это кошмарный шок.
— Да. Доктор Робертсон держит ее на седативах.
— Это случилось довольно поздно, вероятно, многие уже разошлись спать?
— Да.
— А она давно была убита, в смысле, когда ее нашла миссис Кендал?
— Мы еще не установили точное время, — вкрадчиво отвечал Уэстон.
— Бедная маленькая Молли. Это, должно быть, для нее очень скверно. Фактически я не видел ее прошлой ночью. Хотя у нее, наверное, разболелась голова, и она могла пойти и лечь.
— А когда в последний раз вы видели миссис Кендал?
— О, довольно рано, перед тем, как я пошел переодеться. Она увлеченно занималась сервировкой, по-моему, перекладывала ножи.
— Ясно.
— Она была такая веселая, шутила, ну и прочее. Потрясающая девчонка! Мы все прямо без нее жить не можем. Тим — попросту счастливчик.
— Ну, спасибо вам, мистер Дайсон. Вы больше ничего не вспомнили из того, что сказала эта девушка, Виктория, когда возвратила вам таблетки?
— Нет… Я все сказал. Она спросила меня, те ли это таблетки, которые я искал, и прибавила, что нашла их в комнате старика Полгрейва.
— Она не предполагала, кто бы их мог туда положить?
— Нет, не думаю. В самом деле не помню.
— Благодарим вас, мистер Дайсон.
Грегори вышел.
— Он слишком заинтересован, — сказал Уэстон, легонько щелкнув ногтем по листку бумаги, — чтобы мы точно знали, где он был вчера ночью.
— Несколько сверх заинтересован, вы думаете?
— Трудно сказать. Вы же знаете, что некоторые люди сразу выстраивают самозащиту, чтобы ни во что не впутаться, поэтому они, естественно, нервничают. С одной стороны, у них тоже могут быть грехи и это не излишняя предосторожность, а с другой — это может ничего и не значить.
— А что насчет имеющейся возможности? Достаточного алиби ни у кого нет. Оркестр, танцы, хождения туда и сюда. Люди встают, оставляют свои столики, возвращаются, женщины выходят напудрить нос, мужчины — прошвырнуться. Дайсон мог незаметно ускользнуть. Всякий мог исчезнуть незамеченным. А он, кажется, хотел доказать нам, что никуда не отлучался. — Дэвентри задумчиво посмотрел на лист бумаги. — Итак, миссис Кендал перекладывала на столах ножи, — сказал он. — Не удивлюсь, если он вкрутил нам это с целью.
— Для вас это прозвучало именно так?
— Я полагаю, что это вполне возможно.
За дверью комнаты, где они сидели, поднялся какой-то шум. Высокий пронзительный голос требовал, чтобы его пропустили:
— У меня есть что-то сказать! У меня есть что-то сказать… Пустите меня туда, где джентльмены, пустите меня, где этот полисмен.
Полицейский в форме распахнул дверь.
— Здесь один из поваров, — доложил он. — Очень хочет вас видеть. Говорит, у него для вас есть кое-что.
Отпихнув его, в комнату влетел перепуганный смуглый человек в поварском колпаке. Это был кубинец из отеля, один из младших поваров.
— Я вам что-то расскажу, я вам расскажу, — заговорил он. — Она прошла через кухню. Она пошла и у нее был нож! Нож, я вам скажу. У нее в руках был нож! Она прошла через кухню и вышла в дверь, которая в сад. Я сам ее видел!
— Ну, а теперь спокойнее, — сказал Дэвентри, — спокойнее. О ком ты говоришь?
— Я расскажу вам, о ком я говорю. Я говорю о жене босса, миссис Кендал. Я о ней говорю. У нее был нож в руках, и она ушла в темноту. Это было перед ужином, и она не вернулась!
Глава 15
Дознание продолжается
— Могу я с вами переговорить, мистер Кендал?
— Да, пожалуйста, — Тим поднял глаза от конторки.
Он отодвинул в сторону бумаги и предложил сесть. Лицо его было несчастным и осунувшимся.
— Как ваши успехи? Нашли кого-нибудь? Над этим отелем прямо рок какой-то. Знаете, гости уже выясняют расписание самолетов. А казалось, все так удачно складывается. О, боже мой, ведь вы и представить себе не можете, что все это значит для нас с Молли! Мы же все поставили на карту!
— Я знаю, вам сейчас очень тяжело, — сказал инспектор Уэстон. — Мы вам вполне сочувствуем.
— Хоть бы все поскорее выяснилось, — сказал Тим. — Эта злополучная девчонка, Виктория… О, мне не нужно бы так говорить о ней… Она была очень работящая, Виктория. Но здесь должна быть какая-то совсем простая причина, что-нибудь вроде романа или интрижки. Возможно, ее муж…
— Джим Эллис не был ее мужем, по-видимому, они просто жили вместе.
— Хоть бы все скорее выяснилось, — повторил Тим. — Извините, вы хотели о чем-то спросить меня.
— Да. О вчерашнем вечере. Согласно медицинскому заключению, Виктория Джонсон была убита между десятью тридцатью и полуночью. Алиби при сложившихся обстоятельствах доказывать очень нелегко. Люди танцуют, перемещаются, спускаются с террасы, возвращаются назад. Выяснить что-либо очень трудно.
— Полагаю, что так. Но вы определенно считаете, что Виктория была убита одним из гостей?
— Ну, мы учитываем и эту возможность, мистер Кендал. Но вас я бы особенно хотел спросить о заявлении одного из ваших поваров.
— Да? Который? Что он говорит?
— Я понял, что он кубинец.
— У нас двое кубинцев и пуэрториканец.
— Этот человек по имени Энрико заявляет, что ваша жена прошла из ресторана через кухню и вышла в сад, имея при себе нож.
Тим широко раскрыл глаза.
— Молли, с ножом? Да с чего это вы взяли? То есть, я хочу сказать, вы ведь не думаете?.. На что это вы намекаете?
— Я говорю о времени перед ужином, когда народ еще не собрался. Я полагаю, что было около восьми тридцати. Сами вы находились в зале и говорили о чем-то с метрдотелем Фернандо, так?
— Да, — Тим сосредоточился, — я помню.
— И ваша жена вышла на террасу?
— Да, — согласился Тим. — Она всегда выходит проверить сервировку. Иногда официанты могут положить что-нибудь не так, забыть, например, какие-нибудь ножи. Вероятнее всего, так и было. Наверное, она как раз пересчитывала ножи, и у нее в руках мог остаться лишний нож или, там, ложка.
— Значит, с террасы она прошла в зал. Она говорила с вами?
— Да, мы перебросились парой слов.
— Попробуйте вспомнить, что она сказала.
— По-моему, я спросил ее, с кем это она разговаривает — я слышал
