Идущая бронетехника открыла ураганный огонь во все стороны. Пришлось свалиться на захламленный пол и закрыть голову руками. Несколько очередей прошлись по ободранным стенам комнаты, откуда-то с нижних этажей послышались гортанные крики, что-то грохнуло. Еж, Кипрач и влившийся в компанию дагестанец вопросительно посмотрели на меня, я кивнул. Бойцы ужами поползли по полу и скрылись из виду, пару раз внизу что-то оглушительно грохнуло, меня снова подкинуло на полу. Несколько глухих очередей. Вернулись бойцы. Дагестанец вытирал кровь с лица и недовольно морщился, держась за правое предплечье. Ранило «сына гор», так кстати вписавшегося в мое маленькое подразделение. Подполз Еж и, сделав большие глаза, начал рассказывать о случившемся двумя этажами ниже.
— Командир, духи херню сморозили, затащили этот гранатомет такой здоровый в комнату, ну, такой, как мы у пехотинцев в Ассиновке видели…
— СПГ, наверное, да не суть. Так что дальше-то?
— Ну так придурки из комнаты, через окошки запулили по нашим гранату, а там объем в комнате маленький, и их на хрен там всех переконтузило, добить только осталось, надо же быть такими идиотами…
— Да ладно, ты тоже совсем недавно пытался из комнатушки пулять из «Мухи»…
Ежов хмыкнул, отполз и устроился возле окошка, осторожно наблюдая. «Сын гор» оказался не «сыном гор», а «сыном Каспия», стиснув зубы, перенес перевязку, от промедола не отказался и, получив шприц-тюбик в ногу, попросил сигарету и, блаженно затянувшись, притих в уголку, прижимая к груди свой ПК.
Колонна, обстреливая все окрестности перекрестным огнем и теряя машину за машиной, выдвигалась в сторону поворота на железнодорожный мост. И вдруг просто встала под градом пуль. В наушниках вопили, запрашивали, почему встали. Вчерашняя бойня продолжалась. Высунувшись из окон, я начал засекать огневые точки и пытаться давать целеуказание. Никто не реагировал. Никому мы были не нужны. Бойцы наблюдали, когда в поле зрения оказывались перебегающие группки боевиков, и открывали огонь. Григорович занял позицию в глубине комнаты и изредка постреливал, тщательно выцеливая очередного «крестничка». Наконец-то колонна стронулась с места и ее хвост скрылся из под нашего наблюдения. Вместе с колонной скрылись из поля зрения и боевики. Мы опять в этом городе одни. Сами по себе. Даже не знаю, радует меня это или печалит. Снова придется уходить. Вышли проверенным маршрутом, перебежали, залегли возле сгоревших БТРов. Будем двигаться вдоль домов, выходящих фасадами на дорогу, а возле перекрестка и поворота на мост попытаемся уйти влево и пройти до того самого места насыпи, откуда мы вчера выходили. Если техника прошла не вся, попробуем залезть на броню или пройти под ее прикрытием, дай бог, чтобы в хвосте колонны оказался мой знакомый лейтенант. Опять возросла интенсивность стрельбы, стреляли где-то неподалеку. Заработал крупнокалиберный пулемет, скорее всего КПВТ. Головная пара выползла из-за БТРов. Через пару минут ко мне подполз Кипрачев и сообщил, что по дороге несется БТР-«восьмидесятка» и лупит по кинотеатру, а неподалеку от нас залегла группа чеченцев, обстреливающая бронетранспортер из пулеметов и гранатомета.
Бронетранспортер, по всей видимости, наш, заблудившийся и отставший от колонны. Вот он, наш шанс выбраться отсюда как можно быстрее. Надо как-то дать знать, что мы свои. Группа с максимальной осторожностью переместилась на другую сторону дороги и, где ползком, где перебежками, начала приближаться к боевикам. БТР вильнул носом, уходя в сторону от выпущенной в него гранаты, резко затормозил. Вторая граната прошла перед носом. Резкий скачок, водитель не успел вывернуть руль, и транспортер врезался острым носом в угол дома. Раскрылись люки наружу, высыпало человек пять, залегли и начали вести огонь, прикрывая БТР, пытавшийся вырулить на дорогу задним ходом. Башня крутилась, выискивая цели, наводчик вел огонь по зданию кинотеатра. Благодаря заминке мы почти что вплотную подобрались к боевикам, залегшим за бетонными блоками вдоль дороги, и закидали их гранатами; стычку закончили короткими пулеметными очередями по нашпигованным осколками останкам боевиков. Неизвестные федералы, на наше счастье, заметили нашу подмогу и, привстав, замахали руками, подзывая нас к себе.
