большей части тоже ничего не ела. Мне кусок в горло не лез под всем этим перекрестным обстрелом взглядов, я лишь иногда подносила бокал с водой к губам, смачивая их. Перемены блюд следовали в строгом порядке. Передо мной ставили очередную серебряную тарелку с горячим или с холодной закуской, а потом уносили нетронутой. Вскоре мой бокал опустел, и один из лакеев, не дожидаясь просьбы, наполнил его.
Только к середине обеда я осмелела настолько, чтобы начать рассматривать придворных. За длинным столом слева, ближе всего к королевскому возвышению, сидели герцог Оленрадэ и Доретт. Поймала мрачный взгляд отца, кислый мачехин и быстренько перевела глаза дальше. Мне тепло улыбнулся лорд энн’Невеллиор, королевский целитель. Приятно вновь встретить его. Пусть он не человек, а эльф, но не такой уж он и надутый, как оказалось! Приятное исключение только подтверждает правило.
Посмотрев направо, я наткнулась на странно изучающий взгляд королевского дознавателя. Какой опасный тип! Снова читает мои мысли? Как ему это удается, сам ведь говорил, что проникновение в чужую память болезненный процесс. Будто в ответ на мой мысленный вопрос тонкие губы эйса ди’Эдера искривила насмешливая улыбка. Неужели действительно читает? Прямо сейчас? Какие противные и могущественные маги эти менталисты! Для них нет секретов. Значит, он лгал про боль, просто припугнул? Вот хитрец, а я поверила! Хотела показать ему язык, но, естественно, удержалась и не шокировала высокое собрание детской выходкой.
Чтобы унять раздражение, взяла бокал с водой. Но едва тонкое стекло коснулось губ, непонятная сила заставила мои пальцы разжаться и отпустить граненую ножку фужера. Однако вместо того, чтобы упасть и разбиться, как полагалось бы, бокал завис в воздухе над столом.
Не только я, но и большинство придворных с изумлением вытаращили глаза. Кто-то ахнул, кто-то вскочил, уронив стул.
Какого тхара мой бокал так себя ведет? Это чья-то глупая шутка?
Я протянула руку, желая прикоснуться к стеклу, но услышав голос королевы, отдернула ее.
— Не прикасайся, Миарет! Это может быть опасно, — ее голос звучал несколько напряженно.
Вокруг бокала вдруг вспыхнуло алое сияние. Прозрачная сфера разрослась и окружила подозрительный предмет. Так делают стражи с уликами с места преступления, мне приходилось видеть такое в новостях. К столу подошел ди’Эдер. Долго разглядывал бокал, а затем сделал ловкий пас рукой — бокал и алое сияние исчезли. Шум в зале нарастал, слышались возмущенные восклицания.
Королева прекратила это нарушение этикета, слегка сдвинув брови, и проговорила:
— Не стоит обращать внимание, господа! Это всего лишь детская шалость.
Что? Детская шалость? Она желает, чтобы все думали, что выходка с бокалом — моя? Хорошо.
Я озадаченно взглянула на дознавателя, ожидая хоть каких-нибудь объяснений. Но их не последовало. Лицо эйса осталось непроницаемым, что, в общем-то, неудивительно. Во-первых, кто я такая, чтобы мне что-то объяснять? А во-вторых, мы на ужине у королевы и этикет положено соблюдать. Но я хочу знать, что было в бокале! А еще — почему вдруг посуда вырвалась из моих рук?
Я следила, как ди’Эдер совещался о чем-то с командиром гвардейцев, после чего спокойно сел на место. Нехорошие подозрения роились в моей голове, а сочувственный, обеспокоенный взгляд принцессы Отилии укрепил их. Лакей, который наливал мне воду в последний раз, куда-то исчез, и теперь меня обслуживал другой.
Меня что, только что пытались отравить?
Мысль об этом еще два дня назад заставила бы меня биться в истерике, но сейчас внутри ощущалась лишь страшная усталость. Она накатывала волнами, и больших усилий стоило держать голову прямо. После вчерашней попытки мага-отступника сегодняшняя угроза даже не казалась серьезной. Я старалась сохранять спокойную мину, а под столом руки сами нервно комкали салфетку.
Краем сознания я отметила, как принцесса Отилия наклонилась к королеве через пустое кресло принца и о чем-то совещалась с сестрой. Обед вскоре закончился.
Для меня остаток этого долгого дня прошел как во сне. Все смешалось — синие стены зала, лица придворных. Море лиц. Помню, как мы торжественно выходили из зала. Рик схватил меня за плечи и о чем-то взволнованно спрашивал, но до сознания не доходил смысл вопросов.
А потом стало темно. Последним осознанным воспоминанием стала прохладная рука лорда энн’Невеллиора у меня на лбу.
10. Историческое событие
Пробуждение поначалу показалось не самым приятным: ноги были придавлены какой-то тяжестью и затекли. Вяло удивилась, что не слышу нашей университетской утренней сирены. Попробовала пошевелиться. В самом деле что-то мешает. Это Анджина свалила вещи мне на кровать? Я села, протирая глаза спросонья. До меня доходило медленно: спальня во дворце, королевских размеров кровать с роскошным матрасом… Но вспомнить, как я ложилась вечером, не смогла. Тем не менее на мне — ночная рубашка, а волосы заплетены в свободную косу. Почему я не помню, как ложилась? Сверху, с полога, прямо на одеяло свешиваются какие-то… веревки. Или лианы? Они-то и давят мне тяжестью на ноги.
Что? Лианы?
— Билли? Это ты? — прошептала я, все еще не зная, верить ли глазам. Пребольно ущипнула себя за руку: нет, не сплю!
‘Кто же еще?’ — пискнул знакомый ворчливый голосок.
О, Свет! Неужели это не сон! На глаза навернулись слезы, я провела ладонью по гладкому прохладному стеблю. Слава Шандору!
— Я думала, ты погиб!
Лиана шевельнулась, мелко затрепетала словно от смеха, в голове привычно зазвенел зловредное: ‘Глупенькая девица! Разве не знаешь, что драконий страж бессмертен? И думай, а не говори! Забыла, что ли?’
«Хорошо. Нет, я нигде не читала, что стражи бессмертны».
Фамильяр снисходительно хмыкнул и пояснил: ‘Как я могу умереть, если мое тело физически не материально в этом мире? Я — концентрация энергии и разума, существую вне измерений, доступных человеческому рассудку… — Билли прервался и раздраженно фыркнул: — Прошу не таращи так глаза! Понимаю, что многие важные вещи недоступны глупому женскому уму… Ой, только не надувай губки, тебе не идет! Вот так — лучше улыбайся. Я еще не до конца оправился от ментального удара, которым наградил меня чародей на Зимнем балу, и не выдержу твоего кислого вида. Извини, не смог предупредить об опасности: негодяй заблокировал подпространство, а потом ударил заклинанием «Рассечение разума». Плохой я страж, как оказалось‘.
Тонкий побег лианы нежно обвился вокруг моей ладони. Я легонько сжала пальцы, отвечая на ласку.
«Ты самый лучший страж».
‘Я не хотел возвращаться. Думал, найду тебя мертвой где-нибудь в горах, а ты — живая, да еще в королевском дворце! Вроде бы даже не пострадала… Но как ты здесь оказалась? Расскажешь? И как сбежала
