— кивнул он.
— А ты не обратил внимания, рассол с хреном? — уточнила я.
— С хреном, и чеснока много, и листья смородины и вишни, — соблазнял он. — И с укропной веточкой.
— А чего тогда ещё не сделал? — надула я щëки.
Генка очистил шкурку с помидора, натёр его на тëрке и чуть разбавил рассолом. Я несколько раз сглотнула слюну, пока он отрезал горбушку чёрного хлеба.
— Надо завтра Полину попросить, чтобы она за Игорем присмотрела, — вдруг сказал Генка.
— А мы что делать будем? — не поняла я.
— А мы к Рите пойдём, — заржал муж. — В этот раз нам обоим похоже записка нужна.
— Какая записка? — хлопала я глазами.
— Судя по тому, что ты ела макароны с сахором вприкуску с солёным огурцом и запивала пюре из маринованных помидор с рассолом, записка должна быть о беременности, — веселился Генка.
Глава 17
Подозрения Генки подтвердились уже на следующий день.
— Мать, и как ты сама не поняла? — смеялась Рита.
— Да то дорога, то переезд, тут надо всё закончить, здесь как-то начинать обустраиваться. Думала, может из-за смены климата или подстыла где, — недоумевала я.
— Дина, поверь мне как гинекологу, это не от климата, — веселилась подруга. — Ещё одного бойца ждёте?
— Не, я девочку хочу, — мечтательно улыбался Генка. — Буду юбочки гладить и туфельки застёгивать.
— Уже и имя поди придумал? — спросила я.
— Алёной будет. Даже если грубо скать, вроде Танька или Анька, всё равно ласково получается, Алëнка. — Подвёл объяснительную базу под выбор имени муж. — Рит, ты лучше скажи, а что это у ткбя стены одеялами завешаны?
— Да потому что домик бытовка, щели с палец. У меня тут такой сквозняк гуляет! Вот приходится выкручиваться. — Вздохнула Рита. — Ох уж это «временно»!
— А чего муж этот вопрос не поднимает? — нахмурился Генка. — Нам медчасть нужна. И не только же для солдат и офицеров. Вон, может как с клубом-казармой получится провести.
— Не переживай, сейчас он тебе проходу не даст, — хитро прищурилась Рита. — Я ему сказала, что пока нормальной амбулатории не будет, может от меня детей не ждать! А сейчас и Дина перед глазами будет беременная ходить. Так что готовься, Вайнир с тебя не слезет!
Обратно мы шли мимо центрального или первого кпп, куда как раз привезли почту. Потом уже её разнесут, отдельного почтового отделения у нас не было даже в планах. Ведь упор делался на возведение армейской инфраструктуры, а потом уже всё остальное. Проходя мимо заколоченного здания особняка местного буржуя, Генка резко затормозил.
— Ты чего? — удивилась я.
— Да так, — отмахнулся он и повёл меня домой.
Что именно было «да так» стало понятно уже вечером, когда Генка потащил Елизарова, Вайнира и Коперника в этот самый особняк. К концу лета, здание дореволюционной постройки получило новую жизнь. Отштукатуренное и выкрашенное в лимонно-жëлтый цвет, как и все старые здания в части, оно сияло белыми оконными проëмами, баллюстрадой небольшого балкона и двумя входами, один из которых был украшен колоннами. Видно любил владетельный немец эти украшательства.
Небольшое, по сравнению с основным зданием, крыло, в котором было что-то вроде хозяйственной кладовки или каретного сарая, было отдано под отделение связи. В части появилась своя почта.
А в самом особняке на первом этаже располагалась медсанчасть для солдат и вели приём врачи, специалисты. Небольшие стационары располагались на разных этажах, для солдат на первом, для гражданских на втором. Помимо терапевта у нас была гинеколог, и начала вести приём педиатр. И пускай Полина смогла выходить на работу пока только три раза в неделю по полдня, это уже был огромный прогресс.
— Дина, ты там нам очередь займи, мы следующие пойдём, за Кирюхой, — смеялся муж Риты, когда я шла на приём.
К середине октября, приехавшая в часть проверка засвидетельствовала и приняла отчёты командования части о темпах строительства части. А на генеральном плане строительства, нарисованном на нашей кухне почти полгода назад, уже почти не осталось зелёных и красных штриховок.
На территории части были вырыты и облагорожены три больших пруда, одновременно для пожарных нужд и для того, чтобы обеспечить сток воде с площади, чтобы подсушить местные бочаги. Рядом с одним из таких прудов, расположенных возле первого кпп стояла пожарная часть с огромным, на четыре машины, гаражом и большой площадкой для построения экипажей. За ним стояла столовая, которая могла одномоментно вмещать четыре полных роты. Обедали в два захода. Сначала, ровно в двенадцать дня, стройбат и артиллерия, их как раз было по две роты. А потом, в двенадцать тридцать рота пожарных, служащие вохр, командование и гражданский персонал.
А за столовой уже были склады и мехзона с гаражами-ангарами для военного автотранспорта. Между столовой и мехзоной поставили здание спортивного комплекса. И получился огромный прямоугольник, ограниченный спортзалом и основной дорогой части по коротким сторонам, и пожарной частью, столовой и штабом с центральной аллеей по длинным. Именно тут организовали футбольное поле с беговой дорожкой и тренировочную площадку с брусьями, брёвнами и щитами, имитирующими стены для солдат и пожарных. За штабом шла новая медсанчасть, а напротив неё, через дорогу, была построенна казарма артиллеристов. Длинное одноэтажное здание с двухскатной крышей напоминало мне ту самую царскую конюшню на Дальнем Востоке. Вот только окна сильно отличались. С одной, парадной, стороны была широкая аллея, заканчивающаяся пока только фундаментом для будущей стеллы в память о воинах-артиллеристах, и второй пруд с двумя обустроенными беседками-курилками на берегу. С другой, перпендикулярно самой казарме стояло такое же здание, но размещались там прачечная и бани, куда не смотря на наличие воды в квартирах охотно ходили все жители части. А дальше вырос красавец военторг. Участки между дорогой, идущей перпендикулярно основной, к складам и третьему пруду и военторгом, и военторгом и казармой мы всей частью засаживали берёзками и липами. А солдаты потом их отливали.
Ждали нового строительного сезона фундаменты детского сада, офицерской трёхэтажки и гражданской пятиэтажки, шесть фундаментов под дома многодетным. Уже залили клетки под будущие хозяйственные сараи для жителей. Готовился к открытию клуб и библиотека, а в пожарную часть уже прибыли три из четырёх запланированных машин. И чётко различались старые здания и новые. Старые были оштукатурены и покрашенны в лимонно-желтый с
