выгодой для себя, следовали древним церемониям патернализма, долгие годы способствовавшим воспитанию лояльности наемных работников по отношению к своим «приемным родителям» — работодателям. И до сего времени живучие традиции патернализма в сочетании с корпоративизмом и особенностями «групповой психологии» вредят делу рабочей солидарности в Японии, препятствуют единству профсоюзного движения в стране, замыкая его в тесные рамки профессиональных союзов на отдельных предприятиях. Вот почему японские коммунисты призывают всех сознательных тружеников взорвать изнутри систему, превращающую рабочего японца в «человека предприятия» — феномен, который представляет собой самый благодатный материал для эксплуатации и манипулирования сознанием в интересах монополистического капитала. Однако решить эту задачу отнюдь не легко, поскольку механизм превращения японского труженика в придаток капиталистического производства во многих своих звеньях доведен до совершенства.
Основным звеном этого механизма является уже вся система школьной и> профессиональной подготовки молодежи, которая, как мы видим, с первых шагов недвусмысленно предупреждает: детство кончилось, отныне начинается бесконечная череда «экзаменов».
Последняя порция экзаменов сдается уже при приеме на работу, и поэтому характер проверки определяется профилем предприятия. При этом, несмотря на всю строгость прощупывания нового контингента работников, предприятию, по существу, приходится в значительной степени мириться, с серьезными недостатками профессиональной подготовки кадров в японских вузах. Причина невысокой квалификации молодых специалистов — в системе двух четко разграниченных периодов обучения в высших учебных заведениях.
Дело в том, что в японских университетах занятия на первом и втором курсах ведутся по общей программе для всех студентов, ио при этом каждый может выбрать один из трех потоков: с большим количеством часов по истории и литературе; с большим количеством часов по математике и физике и с расширенным циклом занятий по математике и физике. После второго курса студенты сдают экзамены, после которых их распределяют в соответствии с будущими профессиями. В оставшиеся два года учебы они уже непосредственно изучают свою специальность. При такой системе обучения в течение первых двух лет обеспечивается неплохая общая подготовка, однако оставшихся двух лет явно недостаточно для хорошего овладения непосредственно специальностью. В результате принятая на работу молодежь в течение первых лет фактически продолжает свое образование, на этот раз поступая в ученики к старшим коллегам, и это в числе других факторов также способствует пониманию молодыми работниками «своего места». Хорошо известно, что ни один японец никогда не рассматривает другого полностью равным себе. Унаследованная еще с феодальных времен традиционная психология заставляет японца, работающего, например, на каком-либо предприятии, относиться к тем, кто поступил туда до него,
