все еще не веря своим глазам.
Очень коротко дракон поведал о произошедшем.
— Рана неглубокая, но он упал и не приходит в себя. Посмотрите.
Хельга поднесла свечу ближе к Кайми, вгляделась и прикрыла рот ладонью, подавляя вскрик.
— Этот яд… — прошептала она. — Пепельные альвы.
Тиан недоуменно приподнял бровь, Дин же спросил:
— Причем тут они?
— Характерное вздутие кожи вокруг раны, зеленоватый оттенок… еще кое-какие признаки. Создатель, откуда?.. откуда у сильфа на кинжале яд пепельных альвов?
— Пепельные… — Всадник напряженно задумался, — теперь они обитают не так уж далеко от сильфов. И от всех нас, между прочим. А что, если…
Хельга подняла голову. Они с Дином обменялись понимающими взглядами, и девушка в сердцах хлопнула себя по лбу.
— Я идиотка.
— Все мы, сестричка, идиоты. В небе… никакие это не пришельцы. Это магия Ионн-Ре.
— Ничего не понимаю, — холодно бросил Тиан.
— Дин потом тебе объяснит, — пообещала Хельга. — Что же касается Кайми… Скажи, за что он так тебя возненавидел? Ты что-то такое… сделал с его сестрой?
— Если бы! — разозлился дракон. — Тогда это хотя бы имело смысл.
— Видишь ли, он действовал наверняка. Ему достаточно было лишь царапнуть тебя. Это же яд пепельных, мы не знаем противоядия от него.
— То есть…
— Да, Тиан. Через несколько часов Кайми умрет. — Всадница покачала головой, покусывая губы. — Как же так-то? Поверить не могу. Сильфы же друзья…
— Значит, они друзья не мне. Но я не хочу быть убийцей брата Альмарис.
— Есть одно только средство, — тихо сказал Дин-Ри.
Дракон поднял голову, в его глазах отразилось понимание.
— Мод?
Юноша кивнул.
— Мод.
— Тогда не будет терять времени.
Глава 4
Альмарис
— А-ах! — похожие на маленькие бочонки растения лопнули в миске, разбрызгивая обжигающий сок. Тонкая кожа белых рук мгновенно покраснела. Альмарис быстро сунула руки в чан с водой, смывая бледно-зеленую жидкость. Слишком сильно развела огонь. Не рассчитала, но эти пузатые растения такие капризные…
Немного подержала руки в холодной воде, потом тщательно вытерла. Больно, неприятно, но сейчас некогда заниматься собой. Ей нужен этот отвар для эликсира. Крохотные бочонки хоть и вредные, но могут исцелять — если использовать их правильно и осторожно.
Наконец отвар приобрел ровный и густой темно-зеленый цвет. Альмарис сцедила жидкость в деревянную бутыль. Тщательно выверяя, добавила нужное количество в уже почти целиком заполненные склянки. Остудила. Все, эликсир готов.
Альмарис позвала Нарси, маленькую альву, которая постоянно крутилась возле ее лесного жилища с навесом.
— Вот, девочка, держи, — протянула малышке несколько пузырьков. — А теперь беги к своим. И смотри — не разбей.
Нарси кивнула.
— Спасибо, принцесса!
Но с места не тронулась. Как же не полюбоваться белыми крыльями! Конечно, малышке нравились и другие сильфы, но принцесса — больше всего. Такая красивая и добрая! Даже спустилась в лес с холмов, чтобы делать лекарства…
Альмарис была для альвов непонятной. Мало разговаривала, всегда улыбалась, но глаза — задумчивые… В них не было печали или откровенного страдания, лишь странная сосредоточенность и нечто вроде вызова. Нарси, вдохновенно восхищаясь крылатой, боялась, тем не менее, сказать ей лишнее слово. Тем более — спросить о чем-то. Но была счастлива, когда сильфида удостаивала ее поручениями. Вот как сейчас. Девочка схватила пузырьки, прижала их к груди и побежала в сторону альвийского селения.
— Осторожней, Нарси! — крикнула ей вслед Альмарис. — Не упади.
И улыбнулась, видя, как малышка послушно перешла на шаг.
Вот теперь, наконец, можно заняться собой. Сильфида, покопавшись в снадобьях, достала пузырек с желтой жидкостью. Села на кожаный матрас под навесом. Запрокинула голову, закрыла глаза и принялась неторопливо массировать кисти тонких рук, обильно смазанные целебным отваром. А усталость все сильнее предъявляла права. Девушка погружалась в дремоту, как в белую дымку, коварно расслабляющую, обманчиво успокоительную…
— Что с тобой? Ты опять была неосторожна? — послышался совсем близко так хорошо знакомый певучий голос.
— Все в порядке, Тирис.
— Это неправда, — в голосе зазвучали вкрадчивые нотки. — Ты рассеянна. Ты думаешь невесть о чем. Или о ком-то…
Альмарис нехотя разомкнула веки и лениво повернула голову к предводительнице сильфов. Та присела на маленький пенек возле навеса.
— Тирис, из меня сейчас плохая собеседница.
— Ты устала, принцесса?
— Чего ты хочешь от меня, подруга?
— Конечно же, я о тебе беспокоюсь.
— Спасибо. Тогда ответь — с чего это я вдруг разболтала тебе про Тиана? Твердо же решила ни с кем не делиться этой историей.
— Тебе было плохо. Ты была ослаблена, искала поддержки.
Альмарис выразительно покачала головой.
— Неправда. Я не такая. Что творится, скажи? — Она слегка прищурила серые глаза, внимательно вгляделась в черноволосую сильфиду. — Что с твоей магией?
На мгновение во взгляде Тирис отразился испуг, но она тут же сложила пухлые светлые губы в чуть высокомерную улыбку.
— Все хорошо, дорогая. Почему ты задаешь такие странные вопросы? Похоже, ты и правда не совсем здорова… Моя магия… смотри же!
Красавица сильфида приподняла руку, отпуская ветер с ладони. Он закружил вокруг нее, играя лентами и длинными гладкими волосами. А потом устремился к земле, впился в нее маленькой воздушной воронкой. Легкий блеск… голубые искры… Воздух словно загустел, расцветая диковинным цветком, почти прозрачным. Его лепестки пенились, как вода, сбегающая с круч. Он становился все выше и выше…
Это была особая магия Тирис. Она делала то, чего никто из сильфов не умел — создавала цветы из ветра. Кажется, сюда примешалось немного магии Ионн-Ре — белой луны, подарившей миру волшебство растений и деревьев. Альмарис знала, что у всех, неотрывно смотрящих на это воздушное чудо, на сердце делалось особенно легко, словно их окутывало незримое облако, пропитанное миром и покоем. Она и сама, вспыльчивая и гордая, не раз прибегала к помощи волшебства подруги, когда внутри бушевали бури. Но теперь…
— Тирис… Твоя магия изменилась.
Откуда-то принцесса сильфов это знала.
Воздушный цветок по-прежнему очаровывал, окутывал особым флером, но от него клонило в сон. Мысли путались и рассеивались…
— Альмарис… зачем ты это говоришь? Что с тобой не так? Кое-что изменилось, да… но в тебе. Что? Расскажи.
Голос правительницы звучал по-прежнему нежно, доброжелательно, но светлокрылой сильфиде почудилось, что под ласковостью прячется жесткость. Это не вопрос. Это приказ говорить,