Бежать к ним было опасно, так как со стороны кинотеатра и аптеки по нам снова открыли огонь. Достав из подсумка магазин с трассирующими патронами и отсоединив барабан, я дал пару трассирующих в сторону замеченных вспышек, надеясь на то, что наводчик поймет. Наводчик понял и перенес огонь, работая по моим целеуказаниям. Транспортер вырвался на дорогу и поехал, прикрывая правым боком крадущуюся за ним пехоту. Под прикрытием огня КПВТ мы снова перебежали дорогу и продолжили огонь, прикрываясь остовами сгоревшей техники. Подошла броня. Мужики в непонятного цвета камуфляжах, в касках с забралами и классных бронежилетах. Лица недоуменно-испуганные.
— Вы кто-о-о? — заорали они чуть ли не хором.
— Привет, Петрович! — заорал я в ответ, узнав в одном из них непонятного типа с бородой, ставившего мне задачу по встрече связника.
Владимир Петрович в недоумении вылупился на меня.
— А я думал, что вам кирдык, ребята, так мне и в отделе сказали…
— Петрович, не время сейчас! Давай сматываться отсюда!
Мое предложение нашло горячий отклик, мои бойцы выстроились цепочкой за бортом БТРа и, выставив стволы в сторону домов, порысили рядышком. Раненые отказались залезать в десант. Уж лучше ножками. Так вот, с шутками и прибаутками, добрались почти что до моста. А там вовсю разворачивалась нешуточная перестрелка. Машины как вчера входили, так сегодня и выходили обратно, проскакивая по одной через мост. Мы вышли как раз к тому моменту, когда крайняя БМП проскочила простреливаемую зону, паля из пушки в сторону частных домов. Боевики поступили очень продуманно, ведя огонь по проходящей бронетехнике снизу вверх. Угол наклона вооружения бронеобъектов не позволял вести прицельный огонь. Нам предложили залезть на броню. Петрович решил прорваться на полной скорости через мост и присоединиться к колонне. А я почему-то отказался: за последнее время мне почему-то разонравилось кататься в броне по стреляющему городу. Раненые проявили завидное упорство и в десант тоже не полезли.
Со стороны Ханкалы заработала артиллерия. Серия разрывов начала накрывать дома в глубине квартала, совсем неподалеку от того места, где мы вчера проходили; дорогу и насыпь начало заволакивать дымом. Это был реальный шанс добраться до безопасного места и спуститься с насыпи. И мы побежали, вдоль домов побежали «гусеницей». Петрович проводил нас недоуменными взглядами. Через несколько минут БТР удачно пройдет через мост. Это последнее, что я увижу на мосту. Потом мост от нас закроет серия дымных разрывов. Потом мне некогда будет наблюдать — мы нос к носу столкнемся с группой боевиков. Они пробегут мимо нас, мы пробежим мимо них в нескольких десятках метров друг от друга. А потом, уже опомнившись, они забегут за дом и, выскакивая оттуда, начнут нас обстреливать. Но все пройдет благополучно. Мы успеем скатиться вниз по насыпи. Где-то неподалеку от нас горели какие-то вагоны, которых еще вчера при переходе рельс не было. Дым стелился почти что над самой землей. Уже упав между рельсов, спасаясь от убийственного огня насквозь простреливаемого пространства под мостом, я дам команду пересчитаться. Не окажется на месте «сына Каспия». Подползший Еж расскажет, что дагестанец, раненный в спину при перебежке, остался умирать на насыпи и отполз в сторону, прикрывая отход группы огнем пулемета. Блин, его об этом никто не просил. На хрена ему это надо было. Где-то сбоку от нас и сверху длинными очередями работал ПК. Наверх пошли Паша и Кипрачев. Смелому парню из Дагестана, из славного города Махачкала, не дали совершить подвиг. Паша сдернул его, истекающего кровью, за ноги и сволок вниз по насыпи. Кипрачев довершил соло на пулемете: выпустил до конца коробку и, бросив ненужный пулемет куда-то вниз, ничуть не мучаясь угрызениями совести, рванул за замкомгруппы. Через полчаса мы, обвешанные оружием, и своим и трофейным, грязные, как черти, шатаясь из стороны в сторону, прошли через блоки прикрытия у военного городка. Солдаты, дежурившие на постах, с ужасом смотрели на мое малочисленное воинство. Вылез на нас посмотреть какой-то пьяный прапорщик.
