самой воды, раскинув руки. Его темные волосы золотились от песка. Одет он был в темный колет, светлую рубаху, темные штаны и сапоги.
— Он умер? — шепотом спросил Камир, выглядывая из-за сосны.
— Не знаю. Надо посмотреть, — шёпотом ответил Баал, вышел из своего укрытия и осторожно направился к незнакомцу. Камир пошел следом за ним.
— Не подходи ближе! — фыркнул Камир, когда до человека оставалось несколько шагов, но Баал не послушал товарища, подошёл вплотную к неизвестному и начал разглядывать его изможденное лицо, слегка покрывшееся щетиной. — А если он бросится на нас?
— Так он безоружный, — пробормотал Баал.
Камир пригляделся к человеку и выдал:
— Так он сдох!
— Может, спит?
— Проверь.
— Сам проверь!
— Почему я?
— А я почему?
— Да иди в Кунабулу! Проверяй!
— Да пошёл ты к чёрту!
— Сам иди!
Мужчина издал тихий мучительный стон, качнул головой и вновь затих. Мальчишки бросились врассыпную.
— А ты говоришь, «сдох»! — фыркнул Баал. — Ему плохо, он без сил. Он нам ничего не сделает!
— Что-то мне это вовсе не нравится! — буркнул Камир. — Откуда здесь взяться человеку? Одному. Тут даже фавны не ходят! Должно быть, неподалёку есть кто-то еще.
— Я никого не вижу, — пожал плечами Баал.
Мальчишки вновь нерешительно подошли к неизвестному, и Баал откинул прядь темных волос с его лица. На лбу его зияла огромная кровавая рана, которая уже начала гноиться.
— Так он ненамного старше нас! — изумился Камир.
— Жалко оставлять его здесь, — вздохнул Баал, разглядывая мужчину. — Давай оттащим его в лагерь?
— И тогда нас подвесят на крюк за рёбрышки, — возмутился Камир. — Он ненавидит чужаков!
— Нас не подвесит. Посмотри на него, он умирает!
— Братья довершат дело очень быстро.
Камир ещё раз внимательно оглядел мужчину и задумчиво пробурчал:
— Он вроде не из бедняков. Смотри, какой ремень!..
— А пряжка из чистого серебра? — восхитился Баал, проведя пальцем по пряжке. — Чудной! И откуда он такой здесь взялся?..
— Дезертир?
— У нас не любят дезертиров.
— У нас никого не любят.
— Бери его за одну руку, а я за вторую, — распорядился маленький Баал.
— Не унесём.
— Унесём. Парень хиловат.
— Ничерта себе хиловат! — воскликнул Камир. — Надорвешься!
— Так ты же собирался переплывать Чертову Воронку! — усмехнулся Баал. — Ты же метишь в Братья! Тягай давай!
Неизвестный вдруг зашевелил губами, будто попытался что-то сказать.
Баал и Камир затаили дыхание, но когда парень вновь застыл, вздохнули с облегчением.
— Ну, посмотри на него! — упирался Камир. — Совсем труп.
— Братья могут его убить, — Баал грустно глядел на незнакомца. — Но если мы его здесь оставим, он умрет. Но вместе мы его не унесем… Я позову Басила! — и бросился в лес.
— Подожди! — растеряно крикнул Камир вслед своему младшему другу. — А что мне делать, если он очнется?!
— Узнай у него, кто он и откуда пришел!
— А если он кинется на меня?..
Но Баал уже исчез за деревьями.
Мальчик бежал сломя голову, боясь, что этот человек погибнет, если ему не помочь. Отчего-то ему стало жаль этого молодого мужчину.
Вскоре он добежал до темных палаток и шатров. В лагере горели костры, женщины, которых было очень мало, готовили обеды, носили воду, стирали одежду, мужчины кололи дрова, распрягали и чистили коней, но большинство из них фехтовали. Несмотря на свою многочисленность, войска Шамшира не создавали, не оставляли мусора и старались заметать за собою следы, — дисциплина повелителя Сакрума и суровые наказания за малейшую оплошность были известны во всем Архее.
Баал поискал Басила за палатками, и увидел его за деревьями. Басил, рост которого превышал рост любого из воинов в армии Сакрума, был невероятно силен — его широкие плечи напоминали каменную стену, а мышцы были самыми твердыми и самыми огромными, которые Баалу когда-либо приходилось видеть. Басил, могучий, светловолосый, по пояс обнаженный, стоял на небольшой полянке и размахивал исполинским молотом. Спину его разрисовали уродливые шрамы — была здесь и темная полоса, и крупные ямочки от шипованной плети, и незаживающие раны.
— Басил! — позвал мальчик. — Басил!
— Что тебе, козюля? — вопросил он могучим грубым басом и опустил молот.
— Нужна твоя помощь! Пойдём со мной.
К Баалу повернулось заросшее бородой лицо с глубокой полосою вдоль лба, багровеющий, когда он злился.
— Что ты там натворил? — сурово осведомился тот.
— Я ничего не творил! — запротестовал мальчик, взял его за локоть и потянул за собой. — Прошу тебя, Басил, пойдём со мной, и ты сам все увидишь!
Басил не был упрям. Он обожал детей, в Шамшире их было много, но здесь, вдали от дома Баал был самым младшим — ему недавно исполнилось двенадцать. Возраст, когда дети становились грубыми и упрямыми пакостниками. Как Карим. Но на Баала Басил еще возлагал надежды сделать его достойным воином.
«Мужиком!» — как с хриплой оттяжкой говорил он, довольно посмеиваясь.
Баал вёл Басила по лесу, а тот невозмутимо шёл за мальчиком, слегка помахивая страшным молотом. Наконец, вскоре они добрались до реки Атарат, где бледный, как смерть Камир сторожил полумертвого незнакомца с огромной раной на лбу.
— Вот, кого мы нашли! — торжественно воскликнул Баал.
Басил подошел к неизвестному, сел на корточки, оглядел его своими посуровевшими глазами и, удивленно подняв голову, буркнул:
— Чудной утопленник!
Он прижал два пальца к шее его и заявил:
— Так задохлик жив.
— Я знаю, что он жив! — воскликнул Баал. — Его нужно вылечить!
— С какой стати мы должны его лечить? — осведомился Басил. — Сакрум вышвырнет его да еще заколет. Он чужак. Лучше выкинуть его обратно в реку.
— Его выплеснула сама Чертова Воронка! — в отчаянии воскликнул Баал, схватив Басила за его могучую руку. — Она не приняла его жизнь!
— Ему повезло, только и всего, — грузно побормотал Басил. — А твое доброе сердце, мальчик, никогда не сослужит тебе хорошей службы, если ты желаешь и дальше
