в этом вся проблема? В глупых рассуждениях не менее глупой девчонки? Мне показалось или ты сама подтвердила, что все про себя знаешь? Зачем тогда реветь?
Михаил так холодно это говорил, что мне даже стало не по себе. Медленно выпрямившись в полный рост я скосила взгляд на планшет.
— Одно дело знать это, другое постоянно слышать. Осознавать, что все действительно хуже, чем я об этом думаю.
— Ты наверно сейчас думаешь, что судьба ужасно несправедлива к тебе? — я кивнула. — Так вот послушай. Не ищи в жизни справедливости. Либо ты жертва, либо хищник. Прими какую-нибудь сторону и двигайся. Ты думаешь про меня никто и ничего не говорит? Я каждый день из газет, от партнеров, да мало ли от кого, даже от консьержа выслушиваю тонну негатива в свой адрес. Но я хищник. И мне плевать. У меня есть цель и я иду к ней.
— Легко говорить, когда ты богат, живешь в респектабельном районе, — пробурчала я.
— Иногда я думаю, что лучше бы вагоны разгружал, чем вариться в этом всем. И я бы без промедления отдал все деньги мира, лишь бы вернуть к жизни тех кто навсегда поселился там, на каминной полке. У каждого свой ад. Деньги не равно счастливая жизнь.
Я нахохлилась. Не ожидала честно, что меня вот так отчитают. Даже стыдно стало за свои слезы. Михаил вдруг застыл как истукан. И я поняла почему. На балконе сушились его рубашки.
— Это что еще такое? — он подошел к балконному блоку, чуть расширив глаза.
— Р-ру-башки….я постирала, для тебя, они…они были грязные. Ты сердишься?
Вероника
Михаил еще несколько секунд озадачено моргал глазами, а потом сказал:
— Но зачем? — он открыл балконную дверь и вышел.
— К-как это зачем? Михаил, они были грязные, я подумала, что правильно будет их постирать. Тем более в доме есть все для стирки, — у меня только что зубы не застучали от волнения.
— Я вещи стираю в химчистке, — задумчиво пробормотал он, а я расширив глаза от ужаса вцепилась в его руку.
— Я их испортила?! — буквально онемев спросила я, нет не спросила, прохрипела.
— Что? Не испортила, с чего ты взяла?! Я просто удивлен, ты вроде как не обязана этого делать, — а вот на этих словах я облегченно выдохнула. Он просто удивлен, не злится. Михаил озадаченно приподнял брови.
— Это не трудно, а то я чувствую себя не комфортно, пришла тут такая в твою квартиру, ты меня кормишь, поишь, а я буду просто на кровати валяться?
— Ты не сама пришла, это я тебя привел, потому что мне на данный момент так удобно, — обезоруживающе холодно сказал Михаил. Отпустив его руку я потупила взор. Настроение и так было на нуле, а сейчас и во все ушло в минус. В носу защипало от подступающих слез.
С чего я взяла, что ему это вообще понравится? Идиотка!
С чего я вообще взяла, что ему нужна моя помощь в бытовых вопросах?
Ведь я не была дурой и то, что он озвучил, как и сегодня в ситуации с Кристиной было просто правдой, которую я знала, но не смела озвучить.
— Я все поняла, больше к твоим вещам не прикасаюсь, прости, они кстати высохли, отнесу их обратно в стирку, ну чтобы ты их куда там…в химчистку отдал, — я стала осторожно снимать рубашки с плечиков.
— Зачем они же чистые? Я не это имел в виду, ай да ну тебя, — я даже рот открыла от такого панибратского отношения. А Михаил вернул лицо бесстрастное лицо спросил:
— Я не ел сегодня, буду еду заказывать на тебя брать?
— Зачем заказывать? Я же, — запнулась, а собственно жизнь меня ничему не учит. — У меня же…приготовлено, — Михаил снова расширил глаза. — Котлеты вкусные и салат, и могу быстро гарнир сделать.
— Тааак, надеюсь больше я сегодня удивляться не буду?
Я вздернула подбородок. О чем мы только что говорили? Ты хищник или жертва? Ну скорее — жертва с манией величия. Так что вместо того, чтобы заскулить и зажаться в угол, нужно огорошить противника.
— А что такого?! Тут же продуктов на целый полк хватит, ну не пропадать же. Давай так, ты сходи после работы, что вы там богатые делаете? Душ прими, а я быстро картошку пожарю.
Михаил был в явном шоке, что даже не стал возражать. Когда он пришел снова картошка уже шкворчала на сковороде.
— Еще минут десять, — я достала котлеты и летний салат, поставила на стол. От меня не ушло, что Михаил снял линзы. В свете дня белый глаз выглядел страшнее чем ночью, но мне было все равно. Его привлекательность от этого не страдала. Михаил кажется смутился и отвернулся.
— Эй не надо, все хорошо, с линзами ходить весь день тяжело, — я улыбнулась искренней улыбкой. — Ой картошка!
Вскоре перед Михаилом появилась тарелочка с картошкой, двумя котлетами и салатом. Он смотрел на это богатство и не знал как подступиться.
Я наложила себе тоже и принялась с аппетитом есть. Забавно было наблюдать как мужчина отрезал кусочек котлеты и положив в рот долго жевал. Я скривила губы. Травить его в мои планы не входило. И вроде он тоже это понимал. Вот только почему он был так насторожен?
— Вкусно, — после этих слов он буквально смел все, что было на тарелке, и попросил добавки.
— Я рада, что понравилось, — смущенно пробормотала я, доедая свою порцию.
— Бабушка готовила такую картошку, я не ел ее наверно лет тридцать. Спасибо тебе Вероника, я словно окунулся в детство.
Я чуть не расплакалась от этих слов. Эмоциональные качели вымотали меня, и я почувствовала себя ужасно уставшей. Но нужно было вымыть посуду.
— На здоровье, мне не сложно, если захочешь еще я снова пожарю, — поставив посуду в раковину я стала мыть ее.
— Почему не пользуешься посудомойкой? — Михаил продолжал таранить мою, не без его участия, расшатанную нервную систему.
— А? Так вот что это за штуковина. А я голову ломала, что же это? — со смешком сказала я. — Я не знаю как ей пользоваться. — уже серьезно добавила я.
— Все ясно, делай как тебе удобно, я если честно тоже не знаю как ее включать, — Михаил подошел к посудомойке и стал ее рассматривать.
Его непосредственная близость будоражила. Я даже ощущала тепло его тела, когда он вертясь около посудомоечной машины, подходил ближе.
И чего она ему так потребовалась?
— Михаил, я бы хотела попросить. У тебя очень много фильмов, можно я буду смотреть их? Я очень осторожно ничего не сломаю. Ты только
