– Зачем это, черт возьми? Вы же и так знаете!
– Я-то знаю, – возразил Бэйлор, – но хочу убедиться, что выименно тот человек. Назовите другую фамилию!
– Карл Хэррод, – рискнул адвокат.
– Уф-ф, наконец-то, – с облегчением сказал Бэйлор. – Мнедоложили, что вы серьезно ранены, чуть ли не… Ладно, давайте поговорим с глазуна глаз. Поднимайтесь ко мне. Полюбуетесь заодно моей охраной. Она у менявысшего класса. Не хуже президентской. Мимо нее не прорвешься. Да и апартаментыне хуже. Но разговаривать нам лучше в боковой комнате. Поднимитесь на четвертыйэтаж и постучите в дверь номера четыреста двадцать восемь. Стук условный: дваудара, пауза, еще два удара, снова пауза, потом один удар. Запомните?
– Уже запомнил.
– Отлично. Вы скоро подниметесь?
– Через две минуты, – ответил Мейсон.
– У вас все в порядке?
– Все просто прекрасно.
– Ладно. Жду вас.
Адвокат повесил трубку, вышел из кабины и направился клифту. На четвертом этаже, в конце коридора, было отгорожено помещение для«президентской охраны». Дверь подпирал двухметровый верзила с бычьей шеей исложением борца. Он подозрительно вглядывался в Мейсона. Тот, не обращая нанего никакого внимания, подошел к двери номера 428 и постучался условнымстуком.
Дверь открылась, и на пороге появился коренастый подвижныймужчина лет пятидесяти с высоким лбом, кустистыми бровями и проницательнымикарими глазами. Держался он чрезвычайно самоуверенно.
Увидев Мейсона, он отпрянул и попытался было захлопнутьдверь, но Мейсон придержал ее плечом и вошел в комнату.
– Я Перри Мейсон, адвокат молодой женщины из отеля«Рэксмор», – представился он. – По-моему, нам с вами необходимо поговорить.
– Перри Мейсон, адвокат? – отступив, переспросил Бэйлор.
– Он самый.
– Сожалею, но я не стану с вами разговаривать, – заявилБэйлор. – Я никого не принимаю.
– Кроме Карла Хэррода, – уточнил адвокат. – К вашемусведению, Хэррод мертв.
– Что? Я же… Я…
Мейсон прикрыл дверь.
– От того, договоримся мы с вами сейчас или нет, мистерБэйлор, зависит многое.
– Не желаю иметь с вами дело. Меня предупреждали, что вамнельзя доверять.
– Послушайте, в любой момент сюда может нагрянуть полиция.Скажу сразу, мистер Бэйлор: я знаю, что Карл Хэррод вас шантажировал. Он былранен в грудь шпателем для мороженого. Мне он сказал, что его ранила ФернДрисколл, но когда я стал выяснять подробности, то пришел к выводу, что этомогла сделать и ваша дочь Кэтрин. Меня мало интересуют ваши миллионы и вашемогущество. В смерти Хэррода много подозрительного, будет тщательноеполицейское расследование, а это – новые осложнения. Не знаю всех подробностей инцидентас Ферн Дрисколл, но мне кажется, нам с вами необходимо сообщить друг другунекоторые сведения, пока обо всем этом не пронюхали газеты.
– Газеты? – испугался Бэйлор.
– А вы как думали?
Миллионер заколебался, потом воскликнул:
– Ладно, ваша взяла! – и пожал руку Мейсону. – Извините, чтоподаю левую, – сказал он. – У меня резкое обострение бурсита. Давайте пройдем всоседнюю комнату и поговорим.
Они пересекли четыреста двадцать восьмую комнату,обставленную как обычный гостиничный номер, и прошли в смежный номер. Это былароскошно меблированная гостиная. В одном из кресел сидела девушка.
– Моя дочь Кэтрин, – представил ее он. – Китти, это ПерриМейсон, юрист, поверенный в делах Ферн Дрисколл.
Китти вскочила на ноги и порывисто протянула адвокату руку.Глаза ее широко раскрылись. Мейсон так и не понял, какие эмоции ее обуревают.
– О! Мистер Мейсон! – воскликнула девушка.
– Рад познакомиться с вами, – учтиво ответил адвокат идобавил: – Моя клиентка мне о вас рассказывала.
– Присаживайтесь, Мейсон, – сказал миллионер. – Ну что же,давайте играть в открытую.
– Не возражаю, – отозвался адвокат.
Выбрав стул, он уселся поудобнее и закинул ногу на ногу.
– Во-первых, отчего умер Хэррод?
– Ранение шпателем для мороженого, – ответил Мейсон. –Сначала он заявил мне, что это дело рук Ферн Дрисколл. Потом стало ясно, чтоэто могла сделать и ваша дочь.
– Что?! – вскричала Китти. – Да это нелепость какая-то! Япросто двинула ему по роже и…
– Послушай, Китти, дай мне поговорить с мистером Мейсоном. Яхочу понять, куда он клонит.
– Мне нужны факты, – заявил адвокат. – Хочу знать точно, чтосвязывало вас с Хэрродом и почему вы заперлись здесь и прячетесь от всех, кромеХаули, который на самом деле не кто иной, как сам Хэррод.
– А мне интересно, откуда вы все это знаете, – резко ответилБэйлор.
– Боюсь, что именно это мне придется от вас скрыть, –улыбнулся Мейсон.
– Что значит «придется»? Вы не можете или не хотите сказать?
– Не хочу.
– Хм, вы избрали не лучший способ вести переговоры.
– У каждого свои способы.
Миллионер побагровел:
– Я никому не позволяю диктовать мне условия, мистер Мейсон.
– Допустим, что так, – отозвался адвокат. – Между нами есть,однако, одно существенное различие, мистер Бэйлор.
– Вы о чем?
Адвокат усмехнулся:
– Меня не волнует, как часто мое имя попадает в газеты и накакую страницу.
У Бэйлора заметно поубавилось самоуверенности.
– Так что же вы все-таки хотите, Мейсон?
– Во-первых, мне нужно знать все о Ферн Дрисколл.
– Могу сообщить вам то, что знаю сам. Мисс Дрисколл работаласекретаршей моего сына. Между ними завязался роман. Она была настолько глупа,что надеялась выйти замуж за человека с таким положением в обществе, как мойсын.
Мейсон изучающе поглядел на него:
– Вы сказали, «надеялась» выйти замуж?
– Насколько я знаю, да.
– Вы что же, считаете это невероятным?
– По-моему, такой брак совершенно невозможен!
– Позвольте полюбопытствовать, почему?
– На то есть определенные причины, которые мне не хотелосьбы обсуждать сейчас. Но главная из них – огромная разница в общественномположении.
