спросила я.
— Пожар, они все погибли в пожаре, — Кристина задумчиво смотрела на снимки.
— Какой кошмар! — я потрясенно закрыла рот ладошкой, делая шаг назад.
Так вот какой был кошмар Михаила! Так вот почему тут не было ни одной женщины! Он все еще любил свою умершую жену.
— Ага, так хорош меланхолию разводить, где тут кухня? — но Кристину кажется не очень тронула трагическая история, потому что на ее лицо вернулось плутовское выражение.
— У меня дежавю, — я хихикнула, открывая дверь кухни. — Проходи, сейчас достану для тебя бокал.
— Ты хотела сказать бокалы? Бокалы…
Тут ее взгляд уцепился за цветы и она приподняла бровь, а я уже вся подобралась ожидая вопроса, но его не последовало. Девушка уселась на стул постукивая ногтями по коробке с суши.
— Я не пью, — спокойно отозвалась я подавая бокал. — Совсем не пью, так что на меня не рассчитывай.
— Болеешь чем-то?
— О нет, почему вдруг такое умозаключение? Просто не пью, считай убеждение.
В том месте где я выросла пить или не пить было почти философским вопросом. Их район раньше относился к крупнейшему заводу в СССР по производству железа и металлопроката.
Квартиры в стандартных хрущевках выдавались сотрудникам завода. Мама часто говорила, что отец был передовиком. Квартиру они получили когда, зарегистрировали свои отношения.
Завод проработал в новых реалиях достаточно долго, вплоть до 2011 года. День когда был остановлен конвейер Вероника помнила как вчера. Этот день, когда отец остался без работы, разделил их жизнь на "до" и "после". Как и жизнь многих людей.
Кто-то приспособился, нашел другую работу, а кто-то начал пить. И таких было больше. Когда-то ухоженные дворы стали местом отдыха пьяных компаний. Детские площадки были замусорены, да и не осталось там детей. Все кто мог покинуть этот район. Остались лишь алкоголики, глубокие пенсионеры и всякие бедолаги, такие как я и моя мама. Потому что идти было некуда.
Видя как угасает жизнь в их дворе. Как спиваются не только мужчины, но и женщины. Я решила для себя, что никогда не притронусь к алкоголю. Никогда!
— А и ладно! Я выпью, — девушка ловко орудуя штопором откупорила бутылку и налила себе янтарную жидкость. — Еще скажи суши не ешь?
— Не знаю, не пробовала, ой Кристин, я же котлеты пожарила, вкусные, — я достала из духовки теплые котлеты и поставила их на стол, уже хотела достать хлеб, но увидела брезгливое лицо Кристины. — Эй ты, чего?
— Они же жирные, кошмар просто!
— Свинина с говядиной, — растерявшись пробормотала я.
— Тем более, ладно бы из индейки, и то бы я подумала, нет спасибо. — Кристина сделала большой глоток вина, блаженно прикрывая глаза, я же пожала плечами. Не хочешь не ешь. Зато я к суши отнеслась настороженно. Перспектива есть сырую рыбу меня не вдохновляла. Из уважения к Кристине я все же съела одну штучку.
— Что не понравилось? — Кристинка давилась смехом увидев мое озадаченное лицо.
— На любителя, — пробормотала я, отпивая сока.
Мы весело щебетали и в какой-то момент я не заметила, как разговор повернул в неприятное русло.
— Жаль конечно тебя, нормальная девчонка, а что по итогу. Замуж удачно не выйдешь, а уж тем более после всей этой истории.
Кристина выпивала третий бокал, ее щеки уже порозовели, а речь стала более свободной.
— Не нужно меня жалеть, да и с чего ты решила, что я прям хочу удачно? Может я по любви хочу! Вот встретится мне мужчина. И мы полюбим друг друга и ему будет все равно, что у меня нет отца, нет приданного.
— Хорошая сказка. Вероника будь реалисткой. Мне Русь сказал откуда ты. Это же промышленная окраина, ну кто у вас там живет. Алкоголики да наркоманы! Кого ты там встретишь? Какую любовь? Может ты себе уже напридумывала, что Миша в тебя влюбится? Ты поэтому стираешь, котлетки готовишь? Только нифига! Уж насколько я из влиятельной семьи, красивая, ухоженная, и моему отцу он отказал! Хотя вижу цветочки он тебе подарил, у вас уже что-то было?
Я была в шоке. Даже открыла рот, чтобы возмутится. Мол, ничего такого я не думала. Но вдруг решила, что не буду оправдываться, ведь она уже оценила меня. Глупая Вероника. А ты думала, что с ней можно подружиться. А в итоге она просто стала глумиться надо мной.
— Ох ну конечно, куда мне до тебя?! — ядовито процедила я.
— Да ладно надо быть реалисткой. Ре-а-ли-ст-кой! Чем ты его соблазнять собралась? Уборкой, готовкой? Своим видом. Прости конечно, но ты в салоне то давно была? Сразу видно, что никогда. Ногти как у дровосека. Волосы как солома. А одежда?! Это же мрак. Зашитым платьем решила соблазнить, — Кристина была выпимши и распалялась все дальше и дальше, а мне вдруг стало так больно! Так неприятно! — Уж поверь его вообще не соблазнить я пробовала…
— Хватит Кристин, я никого соблазнять не собираюсь, и про себя я все давно знаю. И вообще тебе пора, прости больше не могу уделить тебе времени, надо писать диплом.
Натянув дежурную улыбку я встала из-за стола. Кристина тоже поднялась. Она бегала взглядом по кухне, но так и не нашла тему для разговора, дабы остаться. Попрощавшись с ней и закрыв дверь я бессильно привались к гладкой поверхности.
— Я сильная, я справлюсь, — прошептала я, но слезы решили иначе. Они накатывали на меня словно цунами. Всхлипы становились все чаще, и я заревела. Непонятно каким чудом я все же развесила постиранные рубашки сушиться.
К тому времени когда скрипнул дверной замок я наревелась вдоволь. Я жалела себя не жалея сил. Забавно. Забившись в угол комнаты в темноте я сидела обхватив руками колени.
— Вероника, — позвал меня Михаил, а я на столько была вымотана своими переживаниями, что не торопилась выходить. Тяжелые шаги остановились у двери и постучали. Михаил еще раз позвал меня, а потом резко открыл дверь, и включил свет. Бегло осмотрев комнату он увидел место где я пряталась.
— И что это значит? Я уже успел подумать много чего плохого?! — но увидев мое зареванное опухшее лицо он сдавил тон.
Мужчина подошел ко мне и сел на корточки рядом. Его лицо выражало такое беспокойство, что я снова начала всхлипывать.
— Что случилось? Почему ревешь? Тебя кто-то обидел? Что-то болит?
Я отрицательно покачала головой, продолжая смахивать слезинки с лица.
— Тааак, — протянул он. Хлопнув себя ладонями по коленкам, он куда-то ушел. Вернулся с планшетом. Долго в нем ковырялся. А потом до меня донесся голос Кристины. Михаил смотрел запись с камеры, поджав губы.
— И
