вскочил из-за стола, взял с полки серванта боевой жезл и направился к двери, однако его перехватил племянник со словами:
— Не нужно! Давай я попробую, ведь…
Ови приготовила к бою ладонь, как дверь перед её носом затрещала. В коридоре раздались остервенелые крики. Распахнув дверь, она впустила внутрь бездыханное тело женщины-стражницы. Перешагнув через неё, девушка присоединилась ко второму стражнику и начала обездвиживать прячущихся за колоннами юстициаров. Скрываясь в дверном проёме, волшебница крикнула союзнику, который защищался за полуколонной напротив кабинета:
— Выбейте окно! Позовите остальных со двора!
— Тогда сюда набегут и они! — ответил тот и дал волну чар из жезла в сторону противника.
Ласточка прочитала про себя заклятье и с двух рук наугад пустила шоковую волну. Раздался сдавленный крик, кто-то приказал «оттащить назад». В ответ по академикам начали прилетать боевые чары — с потолка посыпалась лепнина, одна из стоящих в коридоре статуй лопнула, словно разбившись с большой высоты, а дверной проём и полуколонну стали полосовать в труху и крошку.
Овроллия почувствовала, как её пытаются затащить внутрь, потому с гневом вырвалась, осыпав чужую руку искрами, и разрядила парализующее заклятье в один из силуэтов вдали коридора. Попала, но попали и в неё.
Она почувствовала, как сковывает всё тело. Стражник осмелился подбежать к ней, на что сам получил в бок и завалился сверху. Голоса вокруг сливались в непередаваемую катавасию, и голос перепрыгнувшего через неё и безымянного чародея магистра потонул в этой уродливой симфонии. Девушка повернула голову и увидела, как Хольбериц точными и уверенными движениями наносит удары и прячется за дверным косяком. Один раз юстициары попали и по нему, на что он скривил лицо и что-то сказал. Ови поняла, что оглушена и теряет сознание.
* * *
Пробудилась от шлепков по лицу. Перед глазами мельтешили два силуэта в причудливых головных уборах.
— Влей ещё, она всё ещё вне себя! — приказал знакомый женский голос.
Горло стало выжигать, будто её заставили проглотить раскалённое железо. Ови откашлялась, поднялась на руках и проморгалась. Её поставили на ноги и отряхнули, она поняла, что находится в кабинете Хольберица.
— Мессира Альцира, это вы? — удивилась она, когда смогла разглядеть людей вокруг.
— Вставай, с тобой хотят поговорить.
Альцира и один из преподавателей, чьё имя Овроллия не помнила, вывели её наружу, и картина произошедшего заставила её невольно вздрогнуть. По всем стенам и даже потолку коридора висели юстициары, прижатые чародейскими хватами, будто заключённые в пыточных камерах. Незнакомая на вид магия исполняла роль ошейников и браслетов, позволяя стражам порядка только крутить головами.
— Кто, о милостивая Вари, сотворил это? — спросила она вполголоса, но ответ увидела в стороне.
Опираясь на трость, в центре коридора стоял Паристо, ведя беседу со старшиной юстициаров. Лёдериц, как заметила Ови, имела взгляд не столь холодный и бестрепетный, как раньше, и в голосе её звучали нотки страха, будто она боялась попасть в магическую блокаду вслед за подчинёнными.
— Нессир, она пробудилась! — крикнул один из преподавателей, стоявших рядом с архимагом.
Тот, не оборачиваясь, жестом подозвал девушку к себе. Под презрительный взгляд начальницы ополчения Овроллия подошла, поклонилась ректору и сказала:
— Господин архимаг, готова дать слово, что в этот раз моей вины нет, а за меня поручатся свидетели, которые…
— Мы уже восстановили картину, — прервал он её свойственным только себе тонким голосом, напоминающим звон стекла. — Скажи, госпожа Лёдериц действительно подходила к тебе в библиотеке?
Ледяная дева буквально растаяла на глазах Ови. Та искусно исполненная скульптура — в пору для племянника Хольберица — теперь выглядела не суровой чародейкой, а провинившейся школяркой, которая никак не хотела признавать своих ошибок.
— Ко мне подходила одна из женщин-юстициаров, — соврала Ласточка. — Боюсь, смотрительница библиотеки могла что-то напутать. Прекрасное и суровое лицо главы отряда юстициаров я бы не перепутала ни с чьим другим. Ведь именно она пробудила меня в ночь убийства.
В наполненном гневом взоре старшины мелькнуло удивление, но она не подала виду. Кажется, поняла, что девушка что-то затевает, и решила выждать.
— Что ж… — протянул ректор, переглянувшись с несколькими академскими стражниками и преподавателями. — Они нарушили порядок, напали на служащих академии и угрожали применить силу к ученикам. В академии стоит резонатор класса «Иннар», наделяющий обитателей здешних стен иммунитетом к воздействию магии разума. Он также не позволяет применять боевую магию, аура резонатора поглощает любую активную энергетику, что и исходит из заклятий элементной и тёмной магии. Однако юстициары намеревались убить вас, следы боевых чар я не перепутаю ни с чем. Овроллия, какую бы ты судьбу избрала для них?
Она осмотрелась. Насчитала примерно дюжину опытных боевых магов, скрученных одним безобидным на вид стариком.
— Я не судья, поскольку не знаю всей правды, — ответила она. — Вдруг их обманули? Вдруг даже сильные воины-чародеи способны польститься лживым словам сослуживцев?
Паристо переглянулся с Лёдериц. Она также была в недоумении.
— И всё же? — вновь обернулся архимаг.
— Отпустить их, отобрать оружие и больше не впускать сюда, — не сразу сказала Ови. — Здесь и так достаточно стражи, и остальным будет понятно, чем чревато нарушение нашего… порядка.
— Ты слышала её, мерзавка? — неожиданно разгорячился старый маг. Голос его своим звоном резко ударил по ушам окружающих. — Проводи их с вещами на выход, всех до единого, наши люди проследят. Если я прознаю про хотя бы ещё одно нарушение порядка с вашей стороны, то возмездие… будет неотвратимо… Разойтись в стороны!
Когда академики подчинились ему, он дважды стукнул тростью и магические силки одновременно погасли. Тела попадали с большой высоты, и стоны от боли и затёкших конечностей на какое-то время стали единственным свидетельством жизни в этой части корпуса. Лёдериц подозвала двух своих протеже, бывших до того в стороне, приказала им собрать отпущенных и вывести прочь. Сама пообещала немедленно устроить собрание с офицерами, где намеревалась «подкорректировать планы».
— Защитив нашу стражу, ты отстояла доброе имя академии, — слегка улыбнулся Паристо, искоса взглянув на Ови.
— И я часть академии, — проговорила она. — Но без помощи скоро я стану никем… Госпожа Лёдериц!
Та, ведя под руку раненого сослуживца в конце отряда, застыла на месте. Только красующийся на затылке пучок светлых волос слегка колыхнулся в сторону. Овроллия сказала:
— Отпустите моего друга, пусть отвечает за проступок перед академией, а не городскими властями.
Старшина юстициаров приобняла раненого сослуживца за талию и молча отправилась дальше.
— Нессир, вы поможете мне? — спросила девушка у ректора.
— Боюсь, мы раскалили горн слишком горячо, — заявил он. — Ещё один подобный конфликт, и дело дойдёт до резни в академии. Я не имею права так рисковать, но… имею право
